Рахиль Гуревич - Два трюфеля. Школьные хроники

− Знаем, − кивали родительские комитеты, показывая на сугробы. − Но всё равно боимся. Видимость плохая. Заблудятся дети. А ещё – маньяк вдруг объявится.

− Это в трёх соснах-то маньяк?! – возмутилась Галина Юрьевна. – Волнуетесь − идите со своими детьми пешком.

− Мы бы пошли, но ходим медленно. Провалимся ещё где-нибудь в сугроб. Детям придётся нас вытаскивать. И прощай первое место, − сказала мама Кости.

− По первым десятерым берём зачёт, − сказал Алексей Альбертович и объявил построение.

− По десятерым! – испугалась Галина Юрьевна. – А нас всего шестеро пока.

− Семеро. Вместе с моим братиком, он на моих старых лыжах уже год катается, − сказал Вован Балдин. Братик Вовы всё это время держал во рту палочку. На палочке был о-огромный чупа-чупс , но его не было видно. Чупа-чупс сосался во рту. А на воле была только палочка. Да уж. Не позавидуешь этому чупа-чупсу. Он был в заточении, был отправлен на съедение к братику.

Все посмотрели на братика Вовы, которого братиком можно было назвать с большой натяжкой: братик Балдина был крупный для своих пяти годков: не братик, а целый браток.

− Мда, − свистнул в свисток Алексей Альбертович. – Брата,н значит? Кататься то умеешь или только вредные химические конфеты за щекой держать?

− Умею, − пробасил Балдин-младший, отправив чупа-чупс под правую щёку. От этого он стал похожим на перекошенного хомяка. − Я борьбой айкидо занимаюсь.

− Он быстрее меня может, но выдыхается быстро, – сказал Вован.

− Ничего я не выдыхаюсь. Я всю зиму с бабушкой на этом поле тренировался пока ты в школе штаны просиживал.

− Ну и вам Галина Юрьевна придётся стартовать – сказал Алексей Альбертович.

− Да вы что! Я лыжи-то впервые за десять лет надела! Так постоять, подышать. Завтра-то – оттепель. Конец же марта!

− А всё-таки придётся. Сделаем зачёт по восьмерым, а не по десятерым по причине сложных погодных условий. Ну! Первые классы. Пошли разминаться. − И Алексей Альбертович повёл вереницу детей по трассе – размяться, а заодно обновить лыжню, которую, если б не флажки, и различить уже нельзя было.

Галина Юрьевна не сдвинулась с места.

− Разомнитесь и вы, Галина Юрьевна, −посоветовала мама Даника. – А то отстанете ещё от детей.

− Я если разомнусь один круг, то второй не дотяну. Я ж не девочка.

Костик Подленко кричал пока ехали, пока лыжню прокладывали, пока разминались:

− Я первый! Я всех обгоню.

И действительно: обогнал всех и прямо за Алексеем Альбертовичем влез. Костя старался из-за всех сил, он был уверен, что победит. Во всяком случае, ему так казалось. Он сколько раз за компьютером в лыжных гонках участвовал и, когда смотрел телек, то всегда лыжник или биатлонист, за которого Костя болел, побеждал.

Но когда физрук закончил разминку и объявил минутную стартовую готовность, поселился у Кости внутри червь сомнения. А если такой червяк внутри физкультурника поселится, то начинает глодать, грызть и кусаться, пока совсем спортсмена не добьёт, не сгрызёт, не укокошит. От этого червяка средство есть – уверенность в себе и регулярные занятия. Уверенности в себе в Косте было сколько угодно, даже с избытком и чересчур. А вот регулярных занятий по лыжам не было. Ведь то дождь, то мороз, то урок по лыжам на горке, и мама Косте записку на принтере распечатывает, что Костя кататься на горке не будет из-за «опасности травматизма».

Дали старт и все рванули, кроме Галины Юрьевны и братика Балдина.

− Ура Галине Юрьевне! – кричали родители всех классов под руководством мамы Дани. – Оле! Оле! Хоп-хоп! Хип-хоп!

А мама Кости Подленко побежала вдруг по лыжне и заголосила:

− Галина Юрьевна, пожалуйста! Не бросайте Костика. Чувствует моё материнское сердце – что-то с ним произойдёт. Уф.

Тут мама Кости часто задышала, совсем запыхалась, остановилась. Братик Балдина, помахал ей лыжной палкой и чуть не упал.

− Не отвлекайся! – приказала Галина Юрьевна братику-братку-братану, и он послушно стал смотреть себе под ноги, точнее на лыжню, а ещё точнее – на лыжни.

Когда поравнялись с тридцатым флажком (Галина Юрьевна все флажки по привычке считала), наткнулись на видавшую виды деревянную табличку, вбитую в снег. Галина Юрьевна по привычке спросила:

− Ну, Балдин-младший! Прочитай что написано.

− Ворота и бублик, улитка и опять бублик…

− Что-о? – Галина Юрьевна остановилась от удивления. И братик встал. Он был рад передохнуть.

− Ворота, бублик, улитка, бублик, чупик, бублик и молоток!

− Господи! Чему тебя в саду учат! Только молоток узнал.

− Я всё узнал, − заупрямился братик. – Это вы ничего не узнали, а я всё узнал. Казалось он совсем не боялся строгую учительницу из братовой школы. Это ж учительница. Вот если бы здесь была строгая воспитательница из группы или строгий даже зверский логопед из сада, братик Балдина мозги поднапряг, серое вещество в черепушке побултыхал и ответил:

− Ворота круг, виноград, круг, рыбка, круг, молоток. П-О –В – О –Р-О-Т.

Но этого не произошло: зверского логопеда нигде − ни на поле, ни в трёх соснах не было. Да и поле это с лёгкой руки Алексея Альбертовича носило название Поле дураков. Поле не угодило физруку из-за своего небольшого размера, из-за чего маршрут старшеклассников проходил не только по полю, но и по близлежащему лесочку. Из-за деревьев Алексей Альбертович не видел, с какой скоростью идут по лесочку старшеклассники, расстраивался и ругался: «За дурака меня держите? На прогулочный старушечий ход в лесу переходите?»

– Ворота, бублик, улитка, бублик, чупик, бублик и молоток!—упрямо повторил браток.

− Мда, − зло тыкнула палкой в снег Галина Юрьевна. – Весь в брата. Одна еда на уме. И что это за улитка у тебя букву «В» обозначает?!

− Это слойка «Улитка», в булочной продаётся, − послышался голос из-за сугроба.

Браток не испугался. А Галина Юрьевна испугалась. Она крикнула:

− Кто здесь?! Маньяк?! Выходи!

На лыжню из-за лесочка вышел Костя Подленко.

Галина Юрьевна сразу успокоилась и продолжила разбирательство:

− Ну если «улитка», тогда ж «У». А нам «В» нужно.

− Да эта слойка «Улитка», булка в виде восьмёрки!

− Угу. Две булочки одна на другой, − буркнул браток, преодолел поворот и сразу же потерял интерес к булкам и воротам, нарисованным на табличке.

А Костя всё стоял.

− Константин! На лыжню! – скомандовала Галина Юрьевна.

− Не могу, устал, − вздохнул Костя.

− Я тоже устала. Но терплю. Половинка всего осталась.

− Да уж. «Всего»,− всхлипнул Костя.—Впереди ещё целая половинища!

− Я видела: ты всех обгонял на разминке. И первым со старта рванул! Зачем?! Почему силы не рассчитал? – отчитывала Галина Юрьевна Костю. − Всё из-за игр твоих в телефоне. Совсем жизнь с играми перепутал!