Л Нещерет - Детский праздник в школе, оздоровительном лагере, доме

— Да что Вы! Как же это?

— «Юности честное зерцало» — свод правил для молодежи — только что из печати выпустили.

— Надо же!

Третья пара:

— Я в полном восторге, граф!

— От чего же?

— Послушайте! Как мило звучит — «обрежь свои ногти, да не явится яко бы оные бархатом обшиты...»

— А дальше! «Сиди прямо и не хватай первым в блюдо, не жри, как свинья, и не дуй в ушное, чтоб везде брызгало!»

Четвертая пара:

— Графиня! Слышали последние новости? Из «Ведомостей»?

— Вы о чем?

— Об указе батюшки Петра — брить бороды и подрезать платья по европейскому фасону!

Пятая пара:

— Как я люблю праздники и шумные шествия!

— Надеюсь, Вы будете в полном восторге от празднования нового праздника — Нового года.

— Да что вы! Расскажите!

— На Красной площади зажгут огненные потехи, начнется пальба из небольших пушечек или ружей, а где место позволит, с первого по седьмое января зажигать костры и смоляные бочки.

Пары в танце проходят по сцене.

По окончании танца кавалеры целуют дамам руки.

Все занимают произвольное положение на сцене, разбившись на несколько групп. Со сцены слышны реплики.

— Господа! Предлагаю партию в карты! Молодые люди! Не составите нам компанию? Извольте представиться!

— Князь Одоевский!

— Поручик Кабалевский!

— Позвольте предложить партию в карты!

— С удовольствием!

Мужчины играют в карты. Дамы беседуют, обмахиваясь веерами.

Архивариус: Петр Первый любил, чтобы на ассамблеях было весело. Вдруг во время медленного танца начинала звучать быстрая мелодия. Дамы по этому сигналу оставляли кавалеров, приглашая новых, не танцующих ранее. Кавалеры, в свою очередь, ловили покинувших их дам или искали других. В такие моменты возникали беготня, шум, крик, толкотня. Раздавался новый сигнал, все принимало прежний вид. И тот, кто остался без дамы, подвергался штрафу.

Хозяйка выносит поднос с кубком.

Хозяйка: Наш штрафник — князь Одоевский! Князь! Вам придется выпить «кубок большого Орла»!

Князь выпивает кубок, все аплодируют.

Звучит музыка; пары, танцуя, уходят со сцены.

Архивариус: Да, императорский двор славился своим блеском и великолепием. Чтобы быть на хорошем счету при дворе, требовались большие расходы на платье. Даже приезжающие в Россию французы, привыкшие к блеску Версаля, удивлялись роскоши русского двора.

На сцене появляется человек в ночном колпаке, халате, с чернильницей и бумагой, произносит несколько французских фраз; взяв перо, начинает писать, проговаривая текст вслух.

Любезный друг!

Я счастлив сообщить Вам, что мой единственный любимый сын определен ко двору. Мой славный Мишель, с детских лет окруженный лучшими учителями, смог достигнуть небывалых успехов. Он стал настоящим «комильфо», имеющим утонченный вкус. Он на глазах становится щеголем. Блестяще изучил французский язык, отрастил длинные ногти, научился кланяться, танцевать, должным образом разговаривать. Достигнув этого, он исполняет свое назначение и даже становится выше большей части людей. Сим я премного доволен. Думаю, это поможет ему карьеру при дворе сделать блестящую. Не откажите в поддержке, замолвите словечко.

Ваш сердечный друг граф Ростоцкий.

Граф уходит. Звучит негромкая музыка.

Архивариус: Высшее дворянство воспитывало своих детей дома или в специальных учебных заведениях, военных или гражданских. Под влиянием французских воспитателей в дворянском обществе XVIII века сложились два любопытных характерных типа. Их называли петиметрами и кокетками.

Появляются два петиметра, смешно одетые, с большими тростями, с поднятыми воротниками, начесанными волосами.

При разговоре делают невероятные ударения в словах.

1-й петиметр: Знаешь, Александер, я настоящий петиметр!

2-й петиметр: Знаешь, Мишель! Я так же считаю себя великосветским кавалером, воспитанным на французский манер!

1-й петиметр: Для меня ничего русского не существует! Да и вообще, я о своей родине ничего знать не хочу!

2-й петиметр: Я не только не хочу знать русского права, я бы и русского языка знать не хотел! Противный язык! Для чего я русским родился?!

Замирают, появляются две кокетки, причудливо одетые, друг перед другом хвастаются.

1-я кокетка: Я вся в делах и заботах!

2-я кокетка: Чем же Вы так заняты, любезная?

1-я кокетка: Я так устала! Я весь день училась изящно кланяться, грациозно танцевать!

2-я кокетка: Это что! Я за туалетом весь день просиживаю! В одном «пудер-мантель» четыре часа провела, белилась, румянилась, сурьмила брови.

1-я кокетка: А я вот вчера умудрилась приклеить мушку величиною с гривенник.

2-я кокетка: А я вчера как настоящая французская кокетка принимала гостей, лежа в постели среди груды подушек.

Петиметры начинают раскланиваться с кокетками.

1-й петиметр: Позвольте представиться, Александер!

2-й петиметр: Мишель! Я к вашим услугам.

Архивариус: Все, что делалось в Париже, становилось обязательным и на Тверском бульваре. Во всем — слепое подражание французской моде. У петиметра до самых ушей был галстук, а на груди — огромное количество брелков. В одной руке он держал трость, а в другой — круглую шляпу, которую не мог одеть на взбитую прическу. Их чинные и важные поклоны на улицах Петербурга и Москвы выглядели весьма театрально.

Высокомерно глядя по сторонам, петиметры и кокетки удаляются.

Архивариус: Для дворян обязательным к выплате был «долг чести», все остальные долги можно было не платить. Что касается купеческого сословия, поначалу оно представляло собой «темное царство».

Звучит русская народная мелодия, на фоне которой идет показ слайдов «На родине русской сказки» с видами природы, русских деревень.

В это время на сцене появляются купец и купчиха.

Архивариус: Жило купечество по старинке, как отцы и деды учили. И своим детям то же самое наказывали.

Купец: Вот раньше времена-то были. Сиди у окошка, поглядывай, как свиньи в лужах похрюкивают, да куры по двору погуливают, только и всех делов, как от мух назойливых отмахиваться, а теперича и присесть некогда. Царь-батюшка как понавез этих иностранных етикетов, — хоть коровой мычи, хоть караул кричи! Бороду теперь надо брить, умываться да зубы чистить, а по утрам-то кофий заставляет пить, табак в нос пихать да курить. Кафтан-то, кафтан-то подрезали, аж срамное место видать. А виданное ли дело перед бабой кланяться да руки ей целовать? Тьфу! Отродье поганое! Совсем черт одурел!

Входит купчиха.

Купчиха: Батюшка, ваш кофий.

Купец: Мне б медовухи!

Пьет, морщится.

Архивариус: Утром купец сидел в лавке, где выпивал со знакомыми приятелями несколько так называемых «галенков» чаю. В полдень обедал. После обеда спал три часа. В остальное время играл в шашки и вел беседы. В девять часов вечера ужинал и сразу шел спать.