Эльс Бэйртен - Беги и живи [litres]

Виктор оглянулся. Между ним и мной три мальчика и одна девочка. Для спортсмена, который хочет победить, это очень много.

Вдруг рядом со мной оказался Тони.

– Если не прекратишь, я исключу тебя из клуба, – сказал он, тяжело дыша.

Я посмотрела на него в ужасе.

– Ты играешь со своим организмом, Нор.

– Я хочу бежать так быстро, как могу.

– Сегодня это слишком быстро. Это твоя жизнь, Нор. Ты уже достаточно большая, чтобы самой решать.

В его голосе звучало беспокойство. В глазах – паника.

Я ему кивнула. И вдруг ко мне все вернулось. Тот покой, который приходил ко мне во время бега. Та уверенность, что я всегда дойду до финиша. Разве когда-нибудь мой организм подводил меня, когда я бежала? Я так хорошо его знаю. Он сам меня затормозит, если надо. Просто мне нужно проверить, как далеко я могу сегодня зайти. Страх ушел. Сердце билось на месте раны. Больно не было. Я еще много часов смогу бежать с этой пульсирующей ногой.

Я больше не ускорялась, оставаясь в одном темпе. Так я обошла еще двоих бегунов. Но трое бегущих впереди обогнали меня на много метров.

Побеждать значит намного больше, чем просто прийти первым.

Конечно, я уже устала, когда Тони сказал, что на сегодня хватит. Подозреваю, он специально устроил перерыв, чтобы меня поберечь. Я присела рядом с ним передохнуть. Вдруг я почувствовала, как он неуклюже треплет меня по волосам, грубовато, как будто сам этого не хочет.

– Я тобой горжусь, – сказал он. – За то, что ты послушалась голоса разума. И смотри-ка, не так уж сильно ты отстала.

– Я буду бежать марафон, – сказала я.

– Ты серьезно? – спросил он.

Я кивнула.

Он улыбнулся.

– Неплохо придумано, Нор. Во всяком случае, энергии у тебя хватит. Выносливость придет. Вот подрастешь еще несколько лет, и можно начинать готовиться.

– В следующем году, Тони.

Он перестал улыбаться.

– Наверное, я тебя не так понял.

– Я начну готовиться сейчас. Я даю себе год, мне как раз исполнится восемнадцать. У меня все должно получиться.

– Нет, – сказал Тони. – Исключено. Слишком большой риск.

– Тони!

– Я серьезно. Восемнадцать лет – слишком рано. Это безответственное отношение к собственному организму. Нельзя, Нор, и все. Выброси это из головы.

– А я все равно хочу, – сказала я.

Он глубоко вздохнул.

– Куда подевалась та маленькая девочка, которая боялась рисковать?

– Она все еще здесь, – ответила я.

Подошла Зои.

– А ты еще не разучилась бегать, – засмеялась она. – Как же ты здорово бегаешь! Мне и сейчас за тобой не угнаться, наверное, я безнадежна…

– Ты не безнадежна, – на автомате ответила я.

– Что у вас тут, что-то случилось? – Зои всегда все замечает.

– Эта мадам вбила себе в голову бежать марафон, – ответил Тони. – Может, у тебя получится ее отговорить.

– Марафон? Вот это да, Нор, и ты не боишься?! – Столько воодушевления в ее голосе. Она села рядом со мной. – Вот это да! – повторила она. – Какая же ты смелая!

– Зои! – вздохнул Тони.

– Она смелая, – сказала Зои. – Это еще самое меньшее, что можно сказать.

И тогда я с такой силой поцеловала ее в щеку, что у нее зазвенело в ушах.

Зои должна была приехать. Она обещала. И Виктор обещал приехать с ней. У Зои уже есть права. Я тоже собираюсь пойти на вождение, но не сейчас, позже.

Мы обе сняли по комнате в Левене, недалеко друг от друга. Через две недели начнется учебный год. Я буду учиться на специалиста по спорту, она – на юриста.

Она умная, наша Зои. На первом курсе ей наверняка будет очень легко учиться. Она утверждает, что мне тоже. Ладно, там увидим. А пока надо дойти до финиша.

Финиш, о господи. Я о нем почти забыла. Что он где-то есть и что до него надо добежать. Внезапно я опять чувствую, как я устала, как за последние километры у меня отяжелели ноги.

Думать о другом.

Она столько всего умеет, наша Зои. Даже сама меня постригла, теперь у меня очень короткие волосы. Это очень удобно, после душа они моментально высыхают. И все же к ним еще надо привыкнуть. Но я просто хотела понять, пойдет мне так или нет. Волосы у меня быстро растут, скоро будут как раньше. Виктор говорит, так слишком коротко. Маттиа надеется, что они отрастут. Но Зои нравится и так. Рози тоже, ей вообще все равно. Ей всегда все нравится.

Надеюсь, она тоже приехала. Я бы очень обрадовалась. Во всяком случае, она обещала.

Остается меньше восьми километров. Не верится, что я уже столько пробежала. До чего же соревнование отличается от тренировки! Чтобы подготовиться, я пробегала много километров, неделю за неделей. Но на тренировке я никогда не хватала ртом воздух. А теперь приходится. Беги, Нор. Не хнычь.

У Тони сегодня соревнование с юниорами. Но вдруг он тоже приехал. И стоит себе у финиша. Я так и знал, Нор, что у тебя получится. Ты слишком молода, это безответственно, но ты молодец.

Вдруг он приехал? Откуда-то появляются слезы и щиплют глаза. Тони, мой полуитальянец. Почти такой же упрямый, как я.

Я бегу вперед. Из последних сил. На последнем дыхании. К черту в пекло, на край галактики. Как танк.

Ради всех людей в моей голове.

На следующей тренировке.

– Я подумал, – сказал Тони. – И мой ответ – нет. Исключено. Слишком большой риск.

Меня как по голове ударили. Никто не хочет мне помогать, все говорят, что я сумасшедшая. И не шутят при этом. Но я не сумасшедшая. Я хочу бежать марафон не завтра, а в следующем году в сентябре. Времени, чтобы подготовиться, больше чем достаточно. Тони сказал, чтобы я не строила иллюзий. Марафон намного тяжелее, чем тысяча пятьсот или две тысячи метров. Как будто я сама не знаю. Я составлю график тренировок и буду заниматься по схеме.

Тони сказал, что мне будет мешать мой привычный ритм. Но я слышала рассказы об участниках марафона, которые бегали и другие дистанции тоже. И мужчины, и женщины. В клубе считают, что я недооцениваю уровень сложности. Жестоко ошибаюсь. Марафон существует исключительно для мужчин, утверждает руководство клуба. Но почему я должна им верить? Я всегда бегала быстрее Виктора. К тому же в Нью-Йорке женщины участвуют в марафоне, я сама видела по телевизору. И в других странах женщины уже участвуют.

А в конце он сказал, что я не смогу победить. Как бы я ни пыталась, первой мне не прийти. Мне придется соревноваться с мужчинами, это слишком серьезная конкуренция.

Тони, сказала я. По-твоему, я этого не понимаю? Мне не надо побеждать. Пробежать марафон до конца – это уже победа. Моя схватка с горой, помнишь, Тони? Я не смогу подчинить себе гору, но я смогу на нее подняться.

Разве я забыла, что уже привыкла побеждать? В этом соревновании мне тоже захочется победить. И это меня сломает. Бесславно завершит мою карьеру.

Посмотрим, Тони. Посмотрим.