Лена Петсон - У Ромео нет сердца

– Да. Очень интересно слышать твой голос! Вот он какой… – говорит он так проникновенно, что у меня нет сомнений – это давно отрепетированный номер.

– Мы с тобой только час назад познакомились, – смеюсь я. – А судя по твоему голосу, ты мечтал услышать меня как минимум вечность!

– Ну…

– Видимо, давно так развлекаешься, да?

– Да нет. Не очень. Но и для тебя я не первый, так?

– В смысле?

– Ну, я не первый, с кем ты вот так вот…

«Опять новый повод вспомнить о Марке», – думаю я. Были ли наши телефонные разговоры для него развлечением? Или обычное совместное одиночество, общая грусть… Парень с сайта знакомств все еще говорит о чем-то. Но я не слушаю. Все эти случайные знакомые, виртуальные мальчики кажутся мне какими-то шуточными, нереальными персонажами – я сама их придумала. Реальность гораздо хуже… От всех этих попыток излечиться становится только тяжелее. Тошнит.

Начать новую жизнь или хотя бы вернуться к прежней, как это все равно случится рано или поздно, – у меня пока не получается.

Спустя пару недель после выхода фильма мы с Кириллом встречаемся в модном кафе. Мы оба уже давно чувствуем, что заигрались, устали, еще чуть-чуть – и будем ненавидеть друг друга. Последние недели дались нам очень нелегко: торжественная премьера, интервью, участие в популярном ток-шоу, – всюду мы изображали влюбленную пару. Марк следовал за нами, как призрак, впрочем, я и сама мысленно тянула его за собой…

– А как же Ромео? – всюду спрашивали нас.

– Марк уехал за границу учиться. Он очень талантлив и вскоре еще проявит себя, – Кирилл врал беззастенчиво.

Я все время молчала. Воспоминания о чужом, презрительном лице Марка, каким я его видела в последний раз, все еще угнетали меня. Марк молча удалился, а теперь мы лживо удаляем его как из своей, так и из чужой памяти. Я давно запуталась во всех наших пиар-ухищрениях и хитроумных планах. Жду, очень жду, когда все это закончится…

И вот сейчас, сидя в популярной забегаловке напротив Кирилла, я не слушаю своего так называемого парня. Смотрю на него, как на иллюстрацию моей богемной жизни, расстаться с которой мне все еще что-то мешает: рабочие обязательства, модные привычки, надоедливые воспоминания. Это все сон, который преследует меня. На самом деле в моей жизни есть только Димка и мама. И еще… в моей реальности присутствует одинокий Марк – его лицо в день нашей последней встречи, лицо, искаженное мукой оттого, что его предали, выгнали из этой якобы настоящей тусовочной жизни.

– А я смотрю, вы неплохо поживаете… – Маринка возникает перед нами из сигаретного дыма, как Афродита из пены.

– Привет! – нервно отвечает Кирилл.

– Привет! Да мы тут… собственно… – начинаю я.

– Ничего, ничего, я сейчас уйду, не волнуйтесь. Не буду вам мешать, у меня свои темы, – смеется Маринка, но есть в ее смехе что-то такое, от чего у меня комок в горле. – Вы такие красавцы! Звезды прям!

– Скажешь тоже… – Кирилл изображает смущение.

– Да ладно вам! Звезды не так близки друг к другу, как кажется. Я же все понимаю! – Она подмигивает и исчезает.

– Вот же! – вдогонку ей вскрикивает Кирилл. – И нафига подходила?..

«Вот же!» – думаю я. Мы не виделись с Маринкой с тех пор, как она приревновала меня к Кириллу. Звезды не так близки друг к другу, как кажется! Что за ерунда?.. Она ушла, а он остался, – я вновь думаю о Марке. Убежать из его мира не получается… даже когда мир Кирилла затягивает, как трясина.

Я все еще сижу в этом накуренном зале. Мне нужно обдумать слова Марины, а когда вокруг шум и гам, как-то спокойнее. Нет присущей одиночеству тоски, которая отвлекает от мыслей и не дает сосредоточиться на воспоминаниях.

– Неплохая девочка, да? – Кирилл кивает в сторону высокой блондинки.

Он всегда так делает, когда ему становится невыносимо тоскливо. В такие минуты Кирилл начинает вести со мной бессмысленные разговоры о своих мужских пристрастиях, говорит о чужих попах, ногах и груди. Это чуть ли не единственное наше развлечение помимо еды.

– Слушай, это такой особый вид извращения, да? – сегодня я не выдерживаю, поскольку он отрывает меня от моих размышлений.

– Ты чего?

– Не, все нормально… только предлагаю переключиться на парней. Давай я сейчас присмотрю себе мальчика и начну его с тобой обсуждать. И тогда посмотрим, как тебе это понравится… и будет ли тебе это интересно…

Несмотря на мое восстание, дальше все идет как обычно: я слушаю его излияния по поводу того, какие девушки ему больше нравятся и как к ним лучше подкатывать. Это жутко раздражает. Но, удивительная штука, как бы сильно я ни желала изгнать из жизни все, что мне неинтересно, всегда все остается неизменным. Мне легче терпеть чужие правила, чем распоряжаться жизнью самой.

– Если меня девушка зацепила, то я обязательно найду способ познакомиться с ней поближе, – в сто пятьдесят первый раз бубнит Кирилл.

– А если она тебя пошлет куда подальше?

– Не пошлет, потому что я самый обаятельный и привлекательный, – этот нахал смеется. – А если серьезно, то, по моей теории, мне могут понравиться только те девушки, которые мне подходят.

– Ты сейчас про теорию двух половинок говоришь? Типа, ты обращаешь внимание только на тех девушек, которые сами подсознательно обращают внимание на тебя?

– Ну, я так заумно не скажу… ну, да… как-то так…

– А как же безответная любовь? – спрашиваю я.

– Ее не существует. Те, кто страдает от безответной любви, просто мазохисты, которым нравится страдать.

– А как насчет того, что плохих мальчиков привлекают хорошие девочки, а хороших девочек – плохие мальчики? Черное к белому и наоборот.

– Ну, есть такое. И что?

– А то, что ты всегда выбираешь таких же плохих девочек, как ты сам, – я улыбаюсь. – Значит, это не твои половинки…

– Так, все! Завязывай, Юль, с этим…

– С чем?

– С бредом, – резко говорит он, но потом сбавляет тон. – Извини, не хотел обидеть. Посиди немного, сейчас приду.

Кирилл возвращается минут через пятнадцать. Вместе с девушкой, которую до этого мы так долго с ним обсуждали. Мне приходится делать вид, что это нормально – приходить к девушке с другой девушкой. И, должна признать, моя роль меня нисколько не напрягает. Только вскоре мне надоедает их беззастенчивое щебетание, и я прощаюсь, оставляя своего «возлюбленного» в компании с модной блондинкой.

– Марин, привет! Это я. У тебя, наверное, и номера моего уже нет…

– Привет! Интересно, что заставило тебя позвонить? Думаю, это было непросто, – сонно говорит она.

– Я тебя разбудила?

– Да какая разница… ну, разбудила, теперь-то что? – раньше она бы мне голову за такое оторвала, сейчас говорит так спокойно, что я сомневаюсь, Маринка ли это.