Владимир Лукашук - Сказочный ларец

Папа отправился вглубь леса. Он не возвращался достаточно долго, и все забеспокоились: когда же он вернётся? Леопардики хныкали внизу, так как очень хотели есть. А мама, сидя на краю ямы, подбадривала сыновей, как могла.

Внезапно леопардики услышали шум наверху и увидели рядом с головами мамы и папы ещё одну – ну очень большую. Это явился слон. Папа-леопард договорился с ним о помощи. Они пришли вместе к яме, и слон опустил вниз свой длинный хобот. Повеселевшие леопардики живо вылезли наверх и кинулись к обрадованным родителям.

– Солнышки мои, как вы угодили в яму? – спросила расстроенная мама.

– Ну-у, – протянули оба сыночка, не зная, как рассказать правду. Им было стыдно, что они так себя повели.

– Мы немного поссорились и сцепились так… – начал Леончик, – что…

– Что начали драться, – признался честно Пардик.

– Вы нехорошо поступили, солнышки мои, – покачала головой мама. – Вы сделали для себя выводы?

– Конечно, мама, – ответил Леончик. – Если бы мы не дрались, то не упали в яму.

– И если бы не прижались друг к другу, – добавил Пардик, – то замёрзли ночью.

– Поэтому живите всегда в мире и дружбе, как настоящие братья, – сказал в заключение папа-леопард. А большой слон утвердительно кивнул своей большой головой.

Жила-была на свете рыжая ворона…

Да-да, не смейтесь! Настоящая рыжая ворона. Ведь бывают же по окраске животные и птицы – в отличие от своих сородичей – абсолютно белые, и зовут их альбиносами. Ну, а эта была словно солнечным огнём опалённая! И звали её Рыжуха.

Как ни странно, мама с папой нашей оригиналки были окрашены в обычный чёрно-серый цвет, и никак не могли понять, в кого уродилось их дочь. После долгих размышлений они пришли к выводу, что давным-давно, водились особые, рыжие вороны, которые считались аристократами среди себе подобных. Да позже все выродились. Лишь иногда появляются вот такие оригинальные особи. И уже одним этим обстоятельством рыжая ворона чрезвычайно гордилась.

Правда, никаких преимуществ ей это не давало, что очень оскорбляло воронушкино достоинство. «Глупые сородичи не понимают, – горестно думала удивительная птица, – что я – царских кровей. И они должны относиться ко мне с почтением».

Как-то летним днём Рыжуха грустно сидела в очередной раз на мусорном баке и в очередной раз размышляла о своей нелёгкой судьбе. Вдруг рядом что-то блеснуло! Это скакал туда-сюда солнечный зайчик: по земле, баку, листве деревьев. А потом бац – и прыгнул прямо вороне в глаз!

На мгновение Рыжуха ослепла. И, громко каркнув от страха, чуть не свалилась с бака. Благо, что успела взмахнуть крыльями и удержаться. Но тут зайчик вновь попытался прыгнуть в глаза птице, и она, недовольная, перелетела на ветку дерева. Затем оглянулась и заметила шаловливых мальчишек на крыше старого многоэтажного дома. В руках одного из них что-то сверкало. Мальчишки смеялись, кричали и показывали в сторону вороны. Видимо, их очень веселило её недовольство. После озорникам надоело так развлекаться, и они убежали.

А вот рыжей вороне стало интересно, что же блестело в руках мальчишки? Она взмахнула крыльями и перелетела на крышу. И тут заметила на её краю небольшой блестящий предмет. Разумеется, ворона не знала, что это – осколок зеркала, но он неодолимо привлекал её внимание. Птица осторожно приблизилась к нему и… увидела другую рыжую ворону. Та тоже смотрела на неё.

От неожиданности Рыжуха отпрянула и удивлённо каркнула: «Оказывается, я не одна такая на белом свете!» И ворона тоже каркнула. Рыжуха захлопала в недоумении крыльями и подёрнула хвостом, и та тоже повторила эти движения.

В изумлении рыжая ворона разглядывала странную находку, не зная, что и думать о ней. Но чем больше птица вглядывалась в зеркальное отражение, тем сильнее в неё закрадывалось догадка, что это – она сама. Она даже для уверенности стукнула в зеркало клювом, и послышалось лёгкое «Дзынь!..»

«Значит, я всё-таки одна такая», – утвердилась в прежнем мнении Рыжуха. Как она возгордилась, поняв, что нет ей равных в целом свете! От радости она взмыла вверх, сделала круг над домом – нет ли поблизости тех несносных мальчишек, которые могли вернуться и забрать её сокровище? Ведь известно, что вороны любят яркие предметы, а тут судьба, наконец, преподнесла ей столь шикарный подарок! Отныне этот предмет стоило надёжно охранять. Правда, кусок зеркала был слишком велик, чтобы его можно было перенести в безопасное место. Он стоял на самом краю крыши, опираясь на железную оградку.

В это время рядом приземлилась подруга Рыжухи, с которой они часто летали по городским дворам. Она была почти чёрная, и прочие сородичи звали её Чернухой.

Знакомая ворона тоже с любопытством приблизилась к зеркалу, заглянула в него, и тоже с удивлением каркнула. Рыжуха подошла ближе, увидела подругу, но не себя! Ведь в отражении маленького осколка две ворон не помещались.

Рыжухе это не понравилось. Она так толкнула Чернуху так, что та сверзнулась с крыши! Но благо, что Чернуха удачно спланировала на мусорный бак. Оттуда она обиженно каркнула, что означало: «Я с тобой больше не дружу!» И отправилась восвояси.

«Ну, и хорошо, – подумала рыжая ворона. – Теперь мне и без тебя не будет скучно – ведь нас теперь двое – я и моё отражение». Она всё не могла налюбоваться на собственное изображение в этом блестящем осколке.

Так и начала Рыжуха постоянно крутиться возле крыши. Она всё чаще подлетала к милому местечку и любовалась собой. То клюв отполирует о поверхность зеркала, то крылышки с хвостом чистит, то маникюр наводит на коготках. В общем, стала красавица неописуемая! Однажды настолько залюбовалась собой, что едва успела заметить крадущуюся к ней такую же рыжую кошку.

Но вы ещё не знаете, что может сотворить любовь к самому себе – тогда никакие опасности не страшны! Рыжуха отважно бросилась в бой. Покатился по крыше рыжий комок, полетели по сторонам перья и шерсть, послушалось яростное карканье и жалобное мяуканье. И кошка с позором бежала.

В другой раз случилось следующее. Как-то Рыжуха летала за пропитанием, а, когда вернулась, то увидела, что возле её зеркала крутится старая крыса Шушара. И опять возмущению птицы не было предела: крыса-то могла столкнуть её драгоценность вниз!

Рыжуха так сильно клюнула Шушару в хвост, что та пискнула от боли и быстро ретировалась. Но с тех пор ворона потеряла покой, и уже не отлетала лишний раз от зеркала. С одной стороны, она начала бояться, что кто-нибудь вновь покуситься на её сокровище. С другой стороны, она всё больше красовалась своим чудесным отражением. Походит, походит по крыше, и опять к зеркалу: «Как я выгляжу? Не стала ли хуже за несколько минут?» Правда, есть хочется. Но как с собой, любимой, расстанешься?