Юлиана Гиндуллина - Горько-сладкий

– Грим! Иди обратно! – Всполошилась Фила.

– Ну, так вы понимаете весь ужас ситуации? – Перебила Нарциссия. Ее рыжие волосы скрылись под капюшоном шубы, выглядывали только огненные локоны, словно золотые змейки горгульи. А ей шла завивка. Женщина почему-то снова понизила интонацию. Но глаза бушевали безумной волной. Нарциссия постоянно смотрела в сторону мужа, боялась заметить что-то или кого-то рядом с ним. Выглядело очень странно.

– Да, я что-нибудь с этим сделаю. Я абсолютно все поняла.

В другой ситуации Филадельфия не позволила бы разговаривать с ней в подобном тоне, но на руках не было вообще никаких козырей.

Грима мгновенно пронзил противный холодок. Мальчик вздрогнул. Но еще сильнее он вздрогнул, когда мама быстрыми и «злыми» шагами направилась прямо к нему. Он видел, как из-под ее шагов по воздуху взметаются смешанные капли дождя и грязи. Грим хотел убежать, пока не поздно, ведь он отчетливо понимал, что последует после шагов. Он попытался рвануть с места, но Филадельфия резко схватила его за ухо и поволокла в здание садика.

Мальчик еле сдерживал крик боли, старался зацепиться за руку мамы, но безрезультатно. Его маленькое ушко уже хотело отцепиться от головы и начать самостоятельную жизнь. Увы, такой возможности не существовало на данный момент.

– Мама!

– Что? Ты снова натворил гадость!

– Я ничего не делал! – Грим начал вспоминать, чем же он мог расстроить маму. Вроде все стабильно. Она его не лупила, даже когда он дрался с мальчиками из другой группы.

– Ты зачем к девочке пристал? А! Ты что… что совсем? Руки чешутся? Тебе письку отрезать?

Услышав последние слова, Грим просто подавился слюной. Настолько необычно было услышать новое страшное наказание, не похожее на остальные.

– Не надо! – Взмолился Грим. – Я больше так не буду! Мне просто интересно было. – Мальчик уже почувствовал, как теплый воздух укутал его взмокшее тело. Они с мамой оказались в комнате с разбросанными игрушками.

Фила споткнулась о красную машинку и сразу же пнула ее в сторону, якобы отомстив невиновной игрушке.

– Моя машинка! – Взвизгнул Грим. В его серых глазках блестело отчаяние. Именно блестело, потому что это оказался яркий редкий проблеск. Не часто можно увидеть отчаянного Грима.

– Не отвлекайся!

– Мам!

– Что мам? Что мамкаешь-то? Раньше думать надо было!

Филадельфия посмотрела на воспитательницу, которая приоткрыла дверь, чтоб наблюдать за сценой. Ирма даже убрала «Чувство и чувствительность» на полку, а поверх положила очки.

– Ирма, я занимаюсь воспитательным процессом. – Заметила зеваку Филадельфия. – Расскажите мне подробнее о случае с моим сыном и Мирой. Сейчас их родители буквально угрожали мне расправой с моим магазином. Ну, есть другой вариант, он, конечно же, намного проще. Мы просто перейдем в другой садик. Не знаю, как я буду водить его туда, за несколько остановок от дома…

Ирма вошла в комнату и сочувствующе посмотрела на Филадельфию. Мама Грима раскраснелась, постоянно разводила руками. Она не успевала договорить одно, как мысль врывалась в ее сознание со скоростью света. Слишком много впечатлений, слова не успевали реализовываться в звуки. Сплошная каша.

– Филадельфия, успокойтесь, присядьте. – Ирма быстрыми шагами направилась в столовую и принесла стакан воды.

– Да как успокоиться? – Фила отпила немного и резко вылила оставшуюся воду в горшок с бегониями. – Ты зачем к девочке лез? Я не пойму! Сейчас мы из-за тебя должны переходить в другой сад! – Она практически не смотрела на него. Отчаяние било, не щадя силы.

– В таком возрасте им все интересно. Вы не воспринимайте это так серьезно, – робко вмешалась Ирма. Она старалась подобрать нужные слова, при этом ставя себя на место Филадельфии.

– Да как мне не волноваться? В моем возрасте таких приколов не было. У меня прям злости не хватает. Вот че тебе надо, бессовестный? Куда полез-то?

– Прости, мам. Я больше так не буду. – Грим не любил, когда мама ругала его при посторонних. Еще штанишки мокрые и грязные. Он никак не мог согреться. Понимал, что выглядел не очень красиво. Грим заметил на себе добрый взгляд Ирмы.

– Филадельфия, давайте хотя бы поменяем ему одежду, – предложила воспитательница. Что-то дельное. Она отряхнула длинную темную юбку от крошек хлеба. Совсем недавно Ирма кормила воробьев, пока детей разбирали родители.

– Видеть его не хочу.

Брошенное в пространство предложение слишком резко вырвалось, не дав шанса прийти в себя не только Гриму, но и самой Филе. Она кинула это в сердцах, но брать назад слова не собиралась. Даже Ирма вздрогнула, всей душой пожалев мальчика.

Филадельфия ушла из сада, оставив Грима с воспитательницей. Мальчик стоял ошарашенный, охлажденный полностью. Мама его бросила? И тут он не сдержался и начал плакать. Навзрыд. Ирма расчувствовалась и прижала его к себе. Воспитательнице двадцать лет. Она совсем недавно в садике, но успела полюбить всех детишек. Скромность делала ее послушной подчиненной, которая не боялась любой работы.

Ирма подняла Грима на руки и начала укачивать. Мальчику стало непривычно, он попросил его отпустить.

– Мама меня бросила? – Всхлипывал Грим.

– Нет, конечно, нет, – ласково произнесла Ирма. Ее серо-голубые глаза проникновенно смотрели в мокрые глазки Грима. Казалось, она гипнотизировала его, постепенно успокаивая. – Я сейчас отведу тебя домой, не плачь, пожалуйста.

Ирма потрепала кудри Грима и поцеловала в щеку. Мальчик, отдаленный от нежностей, мгновенно вздрогнул, но сразу же почувствовал теплоту. Такое новое и интересное чувство.

Воспитательница поцеловала свой большой палец и нежно провела им по мокрой щеке Грима. Она стерла все следы соленых ручейков, подула в его серые глазки и ласково сказала:

– Грим, маленький, давай переоденем тебя.

Ирма жила в том доме, где и Филадельфия. Поэтому воспитательнице не составило никакого труда привести Грима мамочке. Сначала Ирма заглянула в магазинчик, но Филы не было, лишь висела надпись «Закрыто». Воспитательница бросила взгляд через стекло и увидела «стульчик Грима». Он валялся на полу, как никому не нужная игрушка. Если бы Грим находился внутри, он позаботился бы о стульчике, с которого наблюдал за посетителями.

Не сказать, что Ирма и Фила подруги. Да, какие, о чем речь? Вовсе нет. Ирма слишком стеснялась начать дружескую беседу, а Фила всегда занята. Да и характеры разные. Они часто встречались во дворе и здоровались. Филадельфия спрашивала о делах Грима в садике, а Ирма покупала продукты в ее магазине. Взаимообмен.

Говоря о разных характерах, Ирма никогда не смогла бы съязвить своим клиентам. В однокомнатной квартире Ирмы все было скромно обустроено. Книжного шкафа не имелось, но любимые книги стопками располагались в уголке. В основном это произведения Джейн Остен, Теодора Драйзера… в общем атмосфера благородной любви. Ирма приобрела с AliExpress стойку для растений и бережно ухаживала за ними. Она любила спать на полу, так как обожала холод. Больше всего ее привлекала зима. Ей нравилось кутаться в теплые кофты и шарфы, гулять по заснеженным паркам, ловя светлыми ресницами снежинки.