Юлия Кузнецова - Где папа?

Так и сейчас. Мама выскочила из такси. Подбежала ко мне и первым делом нацепила мне на голову капюшон от пуховика.

– Март! – бросила она. – Как можно без шапки? Менингита не боимся?

О, как же я была счастлива это слышать! Я чуть не кинулась ей на шею.

– Да, я ей говорила про шапку, – подала голос Татьяна.

Это было откровенное враньё, но я простила его Татьяне. Потому что сейчас они по-любому начнут изображать мамочек, мериться, кто круче, кто лучше заботится о детях, кто соблюдает режим, а кто дает витамины. С этим ничего нельзя поделать, пусть меряются, главное, чтобы решилось с Кьярой.

Мама обещала что-нибудь придумать, и я очень жду её решения.

Потому что моей маме только дай проблему. Она сразу бросится её решать. Правда, она не на все проблемы соглашается. Но тут… Тут, мне кажется, лучше моей мамы на этот случай – никого не придумать.

И я оказалась права!

Уже в машине мама сказала, что мы едем к одному доктору. К хирургу. Который всю жизнь лечил Ирку. Я его никогда не видела, только слышала о нём.

У Ирки в ноге была какая-то киста. Она с каждым годом уменьшалась. Пока в конце концов не исчезла совсем. Но все эти годы Ирка наблюдалась у одного авторитетного хирурга из старой Московской больницы. Они ездили с мамой к нему раз в год, везли ему кофе и конфеты, а он просто смотрел снимки и говорил: «Всё хорошо! Всё уменьшается! До встречи через год!» Мама особенно любила к нему ездить, потому что он каждый раз говорил, что мама похожа не на Иркину маму, а на её сестру. Младшую причём.

Папа каждый раз, когда они туда собирались, брал мамину пилку для ногтей и изображал, как он заколет ею воображаемого соперника.

Но хирург и правда был авторитетный, потому что у него в коридоре, по Иркиным и маминым рассказам, всегда были длиннющие очереди. И многие приходили просто сказать ему «спасибо».

– Хирург? – удивлённо протянула Татьяна. – Причём тут хирург?

– Не знаю, – призналась мама, – но давайте съездим? Всё равно уже поздно, и сегодня мы ни к какому врачу не попадём больше. Хоть к нашему съездим, он сегодня допоздна. Он, может быть, посоветует, к какому онко…

Мама глянула на Кьяру и запнулась.

– …К какому специалисту обратиться, – закончила мама наконец. – Я ему позвонила, он нас ждёт.

Татьяна кивнула, и мы молча уставились на Новодевичий монастырь, который как раз проезжали.

Кьяра спала, прижавшись к Татьяне, но при этом крепко держала меня за руку.

Хирург оказался похожим на барсука. Только без полосок. Просто такое лицо, как у барсука. У него на стене не висело ни одного диплома, и никакой секретности не было. Наоборот, мы уже на входе сказали, что идём к нему, нас пропустили и пожелали удачи.

Удачи – в смысле, там народу было, как в метро в час пик. Но маму это только подогрело, и она, протолкавшись и перед всеми извинившись, пропихнула Кьяру в кабинет. Барсук уже стоял у кушетки, покрытой тонкой голубой пелёнкой.

– Добрый день. – Татьяна начала включать своё обаяние, но он, вежливо ей улыбнувшись, показал на Кьяру и на кушетку.

Я взяла малышку, усадила ее на кушетку, сняла комбинезон и показала доктору злополучное пятно.

– Хм. Слушайте, – сказал Барсук, – я видел много случаев. Разных. Так вот, это пятно не похоже ни на один из них. А вы не пробовали к обычному дерматологу обращаться? Мне кажется, это обычная инфекция на коже. Её несложно вылечить.

– Инфекция? – переспросила Татьяна.

– Ну да, например стафилококк, – пожал плечами Барсук. – Надо обратиться к дерматологу и…

Но Татьяна не стала слушать. Она подошла к креслу, плюхнулась в него и, выдохнув, закрыла глаза.

Барсук вопросительно посмотрел на маму. Мама – на меня. А я махнула рукой, мол, не обращайте внимания, и спросила:

– Дадите координаты?

Барсук кивнул. Потом посмотрел на маму и сказал:

– Всё молодеете.

– Последний раз была младшей сестрой, – напомнила мама. – Теперь кто? Дочь?

– Конечно, – сказал Барсук. – А это, судя по всему, мамашка.

И кивнул на меня.

На следующий день мама позвонила дерматологу, договорилась о приёме. Потом дала мне бумажку с адресом.

– Ты их лучше проводи, – вздохнула она, – и такси я вам вызову. Я нашла одну компанию, там недорого.

– Это что, обычный кожно-венерологический диспансер? – возмутилась Татьяна, уже сидя в машине. – Куда всякие ВИЧ-инфицированные со всего района сбегаются?

– Почему они сбегаются? – опешила я.

– Ну а куда им ещё бежать?

– Если так необходимо бежать, можно в кроссе участвовать, – огрызнулась я, но тут же испугалась: вдруг она откажется везти Кьяру?

– Мы будем осторожны, – сказала я, – мы не будем ничего трогать.

Ха. Кьяра не будет ничего трогать – это сильно. Как только мы вылезли из такси, она бросилась собирать в букет веточки.

– Не трогай! – завопила Татьяна. – На них писали всякие сифилитики!

Я вздрогнула, схватила Кьяру за руку, и мы вошли в диспансер.

Ну не знаю. Поликлиника как поликлиника. С гардеробом, бахилами, очередями. Никто никого не боится касаться, в масках никто не ходит.

Кьяра попросилась в туалет. Но Татьяна сказала, нельзя. Потому что туда ходят «всякие сифилитики».

– Точно, – буркнула я под нос. – Как кросс пробегут, так и сюда, в туалет.

Докторша оказалась очень милой. Маленькая, худая и стильно одетая: в серые брюки и голубую блузку. Даже халат на ней был расстёгнут и напоминал короткий белый пиджак, какой-то необычный, как из фильма про врачей.

Я всегда пасую перед такими женщинами, мне они кажутся просто верхом совершенства, потому что в них есть то, чего нет во мне: изящество, стиль, уверенность в себе.

Как и Барсук, она была спокойная и деловая. Быстро осмотрела ногу. И сказала, что это не онкология. Однозначно.

– Правда? – сказала я, чуть дыша. – Но… Нам, может, сдать анализы? Крови?

– Сдайте, – пожала плечами докторша, – но это явно пятно другого происхождения. У неё дисбактериоз в кишечнике. Надо сдать анализы именно на дисбактериоз. Ну и инфекция у неё, конечно. И аллергия. То есть пятно появилось от дисбактериоза и инфекции, но чешется усиленно от аллергии.

– Мы, кстати, сдали тест, – вспомнила я.

Татьяна протянула доктору бумажку.

– Отлично, – улыбнулась докторша, – вот по ней и питайтесь. И принесите мне результаты анализа. Назначу лечение.

– А что мы сдаем на дисбактериоз? – спросила важно Татьяна.

– Какашки! – ответила докторша так быстро, что мы с медсестрой хихикнули над растерянным видом Татьяны.

– Их надо… собирать? – спросила она с ужасом.

– Ну конечно, мамочка. Собрать, отнести и принести мне результат. Можете заодно и кровь на онкомаркеры сдать. Однако я уверена, что это не онкология.