Елена Стукова - Я парень из Питера

Мама любит свою работу. Однажды она пришла с работы и принесла чемодан.

– Что, что в чемодане, – думали мы все, – неужели мама нашла чемодан с деньгами?

Мама открыла чемодан, а там лежал… скелет!

– Вот, – объяснила мама, – этот скелет я принесла для моего племянника Павлика, который решил поступать в медицинский институт. Скелет хоть искусственный и не новый, но пусть парень изучает. Даст бог, хорошим врачом будет.

– Правильно, – согласился папа, – скелет очень миленький. Только ставить его некуда. В коридоре поставишь – ночью пойдешь, испугаешься – инфаркт получишь. Он хоть и симпатичный, но бр-р!

– Хорошо, – кивнула мама, – оставим его пока в чемодане.

На следующий день папа и мама пошли на работу, мы с братом – в школу, а бабушка поехала на дачу. Возвращаясь из школы, я увидел какого-то гражданина, который выходил из нашей парадной с поразительно знакомым чемоданом в левой руке и с моим магнитофоном в правой. Гражданин воровато оглянулся и быстро засеменил прочь.

– Стой! – закричал я ему, меня вдруг поразила ужасная мысль: «Это вор!»

Мужчина оглянулся на меня и побежал. Он бежит, и я бегу. Люди на нас смотрят подозрительно. Я бегу и вижу: Женька идет не спеша из школы. Я кричу:

– Женька! Вор! Он наши вещи украл!

Женька как-то вдруг все понял и догнал меня.

– Ты, Женька, вот что: звони в милицию или найди «мигалку», а я постараюсь догнать его.

Женька кивнул. Я бегу, силы кончаются. Вот тут я добрым словом вспомнил тренировки до пота по баскетболу.

Но и вор бежит. «Наверное, он каждый день тренируется», – подумал я. И район наш он хорошо знает, всё закоулками да проходными дворами петляет. Вдруг он исчез. Повернул за угол и исчез. Я туда – нет его, сюда – опять нет его. Тут как раз Женька с милиционерами подоспел, они на «мигалке».

– Где, где вор? – спрашивают.

– Не знаю, – отвечаю я, – был здесь и исчез. Я сильно расстроился.

– Ничего, сейчас все прочешем, найдем.

Вдруг откуда-то до нас донесся жуткий крик. Мы побежали, пробрались сквозь кустарники в садике. А там, присев на скамеечку, наш воришка лежит у чемодана. Упал без чувств, бедный, увидев скелет. Милиционерам ничего не стоило надеть на него наручники.

Мой магнитофон и скелет нам отдали уже в милиции.

– Жалко расставаться со скелетом, – хмыкнул сержант милиции, – он нам бы тоже пригодился: покажешь скелет преступнику – и он сразу во всем признается.

И тогда Женька подбодрил его:

– Не расстраивайтесь, я тоже собираюсь стать милиционером. Правда, точно пока не решил. Тогда я приду в ваше отделение служить. А скелет? – он повернулся ко мне.

– Скелет я тебе подарю после того, как мой брат поступит в медицинский. Скелеты всем нужны!

Вы, ребята, конечно, помните сюжет рекламы батончика «Финт». Из дома выходит такой шкаф – два метра в длину и два в ширину, заносит свою огромную слоновью ногу над головами испуганных худеньких подростков, наслаждаясь их страхом, и так спокойно, чрезвычайно довольный собой, уходит. А голос за кадром говорит:

Супербатончик «Финт»!

Только для тех, кто правда крут!

По рекламе выходит: тот крут и кушает супербатончик «Финт», кто пугает подростков.

Так вот, этот шкаф – это не вымышленный персонаж, а совершенно реальный – это наш Вовка Максимов из 29 квартиры – два метра в длину и два метра в ширину. Чем его кормили в детстве, что он такой мощный, – это еще надо изучать научно.

Вы, конечно, видели по телевизору мощных громадных японцев, занимающихся борьбой сумо.

Так вот, один из этих японцев, правда глаза у него не раскосые, – это наш Вовка Максимов из 29 квартиры – два метра в длину и два метра в ширину.

Вы, конечно, прекрасно знаете и помните замечательный фильм «Мы из джаза», когда джаз-банда репетирует на сцене, и тут входит один такой в тельняшке – два метра в длину и два метра в ширину, и на глазах у испуганных музыкантов разрывает эту самую тельняшку, демонстрируя свои мощные бицепсы, как у Шварценеггера, требуя прекратить играть. Так вот, это все он – наш Вовка Максимов из 29 квартиры – два метра в длину и два в ширину.

Когда Вовка Максимов выходит из своей парадной во двор – все с первого по одиннадцатый классы убегают, а кто не успел – смотрят, что будет дальше, кто жертва. Вовка (он учится в шестом классе в шестнадцать лет: он посидел два года в первом классе, два года – в третьем и год в пятом) осматривается, довольный реакцией на свой выход, и не спеша, напевая песенку Найка Борзова: «Зовут меня Вова, я знаю три слова…», подходит к кому-нибудь, кто не успел убежать:

– Ну? – Вовка Максимов вопросительно смотрит на жертву.

Щупленький мальчик вытаскивает деньги, которые ему мама дала на мороженое или на завтрак и отдает их Вовке, чтобы сохранить свою хрупкую жизнь.

– Все? – гремит Вовка.

– Все…

– Ну давай, топай, – милостиво отпускает его Вовка.

Другие ребята тоже отдают ему свои кровные денежки. Сегодня не поесть им мороженого, не будет им пирожка. Одиннадцатиклассники – и те боялись Вовку Максимова. Лучше бы с ним вообще нигде и никогда не встречаться. Рэкетир, да и только. Женька и я тоже отдавали деньги. А что делать? Не хочешь же превращаться в отбивную.

Мы уже жаловались нашему участковому Никите Ивановичу. Никита Иванович один раз подошел к Вовке, спросил:

– Зачем ты отбираешь деньги?

– Я? – удивился Вовка (он хороший артист). – Кто нажаловался?

Вовка обвел нас всех взглядом.

Мы промолчали. И никто, никто ничего не сказал, не посмел! Никто не дал ему отпор. Участковый Никита Иванович ушел, заявив, что у него и без нас много дел: и кражи, и убийства – и что, мол, разбирайтесь сами.

Если такому человеку, как Вовка Максимов, не дать сейчас отпор – представляете, каким он будет, когда вырастет.

Один поэт написал: «Добро должно быть с кулаками».

И вот один раз, когда Вовка Максимов вышел во двор, наткнулся на меня и спросил:

– Ну?

Я сказал твердо и кратко:

– Нет!

Что на меня нашло, я не знаю. Просто, наверное, надоело бояться.

Он так удивился, даже немного замешкался, даже, мне показалось, чуть-чуть испугался. В следующее мгновение он уже оправился от изумления и надвинулся на меня, но не спеша, заставляя дрожать всеми моими клеточками и косточками.

Я попытался было применить приемы тейквондо, каким выучился в секции. Но ни мое махание руками и ногами, ни мои позы «журавля» на него не действовали – он даже не пошатнулся. Женька зажмурился:

– Что сейчас будет!

Меня спас водопроводчик, проходивший мимо:

– Ребята, сорок вторая квартира в этом подъезде?

Вовка Максимов отвлекся на мгновение, на секунду. «Не думай о секундах свысока…» – поется в одном нашем фильме про разведчика Штирлица. Фильм называется «Семнадцать мгновений весны». Штирлиц – это его у немцев так звали, а на самом деле он был у нас полковником Исаевым. Так вот: он берег каждое мгновение, каждую секундочку. И я тоже за одну секундочку проскочил мимо слоновьих ног Вовки Максимова. Нет, не проскочил, унесся, как реактивный самолет.