Вадим Коростылев - Это очень хорошо, что пока нам плохо… (сборник)

ТАРТАЛЬЯ ( оглядывается ): Кажется, на этой поляне король мне назначил свидание. Да-да, именно на этой! Ну, что ж… сам напросился: убью, брошу в реку, захвачу Анджелу и королевство… ( Ходит, явно успокаивая себя ) Ничего особенного, ничего особенного, ничего особенного: убью, брошу в реку, захвачу Анджелу и королевство… ( Вдруг срывает с себя маску ) Мне надоело быть злодеем! Надоело! Я не хочу больше подслушивать, наушничать, убивать! В конце концов, я в этой сказке первый министр, что мне ещё надо? У меня очаровательная дочь Клариче, которая любит не менее очаровательного Леандра, так в чём дело? Почему я не могу стать счастливым дедушкой и не делать никому зла? И персонаж – человек! Можно же было во мне найти какие-нибудь симпатичные черты, дать мне исправиться, наконец. Так нет! Злодействуй, завидуй, убивай! ( Поёт )

К чёрту сказку! Я решил стать хорошим.

На другом конце сцены Дурандарте отложил перо, перечитал написанное и задумался.

ДУРАНДАРТЕ: Нет, это не ваша роль!

Тарталья оглядывается со своего конца сцены.

ТАРТАЛЬЯ ( решительно ): От своей роли можно и сбежать. Я сейчас во всём откроюсь Дерамо, и мы сбежим вместе. Мало ли на свете сказок! А нет, так и в жизни устроимся. Неужели двум хорошим персонажам не найдётся места под солнцем?

Дурандарте задумался, потом печально покачал головой. (Поёт)

ТАРТАЛЬЯ ( снова надевает на себя маску ):

Так берегись, Дерамо, мой король!

Появляется Дерамо. Дурандарте и его стол не без помощи дзанни исчезает. Теперь вся сцена – поляна в Рончислаппском лесу.

ДЕРАМО: Помнится, именно на этой поляне я убил как-то оленя.

ТАРТАЛЬЯ: Совершенно справедливо, ваше величество!

ДЕРАМО: А почему ты со мной так сух?

ТАРТАЛЬЯ: Я корректен, как и подобает быть слуге с господином.

ДЕРАМО: Но ты мой первый министр!

ТАРТАЛЬЯ: Я слуга вашего величества.

ДЕРАМО: Понимаю. Ты обиделся на меня за то, что я отверг Клариче.

ТАРТАЛЬЯ ( со скромным достоинством ): Да. Я мечтал быть вашим тестем.

ДЕРАМО: Ты по-прежнему честен со мной. А чтобы ты окончательно убедился и в моём прежнем расположении, я открою тебе вторую тайну, которую мне подарил Дурандарте.

ТАРТАЛЬЯ: Вторую тайну? И вы её от меня скрыли?!

ДЕРАМО: Видишь ли… волшебник просил не доверять её даже министрам. Но тебе можно.

ТАРТАЛЬЯ: Не надо!

Отворачивается с явной обидой. Но Дерамо ласково и настойчиво поворачивает Тарталью к себе.

ДЕРАМО:

За двадцать лет сумел я убедиться,

что другом ты мне был, а не слугой.

Узнай же тайну эту, верный друг!

Волшебник подарил мне заклинанье,

и стоит лишь его произнести

над мёртвым человеком или зверем,

как жизнь твоя мгновенно перейдёт

в безжизненное тело и оно

немедленно воскреснет. Но, увы!

Ты станешь сам на время бездыханным.

Но сможешь тут же, или погодя,

произнести заклятье снова

и собственное тело оживить.

ТАРТАЛЬЯ ( облизав пересохшие губы ):

Трудны слова? Их, верно не запомнишь?

ДЕРАМО:

Напротив! Поэтичны и просты:

«Чиронга-Пуфа-Грека-Рака-Брод-

Куранго-Манго»… И наоборот.

Тут помолчать немного надо нам,

чтоб в мыслях дать обратный ход словам…

Последние две строчки – примечание,

а самый текст – две первые. Ну, как?

ТАРТАЛЬЯ:

А вас не обманул ли этот маг?

ДЕРАМО:

Волшебное заклятие проверить

немедленно готов я! Мы одни.

Я обернусь оленем на охоте,

тебе доверив тело короля.

Но я надеюсь, что над бездыханным

Дерамо ты не сотворишь заклятья?

ТАРТАЛЬЯ:

Ха-ха-ха-ха! А если сотворю?

Я стану королём и прикажу

загнать лишь мне известного оленя!

ДЕРАМО:

Нет, Анджела сумеет распознать

такой обман.

ТАРТАЛЬЯ:

Но стану я Дерамо!

ДЕРАМО:

По облику. Она же смотрит в суть.

ТАРТАЛЬЯ:

От опыта готов я отказаться!

Вы, мой король, могли поверить в то,

что вас обманет преданный Тарталья?!

Как вы могли, как только вы могли,

в моей вы дружбе снова усомнились!

ДЕРАМО:

Прости меня, я пошутил… Олень!

На поляну выбегает дзанни в маске белолобого оленя. Не замечая охотников, «олень» прыгает и кружится в самозабвенном танце.

Дерамо медленно поднимает мушкет, прицеливается. Выстрела мы не слышим. Просто в музыке, сопровождавшей танец «оленя», произошёл словно бы вскрик. Музыка оборвалась и «олень» стал оседать.

Дерамо склонился над ним.

ДЕРАМО:

Чиронга… Пуфа… Грека… Рака… Брод…

Куранго… Манго… и наоборот!

Пауза. Медленно, как во сне, продолжает оседать «олень»; медленно, как во сне, всё ниже и ниже склоняется над ним Дерамо; медленно, как во сне, Дерамо и «олень» меняются масками. И вот уже «Дерамо», распростёртый, лежит на земле, а белолобый «Олень», оживая, стал подниматься.

ТАРТАЛЬЯ ( протирает глаза ):

Невероятно!.. Но король упал…

Олень же приподнялся на колени…

Ну, что ж! Придётся вновь убить оленя,

я лишь охотник, а король – пропал!

Тарталья поднял оброненный Дерамо мушкет и направил дуло в упор на Дерамо-«оленя». «Олень» отскочил и успел скрыться из виду. Тарталья с досадой отшвырнул мушкет и кинулся к телу распростёртого «Дерамо».

ТАРТАЛЬЯ:

Чиронга… Пуфа… Грека… Рака… Брод…

Куранго… Манго… и наоборот!

Та же пауза, та же музыка, в том же замедленном колдовском ритме Тарталья меняет свою маску на маску «Дерамо». Теперь маска «Тартальи» на дзанни, распростёртом на земле, а королевская маска «Дерамо» – на Тарталье. Он оттаскивает дзанни в укромное место.

ДЕРАМО-ТАРТАЛЬЯ: Но главное – убить белолобого «оленя»! Потом сожгу бренные останки бедного Тартальи, и… Анджела! О, Анджела! Дерамо говорил, что Анджела его так любит, что даже сапоги снимает с него после охоты. Теперь всё это достанется мне, мне, мне! Да, но «олень»…

Трубит в охотничий рог. Вокруг него мгновенно возникают дзанни-охотники.

ОХОТНИКИ: Приказывайте, добрый наш король!