Майкл Камински - Тайная история Звздных войн: Искусство создания современного эпоса

Сложно сказать, много ли Лукас успел придумать об отце мальчика, пока не остановился на этом варианте. Даже на страничке, показанной в документальном ролике, говорится, что его отец неизвестен, а сам он может оказаться мутантом — хотя те заметки уже явно делались в 1990-х годах. Это наводит на мысль, что открывшуюся в III Эпизоде «истину» о происхождении Энакина придумали уже перед самым фильмом. Но что самое загадочное — в предварительном черновике I Эпизода Шми носит фамилию «Варка», а не «Скайуокер». 28

Сюжетный ход с мидихлорианами подкрепляется пророчеством об Избранном: оказывается, что на самом деле Энакин — некий предречённый мессия. Из-за этого Квай-Гон убеждается, что мальчика необходимо обучить вне зависимости от воли Совета, и дар Скайуокера теперь выглядит ещё более веским аргументом. Поэтому же Совет, который при иных обстоятельствах сразу бы отказался от мальчика, вынужден серьёзно взвесить все варианты.

Итак, Кеноби теперь не брал Энакина в падаваны по собственной прихоти, но всё же к концу фильма ему каким-то образом надо было оказаться в роли наставника. Эту проблему удалось обойти в сцене гибели Квай-Гона: перед смертью он завещал Оби-Вану взять мальчика в ученики.

Превратившись в «Избранного», будущего спасителя галактики, Энакин снова обрёл значимость. Это наглядная иллюстрация изменений в общей истории саги. Ещё во втором черновике «Звёздных войн» оказывалось, что Люк — это «сын солнц» из пророчества. Хотя в итоговый фильм этот сюжетный ход не попал, по нему хорошо видно, как сместился фокус внимания. Когда Лукас принимался за «Звёздные войны», галактическим мессией был Люк; к моменту приквелов им стал Энакин.

Сильнее всего от «нового» Квай-Гона Джинна пострадал персонаж Оби-Вана. Сначала протагонистом трилогии стал Энакин, а теперь Кеноби ещё дальше отодвинули на задний план — впору было называть фильм картиной про «про старого Квай-Гона», а не «про молодого Бена». Более того, Квай-Гон не только занял место Оби-Вана, но в каком-то смысле превратился в него. «Горделивый» и «безрассудный» Кеноби, который описывался в оригинальной трилогии и появлялся в первом черновике, стал теперь послушным и безропотным. В диалогах он обычно ограничивается фразой «да, учитель». Зато Квай-Гон перенял прежний характер Оби-Вана: он рискует кораблём королевы, ставя на Энакина, берёт с собой мальчика-раба, чтобы обучить его искусству джедаев, и спорит с Советом. Основные его поступки и реплики взяты у Оби-Вана из первого черновика.

Подмену характеров удалось сгладить: в финале Кеноби клянётся обучить Энакина и ради этого идёт на конфликт с Советом джедаев. В «Создании I Эпизода» Лукас объяснял: «В начале Оби-Ван не ладит со своим наставником, который восстаёт против джедайских порядков. Но к концу фильма он сам становится Квай-Гоном, унаследовав от учителя и бунтарский характер, и обязательства». 29

В следующих фильмах у Оби-Вана появится авантюрная жилка, но он так и не превратится в того персонажа из «Возвращения джедая», которого мы видели в сцене на Дагобе. Кеноби не так уж безрассуден и брался учить Энакина вовсе не потому, что честолюбиво решил, будто справится «не хуже, чем Йода». Теперь больше не было трагического героя, который в «Возвращении джедая» оплакивал свою роковую ошибку и говорил «галактика заплатила за мою гордыню ужасную цену». По сути, Оби-Ван опять вернулся к изначальному образу из «Звёздных войн» — к эталону доблестного джедая, положительного до мозга костей.

Вероятно, произошло это из-за того, что в следующих фильмах Эна-кина надо было показать нетерпеливым опрометчивым юнцом — в противовес изначальной задумке, по которой он был благородным и зрелым воином. Конфликт с мастером, который столь же заносчив, как и его ученик, вышел бы не слишком интересным. Другое дело — если бы Кеноби постоянно пытался осадить Скайуокера, к вящей досаде падавана.

Надо сказать, что характер Энакина тоже кардинально изменился. Хотя Лукас пока что работал только над I Эпизодом, в котором герой представал невинным ребёнком, режиссёр уже явно готовил почву для будущих фильмов, где интрига начнёт закручиваться.

Конечно, можно вспомнить, что ещё в V Эпизоде Йода говорил: «Много гнева в нём — как и в его отце», но эту фразу надо воспринимать с учётом контекста. Реплика Йоды относится не только к Люку, но и к Оби-Вану, поскольку тот отвечает: «Разве я был другим, когда вы учили меня?». Речь идёт не об отъявленном хулигане, а о человеке, который порой бывает нетерпелив и раздражителен — как и все люди. Энакин из приквелов, несомненно, вспыльчив, но Йода сравнивает его с Люком (и даже с «образцовым» джедаем — Оби-Ваном), а если не делать скидку на высокие стандарты Йоды, то гнева в Люке почти не было. Дело в том, что до середины 90-х «нетерпеливого» и «вспыльчивого» Энакина из трилогии приквелов ещё не существовало. Перемены начались только перед I Эпизодом: ведь его попытались совместить с Дартом Вейдером, а сит и впрямь был нетерпеливым и жестоким человеком. Ещё в третьем черновике «Звёздных войн» говорилось, что Вейдер перешёл на тёмную сторону из -за своего безудержного стремления к могуществу; это был изъян характера — недаром он почти сразу сбежал от учителя. Персонаж этот был довольно плоским, на нём попросту висел ярлык: «плохой». С другой стороны, Скайуокер-старший считался образцовым джедаем, ветераном Войн клонов и героем галактики — жажда власти в его характер не вписывалась. Он тоже не отличался особой глубиной: просто «хороший». Теперь же злобного и нетерпеливого юношу предстояло совместить с доблестным мастером-джедаем: в Оригинальной трилогии на противоречия ещё можно было не обращать внимания, но герою приквелов нужен был совершенно конкретный и наглядный характер. Выбирая между двумя образами, Лукас вынужден был остановиться на Вейдере.

Здесь мы видим очередное досадное препятствие, возникшее из-за того, что оригинальная трилогия дорабатывалась на ходу. Проблема конфликта характеров встаёт перед режиссёром далеко не в последний раз.

Судя по всему, одним из прообразов для нового Энакина стал главный герой трилогии Хироси Инагаки («Самурай: Путь воина», «Самурай-2: Дуэль у храма» и «Самурай-3: Поединок на острове»). Инагаки считался главным конкурентом Куросавы — в 1954 году первая часть трилогии обошла «Семерых самураев» в гонке за «Оскар» в номинации «Лучший фильм на иностранном языке». Как известно, картины про самураев оказали на Лукаса огромное влияние; к тому же, трилогия Инагаки построена как сериал и повествует о становлении могучего воина. Поэтому весьма вероятно, что Джордж посмотрел и запомнил этот захватывающий эпос. «Самурай» снят по мотивам романа Эйдзи Ёсикавы «Мусаси», в котором описывается мифологизированная жизнь реально существовавшего знаменитого фехтовальщика. Про трилогию часто говорят, что это «японский вариант „Унесённых ветром“».