Майкл Камински - Тайная история Звздных войн: Искусство создания современного эпоса

Такая тематика стала одним из трендов конца семидесятых, и из-за массового спроса фантастические фильмы, романы и комиксы были поставлены на конвейер. Большинство из них не снискали успеха у широкой публики (примечательными исключениями стали «Инопланетянин» Стивена Спилберга, «Конан-варвар» Джона Милиуса, «Чужой» Ридли Скотта и «Супермен» Ричарда Доннера). Подражатели решили, что своей популярностью «Звёздные войны» обязаны неземному фантастическому антуражу, о чём восторженно твердили многие восхищённые зрители. На деле же этих зрителей зацепили персонажи и искренние эмоции — неуловимая черта, которую большинство последователей и подражателей не смогли перенять. По мнению Дейла Поллока, «„Звёздные войны“ произвели такой эффект из-за того, что, при всех фантастических элементах, в них было зерно истины. Джордж Лукас сам был фермерским пареньком с Татуина, мечтавшим вырваться из уютного мирка. Он был юным неофитом, который понял своё непростое призвание и нашёл в себе силы принять его». [456]

К началу 1980-х первоначальный восторг от нового открытия утих, а череда второсортных фильмов оттолкнула зрителей от фантастики. Жанр перестал интересовать широкую публику и снова стал считаться уделом чудаков, хотя теперь у него появилось множество преданных поклонников — особенно среди молодёжи. Из-за этого фантастику по-прежнему считали прибыльной нишей, в основном для детской аудитории, что и привело к массовому потоку подростковой фантастики и фэнтези в 80-х.

«Звёздные войны» появились в самый удачный момент они стали и отражением зрительских вкусов, и вехой в истории кино. Фильм дал публике ровно то, чего всем не хватало, даже если никто не замечал этой зияющей пустоты. Он вдохнул новую жизнь в жанры научной фантастики и фэнтези, а заодно воспользовался ростом их популярности. Сюжет получился свежим и оригинальным, но в то же время следовал общеизвестным архетипам, а мир пленял причудливой экзотикой, но при этом вызывал смутно знакомое чувство ностальгии. Картина вышла трогательной и человечной, захватывающей и неземной; она поражала зрителей революционным звуком, музыкой, монтажом и визуальными эффектами — и в то же время лучилась искренним оптимизмом, а что важнее всего — оставляла стойкое впечатление весёлого аттракциона. Если бы «Звёздные войны» вышли в 1973 или 1983 году, они бы не снискали и доли того успеха, но в мае 1977 года это было словно откровение от богов экрана, поразившее критиков и зрителей кинематографическим новаторством и сердечной теплотой.

В 1981 году сам Джордж довольно скромно отзывался о своём фильме:

Недооценка и переоценка — это одна и та же реакция. Те, кто говорит «Это чепуха, жвачка для мозгов», спорят с теми, кто кричит: «Это величайшее событие в истории!» Неправы и те, и другие. Это просто фильм. Его смотрят и радуются... Просто многие склонны воспринимать такие вещи всерьёз и слишком увлекаться. Нет бы понять, что надо просто любоваться — как закатом. Не стоит беспокоиться о его смысле. Достаточно сказать: «Вот ведь здорово!» [457]

«Звёздные войны» принялись расхваливать на все лады, водрузили на пьедестал, на котором их создателю было сложно удержаться. Летнее развлечение постепенно оборачивалось культом — никому было не по силам обуздать эту стихию. Раньше Лукас упоминал о своих заметках по истории мира, но по мере того, как «Звёздные войны» превращались из блокбастера в современный миф, рассказы Джорджа тоже становились всё масштабнее. Вскоре публику заставили поверить в то, что у творца тщательно продуман многосерийный цикл библейского размаха. «Большинство режиссёров чувствуют себя неуверенно, и я не исключение», — признавал он в 1983 году. [458]

Джорджу явно недоставало веры в собственный талант сценариста: он неоднократно признавался, что «ужасно пишет», и всегда старался заручиться помощью друзей. Среди многих поклонников «Звёздные войны» обрели псевдорелигиозный статус, и вместо того, чтобы признать, что он брёл вслепую и всё же каким-то образом каждый раз нащупывал путь, режиссёр создал впечатление, будто давным-давно разработал некий «генеральный план». Никакого плана нет — и никогда не было. История придумывалась на ходу, и любые задумки на будущее почти сразу приходилось пересматривать.

На самом деле ни один писатель не смог бы с первого раза создать столь интересную и многогранную сагу. Прежде чем история окончательно обретёт форму, она должна пробиться сквозь череду черновиков, неудачных идей и многочисленных изменений. Самые лучшие истории возникают случайно, черпают вдохновение из внешних источников и постоянно развиваются потому и цикл о «Звёздных войнах» создавался несколько десятилетий, с 1973 по 2005 год (и дописывается до сих пор). Неважно, кто станет автором — антрополог уровня Кэмпбелла из престижного колледжа Сары Лоуренс или уроженец маленького городка на севере Калифорнии, которому нравятся второсортные фантастические сериалы. Творческий процесс будет одинаковым.

Оправдание «так было задумано изначально» стало для Лукаса спасательным кругом, щитом, за которым он мог спокойно укрыться. С такой отговоркой режиссёр неуязвим для критики. Когда Марк Хэмилл снимался в «Империи», он поспорил с Джорджем насчёт фразы о «Другом». В ноябрьском выпуске журнала «Starlog» за 1980 год актёр вспоминал:

Сперва эта идея пришлась мне не по душе... Могло возникнуть впечатление, будто я затребовал ещё миллионов пять гонорара, из-за чего и пришлось искать запасной вариант. Джордж ответил, что если кому-то такое придёт в голову, он их разубедит... Я подумал, что это выставит меня в плохом свете. Но Джордж настаивал, что это всегда было частью сюжета. [459]

Хэмиллу пришлось смириться с нововведением, когда Джордж заявил, что оно «всегда было частью сюжета» — хотя на самом деле реплику о «Другом» включили в сценарий на всякий случай, а соответствующий сюжет появился буквально в последний момент. При любых крупных изменениях в истории Лукас не хотел признаваться, что передумал. Зачастую режиссёр говорил, что так всё и было — как будто пытался этим освободить себя от ответственности.

Например, Вейдера под маской решили изобразить не жутким монстром, как задумывалось изначально, а печальным стариком. В документальном фильме 1983 года «От „Звёздных войн“ до „Джедая“» Джордж рассказывал:

Раз Дарт Вейдер... превратился в такую знаменитость, чего я совсем не ожидал, стоит ли по-прежнему снимать маску и показывать этого нелепого человечка? Что ж, я опять-таки решил, что раз такой была исходная история, то надо оставить всё как есть, а если зрители этого не переживут — что я могу поделать? [460]

В годы работы над трилогией приквелов режиссёр окончательно укрепился на такой позиции — и после волны разгромных отзывов на I Эпизод привычная отговорка пришлась как нельзя кстати. Если кто-то ругал фильм, оставалось только развести руками. Лукас мог ответить: «История всегда была именно такой» — как будто бы он был её заложником и потому был неподвластен критикам. На самом деле Джордж всегда был очень чувствителен к замечаниям, о чём его жена однажды рассказывала Дейлу Поллоку. И когда речь заходила об изменчивом сюжете «Звёздных войн», который вечно закладывал неожиданные виражи и сильно тревожил режиссёра, ответ «история всегда была такой» служил отличным выходом: