Майкл Камински - Тайная история Звздных войн: Искусство создания современного эпоса

В колледже я изучал антропологию и прослушал курс по мифологии; там я и прочитал кое-что [из Кэмпбелла]. Когда я затеял «Звёздные войны», то провёл дополнительные изыскания, прежде чем писать сценарий. Я перечитал «Тысячеликого героя» и несколько других его трудов — этим и ограничилось влияние Кэмпбелла. Позже, когда я уже снял «Джедая», мне подкинули запись одной из его лекций, и я был потрясён до глубины души. Насколько же он убедительнее в роли оратора, чем писателя! Вскоре после того мы познакомились и дружили до самой его смерти. [441]

Воспользовавшись новым знакомством, оба деятеля несколько приукрасили действительность и из этого получился отличный рекламный ход. режиссёр подвёл под свой «мифологический» боевик научный фундамент, а Кэмпбелл наконец-то обрёл мировую славу благодаря сотрудничеству с Джорджем Аукасом. На новом издании «Тысячеликого героя» рядом с греческими богами позировал Люк Скайуокер, а самый знаменитый труд Кэмпбелла — документальный сериал канала «PBS» «Сила мифа» с ведущим Биллом Мойерсом — снимался на ранчо «Скайуокер» и иллюстрировался видеороликами из трилогии. Что ещё важнее, сотрудничество давало отличный шанс для просвещения молодёжи, которая могла бы иначе не заинтересоваться культурологией — и Лукас с Кэмпбеллом этим воспользовались. К сериалу вышла сопутствующая книга, ставшая бестселлером, а Смитсоновский институт организовал выставку «Звёздные войны: Магия мифа». Таким образом, точностью фактов об истории саги поступились ради образовательных целей в научной области, которой живо интересовался Джордж.

После самой премьеры критики превозносили «Звёздные войны» за зрелищность и беззаботный настрой, и от картины ждали только одного — что она возродит традиции фантастического жанра. Фильм быстро вознёсся к вершинам славы: летом 1977 года это был самый писк моды; столь же поголовное поветрие, как диско -музыка и хула-хупы. Поп-певцы Донни и Мари Осмонд превратили один из выпусков своего шоу в мюзикл по «Звёздным войнам», а страницы журналов пестрели тематическими фотографиями. Дарт Вейдер с дроидами появлялись в прессе и рекламе по всему миру — вплоть до упаковок сухих завтраков (как можно забыть хлопья «C-3PO’s» от «General Mills»?). На «Звёздные войны» просто обязан был сходить каждый — и это в те дни, когда ещё не существовало понятия «блокбастер».

Нашумевший запуск линии фигурок от компании «Кеппег» в конце того же года (несмотря на фальстарт перед Рождеством) {39} подлил масла в огонь — игрушки могли ещё долго поддерживать в детях интерес. Год на календаре уже сменился, а популярность фильма только росла — зрители возвращались в кинотеатры снова и снова. Вот тогда-то критики начали пристальнее присматриваться к ленте и на все лады анализировать её подтекст. За следующие несколько лет картина стала настоящей религией — и это, возможно, единственный в истории случай, когда такой статус получило заведомо вымышленное произведение. В результате тот факт, что Лукас снимал всего лишь развлекательный фильм, стал забываться, а на первый план вышли сказки и мифы — более академический пласт. В конце концов, слухи о низменном происхождении могли выставить новую поп-религию не в лучшем свете — ведь интеллигенция считала комиксы, бульварные романы и фильмы категории «Б» подростковой халтурой. Неуверенность Джорджа была вполне оправданна.

Журналист Стивен Харт так отзывался об этом периоде:

Фильм «Империя наносит ответный удар»... ознаменовал для Лукаса начало скользкого пути от честного поставщика зрелищ до галактического пустозвона. Публику начали кормить баснями в мае 1980 года, когда «Звёздные войны» стали темой номера в журнале «Time». Помощнику редактора Джеральду Кларку, который некогда хвалил первый фильм за беззаботность и отказ закапываться в серьёзные нравоучения, теперь чудится «нравственная глубина, которая затрагивает зрителя гораздо сильнее, чем плоские приключенческие боевики». Во врезке с пафосным заголовком «По следам Улисса» цитируется всё подряд от «Одиссеи» до «Путешествия пилигрима в Небесную страну», а после делается вывод, что «Звёздные войны» «...черпают идеи из тех же бездн мифологии, из подсознательных сюжетов, которые всегда довлели над историей». [442]

И далее:

Более того, «эпосы» — это гораздо более достойный первоисточник, чем американский жанр, который в пику остальным упорно остаётся насквозь коммерческим. Разве обрадовался бы серый кардинал Билл Мойерс слухам о том, что он неравнодушен к звездолётам и лучевым пистолетам? Разве киноманы, гордящиеся тем, что знают все нюансы дурацких вестернов вроде «Искателей», снизошли бы до того, чтобы анализировать презренный фантастический фильм? Журнал «New Yorker» в январе 1997 года ни за что не поручил бы Джону Сибруку писать биографический очерк о Лукасе, если бы речь шла всего лишь о развлекательной фантастике. [443]

Несмотря на откровенно язвительный тон, комментарии Харта неплохо раскрывают забытые грани фильма и проливают свет на причины заявлений Джорджа. Режиссёр снимал развлекательный боевик и хотел подстегнуть воображение молодёжи, но картина вдруг стала живым мифом, а её создатель — пророком. К похожим выводам в 1979 году пришли Майкл Пай и Линда Майлс — рассуждая о причинах популярности «Звёздных войн», они постарались найти более реалистичное объяснение. Пай и Майлс приходят к выводу, что секрет не столько в сильных сторонах самой картины, сколько в эмоциях, которые зрители проецируют на неё из-за особенностей композиции и знакомых архетипов. Фильму «не хватает настоящей динамики сюжета, — считают они. — Это пустота, в которую можно спроецировать любую мистическую идею». Далее они разворачивают свою мысль:

Самое любопытное в «Звёздных войнах», помимо редкой изобретательности, — это их способ добиваться от зрителей нужной реакции. В рекламных материалах постоянно упоминались источники, из которых Лукас черпал вдохновение при создании сюжета. В определённом смысле это и есть самая суть фильма. Он активно использует киноязык, сложившийся из удачных находок определённых жанров. Здесь это картины о Рыцарях Круглого стола, старые нравоучительные вестерны и дешёвые сериалы мелких студий — с неизменным Бастером Крэббом в роли Бака Роджерса, Флэша Гордона или Тарзана. Вместо того, чтобы двигать сюжет вперёд за счёт традиционных повествовательных приёмов, зрителям подсказывают, чего им ожидать. Фильм полагается на их кинематографический багаж... Люк Скайуокер умоляет родственников вместо сбора урожая отпустить его в космическую академию; это постоянный мотив из фильмов Джона Форда... Прямая цитата из Форда в фильме лишь одна — да и то не самая явная: родственников героя убивают, а их ранчо сжигают, как в «Искателях». Но знакомство с вестернами, использующими похожие шаблоны, позволяет нам увидеть в диалоге Люка с тётей и дядей гораздо больше глубины, чем даёт сама сцена. Тот же приём работает с Ханом Соло, хвастливым ковбоем, у которого под слоем цинизма видны задатки героя... и то же самое происходит, когда монстр говорит Люку «Мне не нравится твоё лицо». Мы моментально считываем завязку для драки в салуне — и она не заставляет себя долго ждать. [444]