Макс Фрай - Сказки старого Вильнюса IV

– Битое?

– Ага. Как бы. Видно же, что стекло разбито только для вида, такой аккуратный треугольничек вырезали, и все. А за ним, смотри, совершенно нормальный новенький стеклопакет.

– Точно, – озадаченно кивнула Мура. – Слушай, а как это вообще может быть?

Настя только плечами передернула. Ясно, как. Уж если Ариен Трийский пожелает жить со всеми удобствами в доме, который выглядит нежилым, так оно и будет. Он еще и не такое может. Подумаешь, дом!

– Спорю на что угодно, эта арка с окошком – тоже часть его квартиры, – сказала она. – Такое специальное волшебное окошко, из которого видно… А, ну точно! Когда просто смотришь, видишь, как положено, купол Святого Казимира, улицу, и прохожих, а вот если закрыть один глаз и прищурить другой, как будто прицеливаешься, можно увидеть Трию. Очень важно знать, как дела дома, особенно если нельзя в любой момент позвонить.

– Я сразу подумала: с этой аркой что-то не так, – улыбнулась Мура. – Я ее уже сто раз сфоткала, с обеих сторон, и ничего не получилось, ты сама видела. То засвечивается, то темная, как ночью. Телефон не виноват, все остальное у него отлично выходит, а арка – нет, хоть убей. Получается, это просто Ариен Трийский маскируется. Тайную завесу себе устроил. Чтобы никто никогда не сфотографировал, как он у окна в арке без трусов кофе пьет!

– Почему это без трусов? – возмутилась Настя.

– Ладно, в трусах. Но без всего остального. Все-таки дома. Можно расслабиться.

Настя так не думала. То есть, просто не могла вообразить Ариена Трийского в одних трусах. Но спорить не стала, знала, что подруге всегда нравилось подшучивать над принцем. Для некоторых людей подшучивать – просто еще один способ любить.

Сказала:

– Надо будет сюда еще прийти, после обеда и вечером, попозже. Много раз! Вдруг там свет будет в окнах? А может, вообще увидим, как он домой возвращается? Или наоборот, на улицу выходит? На что угодно спорю, что вон те деревянные ворота только на вид такие декоративные, а на самом деле, распрекрасно отпираются. Хорошо, что мы приехали на целую неделю. Успеем все разведать.

Мура горячо кивнула, соглашаясь со всем сразу: обязательно придем вечером! И может быть, действительно увидим и разведаем. И да, хорошо, очень хорошо, что мы тут на целую неделю! Хотя лучше бы вообще навсегда.

Мура и Настя пали жертвой очарования принца давным-давно, еще в шестом классе. Они и подружились-то благодаря Ариену Трийскому. Сперва просто обсуждали прочитанное, потом стали сочинять собственные истории о его похождениях, даже записывали что-то, но это занятие быстро забросили, им больше нравилось просто болтать. И не столько придумывать новые приключения, сколько обсуждать вкусы и привычки любимого героя, примерять на него окружающий мир: вот в этом кафе принцу наверняка бы понравилось, такую дурацкую шляпу с короткими полями он даже примерить не согласился бы, новый альбом «Ataraxia» заслушал бы до дыр, а толстую Соньку ни за что не стал бы дразнить и другим бы не позволил, он всегда за всех заступается, помнишь, как в «Новой истории спящей царевны» специально весь вечер танцевал с самой некрасивой девушкой, чтобы ей не было обидно? Ну и вот.

А когда стали постарше, оценивали потенциальных кавалеров, прикидывая, захотел бы Ариен Трийский с таким дружить? Нет? Ну и все, до свидания. И одевались с учетом его предполагаемых предпочтений, даже волосы перекрасили – Мура в малиновый, Настя в бирюзовый – после того, как в пятнадцатом томе эпопеи принц одобрительно высказался о парикмахерском искусстве и сказал, что модницы украшают мир ничуть не меньше, чем художники.

И – взрослые уже вроде бы девицы, давно пора выбросить из головы эту книжную дурь – продолжали сверять с ним свои поступки. И старались не делать ничего идущего вразрез с его благородными принципами. Даже будущую профессию выбирали с оглядкой на своего кумира. Не обнаружив в себе склонностей ни к медицине, вызывавшей у принца безграничное почтение, ни к математике, которую он считал лучшим отдыхом для ума, решили учить иностранные языки. Ариен Трийский, конечно, знал все языки, какие только могли понадобиться, за ним обычному человеку не угнаться, но все-таки хоть сколько-нибудь можно выучить, это гораздо лучше, чем ничего.

В Вильнюс подружки приехали, чтобы отметить удачное поступление в университет. Это было их первое настоящее путешествие. Не очень далеко от дома, но все-таки другая страна! И не с родителями, не с классом, не с туристической группой. Только вдвоем. От одного этого еще за несколько дней до отъезда ходили как пьяные, весь мир был словно в тумане и призывно звенел волшебными колокольчиками: сейчас, сейчас начнется ваша настоящая жизнь. И, похоже, не обманывал. Вильнюс оказался чудесным городом, словно бы специально придуманным лично для них. Даже удивительно, что в книжках принц Ариен ни разу не попал в Вильнюс. Или неудивительно? Возможно как раз потому, что у него тут главная тайная резиденция? Где можно спокойно подумать, спрятаться от врагов и отдохнуть от дел. Нельзя такие тайны сразу читателям выдавать. Особенно если он…

Особенно если он есть на самом деле .

Об этом Мура и Настя даже друг с другом почти не говорили. Но обе в глубине души надеялись, что истории – настоящие. Ну, почти настоящие, насколько это возможно. Предположим, автор познакомился с Ариеном Трийским где-нибудь в баре. Разговорились, подружились, чего только не бывает. И, например, автор предложил принцу свою кровь в обмен на разрешение записать его истории, до неузнаваемости изменив некоторые детали, чтобы получилось похоже на сказку. Здорово, если так и было! И даже не потому, что тогда появляется возможность встретиться с Ариеном Трийским на улице. Шансы на это, будем честны, все равно исчезающе малы. Но все равно пусть бы бессмертный принц был настоящим! Просто так, для увеличения общей прекрасности бытия. И для собственного удовольствия. Потому что гораздо лучше быть, чем не быть.

И теперь, увидев дом на Швенто Казимеро, вполне подходящий для постоянного проживания Ариена Трийского, Мура и Настя испытали удивительный душевный подъем. Как будто увидеть заброшенный старый дом с аккуратно разбитым окном и дать волю фантазии – все равно, что получить неопровержимые доказательства присутствия принца-вампира на земле.

Впрочем, в доказательствах они не нуждались. Иногда для счастья совершенно достаточно легкомысленного предположения, которое как-то незаметно превращается в уверенность, пока идешь по Швенто Казимеро к Барбакану, подпрыгивая от избытка чувств, непрерывно щелкая телефоном, заговорщически переглядываясь с подругой: «Прикинь, он тоже каждый день ходит здесь!»