Ксения Биличук - Закрытые двери

– Да, они сами мне все сказали. Дороги в Новый город две, но они пойдут длинной – там есть несколько Пристанищ и она более безопасна.

– А короткая?

– Идет через лес. И там несложно встретить диких и очень голодных животных. Поэтому я бы тоже предпочел отправиться по длинной. Но тогда мы их не нагоним.

– А если пойдем по короткой, то есть вероятность, что нам это будет уже и не нужно, – сделала я логический вывод.

Лежка промолчал, взвешивая все «за» и «против». А я продолжила свои рассуждения:

– Если ты знаешь, куда они ее повезли, значит, мы точно их нагоним в конечной точке маршрута. Но если будем торопиться и делать опрометчивые решения, то погибнем до прибытия. И, возможно, даже не догнав их. Поэтому более логично будет отправиться в путь спокойно и по безопасной дороге. К тому же на длинной есть Пристанища, а там мы сможем поспрашивать про похитителей и в каком состоянии была Арайа, когда они входили туда. Тогда ты будешь меньше переживать. И последний аргумент, который я могу привести – я плохой боец. И стреляю я плохо. От меня будет мало толку. Поэтому прежде, чем ты вступишь с бой, хорошенько подумай, скольких ты сможешь уложить, и сколькие останутся невредимыми?

– Ладно! – Лежка перехватил вожжи, и повел Буранчика к воротам.

Вскоре к нам присоединился Бутс, ожидавший нас у выхода с территории Имения. Он бежал чуть поодаль, охраняя тылы.

И едва Олег пустил Буранчика мелкой трусцой, как плотный плед, в который меня заставили закутаться, и все дневные переживания дали о себе знать. Казалось, будто отпустила гигантская рука, сжимавшая тело и разум последние несколько часов. И теперь от этого расслабления меня резко начало клонить в сон.

Мерный ход коня и скрип под его копытами стали лучшим аккомпанементом в колыбельной усталости…

Я открыла глаза и удивленно увидела вокруг себя золотое поле. Телега остановилась среди этой красоты и покоя.

Вокруг царила удивительная и непостижимая умом тишина. А в голове стоял один-единственный вопрос – куда делась зима?

Я отлично помнила, что мы выехали из Имения по снегу. Помнила сани, морозный воздух, скрипучую поступь рядом идущего пса.

И как же я тогда оказалась здесь? Теплый ветер обдал мое лицо, и пшеница зашуршала, склоняясь перед его игривостью. Все было реально настолько, что по телу пошли мурашки.

Я огляделась в поисках Олега – не могла ведь телега приехать сама. Но среди золотого поля была только я и пшеница.

От этого гнетущего одиночества становилось немного жутковато.

Одно дело – жить в руинах, где нет больше никого из-за страха к местности. Там скорее испугаешься кому-то живому. Но тут среди золотых колосьев, достающих до моей груди в высоту, я была одна.

И эта тишина, нарушаемая только мерным шуршанием растительности, пугала до чертиков.

Доказать себе, что это сон, не получалось – ветер оставлял на теле приятное ощущение, а колосья немного кололи пальцы при прикосновении.

Я находилась здесь вся – и духом, и разумом, и телом. И больше всего меня мучил только один вопрос – как? Каким нелепым и мистическим образом меня выбросило из заснеженного пригорода в волшебную пору позднего лета?

А учитывая мои последние приключения, закономерно было задать и следующий вопрос – когда? В каком времени я сейчас нахожусь?

День перевалил за середину – солнце перешагнуло зенит. Куда не глянь, во все стороны растянулось поле. Оно уходило за горизонт, окрашивая землю и небо в золотой цвет. И чем дольше я смотрела, тем больше оно походило на море. Оно завораживало и успокаивало своим видом.

Но все же где-то глубоко внутри чувство жути меня не покидало. Было в этой красоте и в этом покое что-то неправильное. А вот что, определить никак не получалось.

И дело было даже не в том, что я очутилась среди позднего лета, закрыв глаза в ранней зиме. Это можно объяснить и сном. Но ощущение полноценной реальности не давало мне покоя.

Я точно знала, что здесь и сейчас – это настоящая жизнь, а не моя фантазия или сон. И если что-то случится здесь, то это будет непоправимо. Я не проснусь и не забуду это, как страшный сон.

А если это реальность, в которую меня внезапно выбросило, то это значит, что нужно двигаться. Если я вижу, осязаю, чувствую запахи, то значит, голод и усталость тоже в скором времени составят мне компанию.

И отсюда можно сделать только один вывод – нужно двигать куда-нибудь. Иначе перспективы вырисовываются не самые радужные.

Я снова бросила взгляд на небо, будто мне это поможет сориентироваться на местности. Но оказалось, что со школьной программы по географии и естествознанию я помню только про мох, которого здесь нигде не нет. Поэтому не имело никакого значения, в какую сторону идти.

Я вернулась к телеге, внимательно оглядела ее в поисках вещей, которые мне могли бы пригодиться. И найдя ее пустой, лишь усмехнулась. Еще больше загадок и еще меньше адекватных объяснений.

Что ж, тогда просто выбираем направление и двигаем туда.

Это было несложно – куда махнула, туда и пойду. Усложнялось же движение пшеницей, которая в отдельных местах росла достаточно плотно друг к другу. Да и под ноги смотреть очень неудобно. Жесткие колосья так и норовили попасть в глаз.

Поэтому мой ход больше был похож на тщательные поиски оброненной линзы, чем на продвижение к какой-то конкретной цели.

Возможно, именно из-за этого я и не заметила, как впереди показался небольшой холмик, будто гриб, выросший среди пшеничного поля. Но когда он обрел четкие очертания, мне стало еще интереснее. К тому же появился ориентир, на который можно ровняться.

Я ускорила шаг, забыв про осторожность. Холмик манил к себе, как яркое пятно, посаженное на белоснежную скатерть. Взгляд был прикован к нему, а не к происходящему вокруг.

И оттого резкий удар в спину стал еще больнее и неожиданнее. Я потеряла равновесие, падая вперед лицом и стараясь сгруппироваться.

В голове роилось такое множество мыслей, что невозможно было ухватиться хотя бы за одну. Впрочем, тело тоже не отставало – я успела только подставить руки, когда столкновение с землей оказалось неминуемым….

– Тише, тише, – успокаивающе, но громко приговаривал Лежка. – Все в порядке. Все будет хорошо.

Я стояла на санях, еле сохраняя равновесие. А Олег продолжал править ими, успокаивая то ли меня, то ли Буранчика, встревоженного резкими движениями позади.

Бутс, не меняя скорости, вскочил в сани и ткнулся мордой в мое колено.

Я растеряно замотала головой, пытаясь в очередной раз понять – где я и когда. Снова вокруг белым-бело, и мы куда-то едем. Рядом Бутс, за спиной Лежка и Буранчик.

Все верно, мы едем спасать Арайю. Я начала с того места, где и остановилась. Это уже лучше, чем полуторавековое опоздание.