Анна Монахова - Гобеленовая книга

Узор четвертый. Узелок затягивается.

Время узорницы, проведенное за ткацким станком, остается в узелках ковра или гобелена, в его переплетениях и узорах. На память. На счастье. На беду. Пророчеством древним веет, когда прислоняешься к теплому боку ковра. Ты слышишь, как звенят колокольца на шеях верблюдов, как плещет вода, которую черпают деревянным ведром из каменного гулкого колодца. Как смуглая рука достает из складок белых одежд заветные монеты, протягивает продавцу на рынке, и этот ковер, что висит у тебя на стене, едет на горбу у верблюда через пустыню. Зной и песок навеки впитались в его теплый ворс. Ты погружаешься в арабское небо, в жаркий песок, и только темная нить проклятья по краю не дает тебе сил войти в этот жаркий мир, о котором ты столько мечтаешь. Но и то Зло, что следит за тобой, тоже не может шагнуть за эту черту. Только лишь наблюдает. Пока наблюдает.

(Ананке. Гобеленовая книга).

Узор «Проросшее зерно».

Сделай знак «засеянного поля» – сложи пальцы обеих рук в виде ромба. А потом – магический крест из сложенных пальцев. Это начало нового дела. Это начало новой жизни.

«Гобеленовая книга».

Дом соседки Зои стоял почти напротив бабушкиного дома. Это была обыкновенная деревенская изба, даже не обшитая вагонкой. Серые, потемневшие от времени бревна дома сливались с сумраком, дом выглядел чуть ли не заброшенным. Нигде не было ни одного огонька. Возможно, все это – пустая затея, и соседка, которая казалась Агате всего лишь обычной сплетницей, скучающей на пенсии, ничем ей не поможет.

И все же Агата чувствовала себя обязанной исполнить просьбу бабушки Серафимы. Возможно, соседка могла дать ответы на кое-какие вопросы девочки. Надо было лишь пересечь пустынную в этот поздний час дорогу и постучаться в дом.

Агата посмотрела на экран своего мобильника. На часах почти двенадцать ночи. Еще не так уж и поздно, но ведь в доме соседки не горел свет. Будить пожилую женщину среди ночи казалось очень неудобным. Но, похоже, выхода не было, парни, шедшие рядом, вовсе не собирались сворачивать со своего пути. Надо выполнить обещание, данное бабушке, каким бы странным оно не казалось.

Троица осторожно двинулась по направлению к тихо спящему дому. Тревога на душе у Агаты почему-то сменилась апатией. Она просто шла, послушно переставляя ноги, в голове мысли, как черные птицы, догоняли друг друга в немом полете. Потрясение, которое девушка испытала совсем недавно, даром не прошло. Агата чувствовала, что еле бредет, и сейчас хочет только одного – чтобы все это поскорей закончилось.

Лица молодых людей, что шли по обе стороны от Агаты, в полумраке казались вырезанными из дерева. Невозмутимый Марк еле заметно улыбался. Странно, но от этой улыбки девочке стало спокойней.

Девушка толкнула калитку. Деревянная дверь легко и беззвучно распахнулась. Хотя обычно ворота на ночь запирались изнутри. Но тетя Зоя была человеком широкой души, у нее часто бывали гости, и такие мелочи могли ее не беспокоить. Но это могло быть и плохим знаком. Вдруг к соседке тоже «пришли»? Страшно подумать, чем мог закончиться такой визит. Тетя Зоя иногда такая доверчивая.

Агата осторожно постучала в дверь, но в доме было так же тихо и темно.

– Она не слышит, наверное. В окно постучи, – предложил Марк.

Агата последовала его совету. Она осторожно постучала костяшками пальцев по оконному стеклу. Но никто на стук не отозвался. А потом за дверью раздался тихий шорох. Дверь медленно распахнулась и навстречу им вышла тетя Зоя, включая свет в сенях.

Только сейчас она была мало похожа на обычную шуструю бабульку, которая все утро могла проболтать со своими соседками, стоя у колодца. Седые волосы, обычно плотно прикрытые платком, растрепались по плечам, колючие бледно-голубые глаза смотрели с морщинистого лица властно и серьезно.

Старуха стояла, широко, по-мужски расставив ноги в стоптанных тапках, словно загораживая собой вход. А в левой руке был корявый посох. Почему-то именно эти домашние тапки на широких ступнях смутили Агату больше всего. Как будто английская королева вышла к ним при полном параде и забыла обуть нарядные туфли.

Тетя Зоя вытянула шею и заглянула за спину Агаты.

– Кто это с тобой? – строго спросила она, придерживая правой рукой дверную ручку.

– Это Марк и Антон… – пробормотала Агата и вдруг вспомнила, что забыла поздороваться. – Здравствуйте, тетя Зоя. Вы извините, что так поздно… Я к вам… понимаете… – Агата почувствовала, что голос предательски дрогнул и растерянно замолчала.

А Марк, не спеша, вышел на свет.

– Ну, здравствуй, ведьма, – сказал он, коротко кивнув соседке Агаты. – У нас тут чрезвычайное происшествие....

– Это да, – ответила тетя Зоя. – Таких происшествий было уже три. Но сегодня они забрали главную узорницу. И ко мне попытались наведаться. Но сюда пробиться не так-то легко. Если не получишь моего приглашения войти, конечно.

– Ну, так может, пригласишь? – нетерпеливо сказал Антон.

Тетя Зоя хмыкнула, осмотрела каждого с ног до головы и промолвила:

– Ладно уж. Но только ради Агаты. Вы мне в моем доме даром не нужны.

Марк пожал плечами и ответил:

– Конечно. Ведь нам прекрасно известно, чем вы на самом деле занимаетесь. И если вы предпримете хоть одну попытку помешать нам…

– Ты угрожать пришел? – прошептала тетя Зоя, надменно посмотрев на парня. – если так, то сейчас подобрал не лучшее время.

– Ладно, забудем, – примирительно ответил Антон, от привычно раздраженного тона не осталось и следа. – Нашему следствию нужны любые данные. Марк будет молчать, я обещаю. – При этих словах Антон выразительно приподнял брови, посмотрев на своего напарника, и Марку ничего не оставалось, как утвердительно кивнуть в ответ.

Старуха, ни слова не говоря, распахнула дверь и выставила в воздух указательный палец, как дуло револьвера.

– Только ради девочки!

Агата занесла ногу над порогом и тут, в этой нелепой позе остановилась и спросила:

– А вы, что, знаете друг друга?

Тетя Зоя ничего не ответила. А Марк сказал:

– Знаем. Я за ней давно охочусь. Она зелье без лицензии варит и продает.

– А ты докажи! – крикнула в ответ старуха как-то весело и уверенно. В сенях пахло кислой капустой и влажным бельем, и еще зимними яблоками. А в доме – чем-то едким и сладким одновременно, словно здесь только что спалили клочок шерсти вместе с ладаном.

Антон неодобрительно повел носом, но ничего не сказал. Он явно решил сдержать обещание и сейчас не собирался вступать в разбирательства.

Электрическую лампочку тетя Зоя так и не зажгла. Вместо этого ведьма безошибочно нашарила рукой коробок спичек на столе, чиркнула одной и поднесла поочередно к фитилькам трех толстых восковых свечей в медном подсвечнике, стоявшем на столе.