Анна Монахова - Гобеленовая книга

И они вышли на ночную улицу. Марк нес на плече коврик, а Антон держал в руке меч. Шли они быстро и старались не шуметь. Агата еле успевала за широко шагавшими парнями и начала задыхаться.

– Потерпи немного, – ободряюще шепнул ей Марк. – Сейчас, главное, дверь нужную найти. Правда, она надежно спрятана. Мы почти на месте. Сейчас самое главное, правильно выбрать место и не ошибиться с дверью.

Агата только вздохнула в ответ, и зашагала за смутно видимым силуэтом Антона, опираясь на руку Марка. На первый взгляд Агате показалось, что они остановились у церкви, что стоит на Соборной площади. Девушка ясно различила церковные купола, темный прямоугольник ворот, выделяющиеся на фоне звездного неба черные изогнутые стволы вековых лип. Путники остановились в тенистой аллее, где росли акации и сирень. Вокруг было очень темно, Агата почти на ощупь шла вперед, стараясь не споткнуться.

Марк включил свой фонарик и прочертил лучом света на земле, поросшем густой травой, большой квадрат, а потом произнес какое-то слово на незнакомом ей языке. Антон ловко подцепил острием меча дерн, и под ним оказалась небольшая дверь, которая, как показалось Агате, сама была из травы и земли.

– Добро пожаловать, – улыбнулся Антон, показывая на чернеющий квадратный проем.

Марк первым спустился в лаз, и подал руку Агате. Девушка долго искала ногою ступень, боясь поскользнуться. Ступени на ощупь показались ей странно мягкими, ненадежными. А внутри странного входа царила полнейшая темнота. Марк зачем-то выключил фонарик.

Когда Антон спустился последним и закрыл за собой дерновую дверь, они оказались во глубочайшей тьме. Агата обычно не боялась темноты, но в такой обстановке и после всех случившихся событий у нее начали сдавать нервы. Она даже почувствовала, как расширились ее зрачки в поисках хоть какого-нибудь источника света. Как обострились слух и обоняние. Уши чутко улавливали шум снаружи. Там, наверху, по асфальтированной дороге проехала машина. И совсем рядом – дыхание Марка, колышущее прядь ее волос. От того, что он был рядом, Агата чувствовала себя странно, волнение, совсем не похожее на страх, заставило ее задохнуться. Когда напряжение достигло предела, раздался крысиный писк. Агата не выдержала, готовая взвизгнуть и дать деру, но Марк удержал ее за руку и прошептал:

– Этот путь такой. Его надо пройти во мраке. Здесь слишком много глаз и ушей. Не все они служат кромешникам. Но и дружелюбия от них ждать не стоит. Некоторые из тех, кто здесь живет, разжевали бы нас за минуту, и кости выплюнули. Но пока мы ведем себя тихо и не притягиваем к себе большого внимания, нам нечего бояться.

– Вот здорово, – попыталась съязвить Агата, похолодев от страха. – Какая чудесная перспектива – остаться в живых, прикинувшись немой и слепой.

– Хватит болтовни, – скомандовал Антон. – Рот на замок и вперед мелкими шажками. Смеяться потом будем, когда придем на Ту Сторону.

– Ту Сторону? А там что? – пробормотала Агата, но Марк зашикал, и девушка смолкла.

Страж дернул Агату за руку, и троица отправилась в путь по бескрайней тьме.

Однажды, когда-то давно, Агата познакомилась со слепой девочкой. Незрячая Алисия не видела ничего с рождения, но, тем не менее, была очень веселой и общительной, не подозревая о том, с каким сочувствием смотрят на нее окружающие. Однажды Агата решила представить себе, что значит жить, как Алисия, и стала ходить по квартире с закрытыми глазами. Но Агата не выдержала и нескольких минут в своем собственном доме, где ей был знаком каждый уголок. Ощущения были настолько непривычными, все предметы в комнатах, казалось, норовили попасться ей под ноги, острые углы появлялись там, где их, вроде бы, и быть не должно. Тогда девушка с удовольствием открыла глаза и впервые поняла, как это прекрасно – видеть окружающий мир.

Теперь Агата была бы счастлива увидеть хоть что-нибудь, хотя бы маленький лучик света. Всепожирающая тьма так угнетала, что, если бы не Марк, Агата уже со всех ног неслась обратно к дерновой двери. Впрочем, где эта дверь, девушка уже не знала. Они несколько раз свернули то направо, то налево. Как путь во тьме прокладывали Марк и Антон, оставалось только гадать.

Когда Марк резко остановился, она чуть не налетела на него. Затаив дыхание, они следили за тем, как появляется свет. Он появлялся постепенно, и вместе с ним появлялись звуки, определения которым не было. Скрежетание, писк, шорохи, низкий рык – все смешалось в один не прекращаемый, волнующий душу гул.

– Мы пришли? – прошептала Агата.

– Не совсем, – ответил Марк. – Похоже, мы набрели на Торг.

Если хочешь достичь ты чего-то, усилье не трать. Закинь свою сеть из петель Амимэ, и одним движением поразишь многих. Петли Амимэ есть на фамильных гербах многих самурайских кланов. Он – символ желания и способности разгромить врага, поразив его одним усилием.

Каждый узор несет в себе тайный посыл, помогая привлечь добро или зло, в зависимости от того, что в нем заложено. Помни это.

(Аматерасу. Гобеленовая книга).

Тьма впитала в себя многое – звуки, тепло и холод, страх и отчаяние. И самое главное – надежду. Сколько мечущихся теней поглотила Тьма… Человеческой жизни не хватит пересчитать их.

Что это? Что я чую? Шорох ее юбок. Ее слезы. Мольбы о помощи. Крик отчаяния! Крысиный писк, скрежет маленьких острейших коготков по прогнившему дереву лестничных ступеней. Детский плач. Тихие, робкие всхлипывания потерянного в кромешной тьме ребенка. Медленные крадущиеся шаги, петляющие в темном туннеле. Шаги того, кто готов к нападению с момента появления на свет. И того, кто идет за ним, чтобы сегодня охота была удачной.

Этот темный мир – перепонка между двумя мирами, словно чистилище, где души вечно ожидают решения своей судьбы. Здесь они рождаются, борются с тем, что породила Тьма. В этом мраке они и умирают безвременно. Или, если повезет самому сильному, самому осторожному, наиболее терпеливому, он сам становится частью этой Тьмы.

Я – всеобъемлюща. Мне не нужны глаза, но я все вижу. Мне не нужен слух, чтобы почувствовать чье-то приближение, но я слышу, слышу. Не нужна кожа и нервы, чтобы осязать. Шаги.... Чье-то сердце бьется все быстрее, все громче. Оно кричит от страха и сжимается в комок. Это Она! Эта девушка явилась сюда, чтобы пройти за Кромку. Я слышу биение многих сердец каждую ночь, потому что я их поймала. Всё, что когда-то побывало во мне, во Тьме, остается внутри, пребудет во мне навсегда. Но ее осторожные шаги я слышу лучше всех остальных. Она приближается.

Торг ослепил и оглушил Агату, своим многоголосьем. А еще ярким светом тысячи фонарей, самых разных, от старинных уличных фонарей с мягко горящими внутри свечами, украшенных изящными виньетками из металла, до обычных больших электрических светильников на батарейках. Все осветительные приборы были настолько разномастными, словно их или украли где-то по одной вещи, либо каждый, кто присутствовал на Торге, принес для общей цели и зажег свой фонарь.