Радзивилл Ежи - Гении неба

Иначе я сделаю больно тебе!"

— Брачный рев людоеда, — пробормотала жена, — Я и не думала, что есть такие ужасные миры. Неужели там действительно так жутко?

— Ну, не знаю, — застенчиво сказал я и пожал плечами, — Возможно, есть места и похуже, но я о них ничего не знаю. Но я там родился и привык. Знаешь, иногда и там бывает неплохо, ну, например, когда ты в своей шайке. Знаешь это ощущение локтя, особенно в драках между уличными бандами, когда в ход идут ножи, кастеты и другие подручные предметы, когда рядом свои, надежные ребята и девчонки, ну, понимаешь, ты ж тоже дралась в детстве? Нет?! Тогда не знаю, чем вы там могли заниматься...

— Но ты иногда так мягок? Ты же не притворялся мягким и нежным?

— У каждого свои недостатки. Я же не упрекаю тебя использованием грязного, омерзительного вербального оружия? Я знаю, что я — самый мягкий из галаксменов, но я борюсь с этим недостатком и на работе никогда не допускаю мягкости!

— Я не упрекаю тебя, чудовище, — прошептала Мани, — До чего мы похожи!

— Похожи?! Ты извращенная, гадкая, жестокая тварь, — сказал я с чувством, — Ненавижу тебя!

— Продолжай, — прошептала Мани.

— Если б не мое слово, я растерзал бы тебя, как только мы оказались бы выше облаков Тарии... О, как прекрасно пытать вас, женщины...

Она издала сдавленный стон. Она? Мани не было. На операционном поле лежала длинноногая худощавая женщина. Ее ноздри страстно раздувались:

— Иди ко мне, ненавистный! Иди, я хочу тебя, потому, что руки твои в крови, как и мои, потому, что я нашла тебя, жестокое отвратительное для всех остальных животное, самец, достойный меня! Иди и возьми меня как тогда, впервые!

Я стал медленно приближаться, вглядываясь в прекрасное, чужое, хищное, искаженное извращенной страстью лицо. На заднем плане сознания я удивился — как она смогла трансформировать тело Мани в другое, судя по всему, свое собственное?

"Ловушка?" — думал я, — "Или маска окончательно слетела с нее, сброшенная угаданным мной желанием совокупления с себе подобным?"

Я действительно ненавидел ее, и я действительно хотел ее.

Но я не хотел взаправду стать тем же, что она:

— Скажи свое имя, чтобы я мог звать тебя, а не эту мозглячку! — застонал я как бы в порыве страсти, хватая ее за волосы и удерживая голову на безопасном расстоянии от столь дорогого мне органа, — Имя! Имя извращенной гадины, которой сейчас станет больно в горле кой от чего! Имя!!!

Ее ноги терлись друг о друга, руки схватили меня за бедра и с силой тащили к себе, искаженный рот открылся и неожиданно по глазам ударила черная вспышка. Вместо Охотницы передо мной распростерлась Мани, которая морщилась от боли в голове и удивленно глядящая на меня:

— Что с тобой? Что с нами?

Я мгновенно изобразил растерянность, потряс головой:

— Похоже, что Алмазный Путь как-то странно действует на сознание тех, кто прошел его. Помрачение какое-то!

Супруга успокоилась. Мы были обнажены, только что ликвидировали повреждения — последствия Заверти, но незримое возбуждение дурманило нас. Мани стыдливо прикрыла глаза:

— Ты примешь мои ласки? Конечно, я немногому научилась, но я... Я хочу тебя...

... — Эн Ди, любимый, ты же не причинишь мне зла? — спросила она немного позже, когда мы обессилели и просто лежали, покачиваясь в невидимых энергетических вихрях, — ведь я не способна причинить тебе вред. Дракон Тари запрограммировал меня, я сама попросила его сделать со мной что-нибудь...

— ЧТО?! — неожиданно встряла Валькирия, — Что ты там мелешь?

— Он запрограммировал меня, чтобы я не могла причинить вред Эн Ди. А что?

— В том-то и дело, что я не знаю — что, — проскрипела Валькирия, — А ну, брысь по углам! Я тут применила в подходящий, как мне показалось, момент, СВОЕ устройство. И кажется зря, но я ничего не знала о программировании Тари!

Мани послушно отошла на другую сторону капсулы, прислушалась к себе:

— Но я ничего не чувствую! Может, оно не сработало?

— Я сказала, не подходить друг к другу, — проворчала капсула, — Оно может подействовать не сразу, если Эта находится в скрытой форме. Я что сделала? Разблокировала ее связи с миром, но, верно, не сняла всех блоков. И это странно, ведь я нанесла информационный удар именно в тот момент, когда она открылась до предела.

— Ах, вот вы о чем, — прошептала Мани, стиснула кулачки, — Это моя самая страшная тайна. Я всегда чувствовала, что не одна в своем теле. И боялась, что об этом узнают, ведь такое считается болезнью и людей, которые признались в таком, лечат, пока в теле не останется кто-то один, а я не могла... Она, наверное, показалась Вам жестокой, грубой, но она умеет быть и другой. Может, она и плохая, но я привязана к ней и не хочу с ней расставаться. И еще — мы обе тебя любим!

Лицо Мани гротескно скачком изменилось, и с губ слетело уже более низкое, грубоватое:

— Слушай, это чистая правда. Программы дракона мне, сказать по совести, совсем не помеха. Я могла бы нейтрализовать их, но я не желаю причинять тебе зло.

— Вот как? — только и мог сказать я. Она тяжело усмехнулась:

— Так. По крайней мере — пока у нас есть наши отношения, пока есть понимание.

"Ах Тари, ну и умник же!" — пронеслось в моей голове. Валькирия встряла:

— А я тебе говорила!, — хотя она, кажется, ничего такого не говорила.

— Есть еще одна причина, — сказала Она, — Мы еще не успели заняться сексом, но сразу могу сказать, что еще не встречала мужчину, который мог бы меня так возбудить. Так что я просто не прощу себе, если придется убить тебя до тех пор, пока ты меня волнуешшь, как сексуальный партнер. Не очень, может, складно говорю, так зато честно, без обиняков. Попробуй мне поверить, парень, я очень тебя хочу.

— Только не сейчас, — быстро сказал я, — Вас двое, а я только один. Хорошо. Перемирие.

— Догадываюсь, что не сейчас, — хохотнула Она в Мани, — Я знаю, тебе нужна перенастройка, ведь мы, хоть и занимаем одно тело, разные, как... — она замялась, подыскивая слова, — Как вилка для дичи и штык-нож.

— Хорошее сравнение. Так это ты пыталась меня кокнуть? Зачем, ведь ты бы не выбралась с Тарии, а Валькирия просто прикончила бы тебя в следующие секунды?

— Ты все неправильно понял, — вздохнула Охотница и сдвинула брови, — Я совершенно не собиралась атаковать, я ж была с тобой, ну и захотела еще в том же стиле. Ну, мне показалось, что эта глава ее мемуаров тебя достаточно взбудоражит. Ты понял, как дело было? Решила немного тебя подогреть и чуть не спалила.

Я ошарашенно молчал, только кивнул в знак того, что понял. Она хмыкнула, покачала головой:

— Долго же ты водил меня за нос, галаксмен! Ну да поделом.

— Н-да уж! — проскрипела Валькирия.

— Валькирия, я склонен ей поверить, — сказал я, одновременно содрогаясь от омерзения и обалдевая от счастья. Ведь мне удалось приручить Охотницу, черт побери!