Павел Корнев - 10'92

Пули вовсю выбивали искры из кузовного железа, посыпалось стеклянное крошево, одна за другой погасли фары изрешечённых автомобилей. Пронзительно заорал и тут же умолк кто-то из молодых, следом громыхнул обрез. Успевший укрыться за «шестёркой» Николай выстрелил второй раз, вновь ни в кого не попал, зато вызвал огонь на себя.

И тут же меж деревьев в свете фар мелькнула тёмная фигура. Я и глазом моргнуть не успел, как Гарик промчался метрах в трёх от меня и сайгаком перемахнул через овражек, не догадавшись укрыться в нём от обстрела. Попытка бегства незамеченной не осталась, и сразу два автоматчика принялись садить вдогонку бездумно длинными очередями.

Гарик споткнулся и чуть не упал, замедлился, дёрнулся снова и повалился лицом вперёд, но не сдался и попробовал подняться на четвереньки. Один из убийц рванул следом, на бегу пытаясь воткнуть в автомат новый магазин. И я со всей отчётливостью понял, что на обратном пути он непременно меня заметит. Добьёт Гарика, развернётся, окажется метрах в двух-трёх и…

Вот же сука!

Я перевалился на спину, прижался спиной к широкому стволу, приготовился выстрелить первым, но беспорядочная пальба у машин уже стихла, и последовал резкий окрик:

— Рябой, назад! Уходим!

Вразнобой захлопали выстрелы, и слишком увлёкшийся преследованием тип замер на месте, щёлкнул переводчиком огня и без особой спешки и суеты влепил в Гарика одну за другой сразу три пули. Потом развернулся и припустил прочь.

Меня, ослеплённый дульными вспышками, он в темноте рощицы не заметил. Блин, чуть не поседел…

Я выждал пару секунд, перевернулся на живот, перехватил автомат за цевьё и, обмирая от запоздалого ужаса, быстро пополз к оврагу, чтобы под донёсшийся с поляны стук автомобильных дверей скатиться на его дно. Там вскочил и, пригибаясь, кинулся к мопеду. Заранее сложил приклад автомата и без промедления сунул оружие в сумку, туда же кинул сдёрнутую с головы шапочку. Теперь — ходу!

Вытянув мопед на дорогу, я покатил его прочь, свернул на боковой проезд и только после этого запустил движок, плюхнулся на сиденье и прибавил газу.

Ушёл? Ушёл!

Пока гнал на встречу с Андреем, пару раз чуть не сверзился с мопеда. Не из-за отсутствия практики, просто руки ходили ходуном. Всему виной была нервная дрожь. Колотило меня так, словно сам только что восемь человек из автомата покрошил.

Блин! Да если бы я их покрошил, и то нервничал бы меньше!

Просто понял вдруг, что лишь чудом смерти избежал. Не перегнули бы палку Петрович с Демидом, не надавили бы на меня слишком сильно, и продолжил бы по течению плыть; как миленький бы на стрелку вместе с остальными явился. Прямо под пули!

И пусть знал о том овражке и не сглупил бы, укрылся в нём, но не факт, что успел бы добежать. Запросто могли первыми очередями зацепить. Плотность огня там чудовищной была. Одна случайная пуля и всё, абзац котёнку. Вот же сука…

Проскочив панельную девятиэтажку, я направил мопед к замершей в проезде между соседними домами «буханке». В случае необходимости Андрей должен был пропустить меня и отсечь погоню, якобы случайно загородив дорогу преследователям, но сейчас в том не было нужды. Я начал заранее сбрасывать скорость и помахал приятелю рукой.

Тот мигом выскочил с водительского места, мы в четыре руки погрузили «Ригу» в кузов, и я запрыгнул следом, а Фролов вернулся за руль.

— Как прошло? — встревоженно спросил он, рывком тронувшись с места.

— Не гони! — потребовал я и без сил плюхнулся на боковую скамью.

— Ну так как?

— Ты не поверишь, Дюша…

Андрей даже обернулся.

— Ты не смог?! — выкрикнул он. — Серьёзно?

— Не пришлось, — сообщил я. — Там блатные всех из четырёх стволов положили.

— Хрень какая-то! — не сдержался Фролов. — Из-за каких-то шлюх десять человек расстрелять?

— Восемь, — поправил я приятеля.

— Да всё равно бред! У вас даже тёрки ещё толком не начались!

При желании я мог бы поспорить, но не стал, поскольку и сам прекрасно понимал, что никто из-за крышевания малолетних проституток такую бойню устраивать бы не стал. Несоизмерим был риск с возможной выгодой. Тут либо «афганцы» своих людей подвели, либо кого-то всерьёз разозлила попытка бригады перевести на себя торговлю травкой. Кого-то недостаточно авторитетного, чтобы отстоять собственные интересы путём переговоров, но с железными яйцами и до предела отмороженного. Точнее — отмороженного до полного беспредела.

Лично мне более реалистичным представлялся второй вариант. И дело было даже не в том, что «афганцы» для возврата точки на «Тысяче мелочей» свои связи в милиции задействовали, просто не стали бы люди с боевым опытом такими длинными очередями садить. Длинные очереди — они на подавление вооружённого противника, тут куда аккуратней сработать можно было. Ещё и с тылу пару человек подвести, чтобы с гарантией никто не ушёл.

Проклятье! При желании «афганцы» могли устранить одного Петровича, без его связей бригада бы разом большинство позиций растеряла. А тут — словно напоказ бойню устроили.

И ещё — жёлтые «жигули» четвёртой модели. Я вспомнил, почему это показалось важным. Именно на такой машине, по словам Козлова, приезжали налётчики к цыганам. А те тоже торговлей травки промышляли…

При мысли о неизбежном разговоре с опером, вновь пробрала нервная дрожь, и я начал даже прикидывать, что именно можно ему рассказать, но тут Андрей оглянулся и спросил:

— К тебе?

— Да!

Пару минут спустя «буханка» остановилась у въезда в гаражный кооператив, и я выгрузил мопед, покатил его по проезду. Сумку с автоматом тоже прихватил с собой. Оставил оружие вместе с «Ригой» и ненужной больше фуфайкой в гараже, взамен прихватил куртку, кроссовки и пакет со сменной одеждой да ещё чехол от спиннинга с разобранным дробовиком. Просто так, на всякий случай. Ну и «урал» выкатил. Андрей свой велосипед загрузил в «буханку» заранее.

— Время есть ещё? — спросил я, забросив вещи в машину.

— Есть немного, а что ты хотел?

— Остановись у кафетерия.

Горло после ночных посиделок и недавней нервотрёпки пересохло до состояния пустыни Сахары, каждый глоток обдирал его буквально наждаком, нестерпимо хотелось пить.

— Ты не накидайся только! — обеспокоенно попросил Андрей. — Потом вмажем, я ром взял.

— Сока куплю, — пояснил я, а в кафетерии внимательно изучил ассортимент и остановил свой выбор на стакане жутко полезного, по словам дядьки, гранатового сока.

Влил его в себя и скривился, аж скулы свело. Но зато сразу полегчало; такое впечатление — даже в голове прояснилось.

Я вышел на улицу, махнул рукой Андрею, призывая того ехать следом, и поспешил к углу дома. Закрылся в жёлтой телефонной будке, в которой кто-то рассадил уже второе стекло, и сунул в прорезь автомата одну из последних двухкопеечных монет, покрутил диск. Загадал так — если дозвонюсь, всё будет хорошо. И — дозвонился.