Владимир Гриньков - Я – телохранитель. Киллер к юбилею

Наконец-то они подбирались к самому главному.

— Она у меня в поездку собралась. Далеко, за Урал. К подружке в гости. В Европу я ее отпускаю без опаски. А туда, за Урал… — посмотрел многозначительно, предлагая разделить его отцовскую озабоченность. Хозяин кабинета ею явно проникся. Но сам смотрел внимательно, пытаясь вычитать в глазах собеседника что-то недоговоренное. — Ей нужен сопровождающий. Чтобы она была за ним, как за каменной стеной. Этакая нянька, но с пистолетом. Я должен быть уверен, что он ее привезёт обратно живой и невредимой. Сейчас, слава богу, я могу себе позволить нанять охрану для родной дочери.

— Сколько дочери лет?

— Девятнадцать.

— Надолго едет?

— Примерно на неделю.

— А вдруг задержится?

— Нет. У нее — занятия. Она у меня в университете учится.

— Значит, через неделю они вернутся в Москву?

— Да.

Роман Александрович задумался и спросил после паузы:

— Скажите, вам в последнее время кто-нибудь угрожал? Или, быть может, предъявлял какие-то требования?

— Нет.

— А вашей дочери?

— Нет.

— Почему так подробно вас расспрашиваю? Иногда наши клиенты что-то недоговаривают. Скрывают важную информацию. Преуменьшают степень грозящей им опасности. А мы, в силу неполной информированности, действуем неадекватно. Недооцениваем противника. И потом возникают проблемы, — Хамза посмотрел на гостя выразительно.

— Я сказал вам правду, — ответил на это Алтунин. — Ни мне, ни моей дочери никто не угрожал. И я никаких особенных напастей не ожидаю. Ну, скажите мне, если бы моей дочери грозила опасность, разве я сохранял бы спокойствие или что-нибудь таил от вас?

— Да, вы правы, — согласился хозяин кабинета. — Просто я обязан был вас предупредить.

— Толик, мы навели справки по этому «Инвест-Альянсу». Тихая, беспроблемная фирма… Никаких наездов. Так что вариант с попыткой прикрыться нами исключен, — директор охранного агентства «Барбакан» Роман Александрович Хамза перебрал лежащие перед ним на столе бумаги и продолжил:

— Алтунин перешел в «Инвест-Альянс» с должности руководящей, но был у него не высшего уровня пост, так сказать. Так что и там у него врагов не обнаружилось. Повода мстить ему, как мне кажется, ни у кого нет.

— А охрана ему зачем в таком случае? — спросил Китайгородцев.

— Знаешь, что он мне в разговоре сказал? «Сейчас я могу себе позволить это — приставить к дочери телохранителя».

— А-а, понятно, — протянул Китайгородцев.

Он уже сталкивался с подобным. Это своего рода комплекс, если разобраться. Живет себе человек, зарабатывает деньги — и вдруг в один прекрасный момент обнаруживает, что за эти деньги он уже может себе позволить нечто особенное, чего нет у его знакомых. Навороченный автомобиль. Членский билет лётного клуба. Безделушку от Фаберже. Или — телохранителя. На охрану в определенных кругах тоже есть мода… Когда-то, в далеком детстве, будущий бизнесмен был толст и неуклюж, сверстники называли его «пончиком» и всячески третировали; потом он вырос — а счастья все не было, девушки его не любили и начальство не ценило; так в нем развивались и множились комплексы, пока вдруг однажды он не заработал кучу денег и не нанял себе шкафоподобных телохранителей… И только тогда жизнь для него заиграла новыми красками! Он стал сильным и очень захотел, чтобы о том знали все вокруг. А можно охранника взять не для себя, а для дочери. Чтобы продемонстрировать отцовскую любовь и заботу, к примеру. Или — свою власть над девушкой, власть опекуна. Да мало ли какая причина может быть?

— Работа по Москве? — спросил Анатолий.

— Нет, на выезде.

— Далеко?

— Далеко, Толик. За Уралом.

Вот тут Китайгородцев насторожился:

— Может быть, он её прячет? Отсылает от себя подальше, да еще приставляет к ней охрану, чтобы ничего не случилось? Так поступают, когда чувствуют близкую опасность…

— Нет, он говорит, что поездка продлится не более недели.

«Неделя — это не срок, — подумал Анатолий. — На неделю не прячутся. С перепугу обычно прячутся надолго. Значит, всё-таки — комплексы?»

— К подружке она едет, Толик. Познакомилась с нею в Австрии, на горнолыжном курорте. У подружки — день рождения. Ну, вот и пригласила. Там у них — настоящий лес, медведи бродят, а по ночам где-то далеко воют голодные волки… В общем, глушь, романтика и волшебные зимние ночи. Алтунинская дочка загорелась, а папа не смог ее отговорить. Итак, составишь ей компанию?

— Приглашающих проверяли?

— Да, навели справки. Приличная семья. Папа подружки — царь и бог в тех краях. Хозяин тамошнего горнообогатительного комбината. Жена — домохозяйка. Есть у них дочь — та самая, к которой вы как раз и поедете. Но еще есть и сын! Вот с сыном — не все чисто.

Китайгородцев посмотрел вопросительно.

— Наркотики, — коротко пояснил Хамза.

— На какой стадии?

— Больших проблем он пока еще не доставляет, но на обследование в Москву его уже привозили.

— Алтунина вы об этом предупредили?

— Естественно. В восторг это, конечно, его не привело, но и беды большой он в этом не видит. Все-таки его дочь едет в гости не к наркоману этому, а к его сестре. А та, судя по отзывам, человек вполне самостоятельный.

— Как обстановка на месте?

— Я запрашивал местных пинкертонов. За весь прошлый год — четыре убийства. Из них три — раскрыты. Хулиганство, кражи — это, конечно, присутствует, но в разумных пределах, как они мне сами сказали. Так что оперативную обстановку я бы охарактеризовал как спокойную. Четвёрочка с минусом.

«Четвёрочка с минусом — это нормально, — хмыкнул про себя Китайгородцев, — при четвёрочке с минусом работать — одно удовольствие».

— И ещё вот что, Толик. Меня Алтунин об этом специально предупредил. Дочка его уже выросла. Ну, ты понимаешь… Невеста уже. Кровь играет. И тут вдруг — ты, весь такой из себя… С бицепсами и с пистолетом. В общем, чтобы она не увидела в тебе своего героя. Очень уж отец о ее целомудрии печется.

— Вы же знаете, я никогда с клиентами…

— Я знаю, Толик, — кивнул Хамза. — Но Алтунин просил специально предупредить. Ты должен его понять. Дочь у него — единственная.

Сейчас дети рано взрослеют.

Она выглядела несколько старше своих девятнадцати. И напрасно, кажется, Алтунин пёкся о ее целомудрии. О жизни эта девочка, похоже, знала несколько больше, чем представлялось ее отцу. Её выдавал взгляд. Испытующий. Оценивающий. Женский. Едва Китайгородцев подошел и поздоровался, она именно таким взглядом выстрелила в него, за одну секунду оценив своего нового знакомого и выставив телохранителю баллы по одной ей известной шкале. С первого захода баллов он набрал не так уж много. Так ему, по крайней мере, показалось.