Андрей Воронин - Инструктор. Первый класс

— Ты меня не пугай, — процедил Гамлет, — я тебя не боюсь.

— А меня не надо бояться, — сказал Забродов. — Пугать мне тебя незачем, и мне от тебя ничего не надо. Только имей в виду: скоро в этом городе будет полно людей в погонах. Не здешних и даже не из области, а прямо из Москвы. Так что неприятности со службой миграционного контроля вы поимеете. Ну а дальше кому как повезет — кому высылка, а кому и срок. А на Реваза не рассчитывай. Твой Реваз в реанимации, с капельницей в вене и с двумя автоматчиками под дверью. Придет в себя — начнет говорить, заговорит — менты и фээсбэшники сюда так и хлынут… Вот чего бояться-то надо, уважаемый!

— Зачем неправду говоришь, э? — неуверенно усомнился в словах Иллариона Гамлет Артурович.

— А ты проверь, — посоветовал Забродов. — Позвони Ревазу на мобильный. Не думаю, что он тебе ответит.

— Ну и что? Реваз — занятой человек, мог телефон выключить, чтобы не мешали…

— Занятой, — кивнул Илларион. — И занят, как правило, очень интересными делами. Например, людей на шоссе расстреливает… — Он вдруг сунул под нос пленнику книжечку в переплете из искусственной кожи, откуда торчали какие-то засаленные бумажки с неровными разлохмаченными краями. — Документы твои? Не дергайся, все равно не отберешь. Судя по этим документам, ты приехал сюда совсем недавно и не на поезде, а за рулем автоцистерны. И как раз в день твоего прибытия на шоссе, по которому ты ехал, километрах в ста отсюда, кое-что произошло. Ты, конечно, ничего про это не знаешь, значит, и бояться тебе нечего. Так и скажешь на допросе: ничего, мол, не знаю. Тебе поверят и сразу отпустят. И денег на дорогу дадут.

— Шакал, — упавшим голосом сказал Гамлет Артурович.

— Не груби, — предупредил Забродов, — а то я ведь могу и обидеться. Вот возьму и отвезу тебя куда следует, прямо сейчас. А знаешь, ишак усатый, кого вы там, на шоссе, убили? Не знаешь? А надо было знать! Потому что это были офицеры Главного разведывательного управления. Чувствуешь, чем дело пахнет?

— Это не я! — горячо воскликнул вдруг Гамлет Артурович. — Это все Реваз, клянусь! Я машину вел, на хлеб зарабатывал, ничего не видел, слушай!

— Следователю, следователю расскажешь, — сказал Илларион.

— Что хочешь, скажи? У меня много денег с собой нет, домой приеду — вышлю, клянусь! Все отдам, ничего себе не оставлю!

Забродов опять повернул направо, и в свете фар перед ними предстало поле недавнего сражения: помятые, грубо растолканные в стороны машины, обильно окропленный кровью, истоптанный, тающий снег, валяющиеся повсюду палки и слабо копошащиеся в слякоти, с трудом поднимающиеся на ноги люди. Кто-то, заметив возвращающийся «бьюик», шарахнулся за угол дома; у других не нашлось сил даже на это.

Илларион остановил машину и, толчком заставив пленника наклониться вперед, развязал ему руки.

— Чтобы через час вас тут не было, — напутствовал он Гамлета Артуровича, распахивая перед ним дверцу. — Ни одного, понял? Кто решит остаться — пусть пеняет на себя. Больше я с вами церемониться не стану, увижу — мало не покажется.

— А до сих пор ты церемонился, э? — напоследок изумился окрыленный неожиданно мирной концовкой разговора Гамлет Артурович.

— Пошел, пошел, — сказал Забродов, борясь с искушением придать собеседнику начальное ускорение хорошим пинком. — Все познается в сравнении, но экспериментировать не советую.

Захлопнув за Гамлетом Артуровичем дверь, он закурил сигарету, налил себе кофе из термоса и некоторое время отдыхал, наблюдая, как его недавний пленник, отчаянно жестикулируя, горячо втолковывает что-то своим землякам. Земляки сморкались, кашляли, сплевывали кровавую слюну и недоверчиво качали головами, но слушали внимательно. Допив кофе, Илларион осторожно тронул машину с места и медленно поехал вперед. Дебаты мгновенно прекратились. Возле сбившихся в кучку, как овцы, кавказцев Забродов притормозил и снова приоткрыл окно.

— Осталось пятьдесят шесть минут, — напомнил он, небрежно стрельнул в сторону своих недавних противников окурком и укатил.

В шестом часу утра, примерно за три или четыре минуты до истечения назначенного Илларионом Забродовым срока, едва начавший просыпаться город Песков покидала колонна из пяти легковых автомобилей и двух битком набитых микроавтобусов. Три легковушки выглядели так, словно недавно побывали в аварии; выбитые окна были загорожены упаковочным картоном, а на помятых дверях и крыльях при внимательном рассмотрении можно было заметить следы кое-как затертой крови.

На выезде из города этот странный кортеж миновал стоящий поперек обочины носом к дороге, как патрульная машина, черный «бьюик». Водитель «Волги», шедшей во главе колонны, проехал мимо крадучись, будто на цыпочках, боязливо косясь на внедорожник, словно тот мог внезапно рвануться с места и пойти на таран. Однако «бьюик» остался стоять неподвижно; двигатель его не работал, фары были выключены, лишь в темноте за ветровым стеклом мерно разгорался и гас красноватый огонек сигареты. Миновав его, водитель «Волги» вполголоса помянул черта, переключил передачу и вдавил педаль акселератора в пол.

Проводив взглядом удаляющиеся красные точки габаритных огней, Илларион Забродов взял с приборной панели мобильный телефон и набрал номер.

— Не спишь, превосходительство? — сказал он, услышав ответ, который последовал так быстро, словно Мещеряков все время держал трубку в руке, дожидаясь звонка. — У меня все пучком. Гости выехали, встречайте. Думаю, среди них есть и те, кто стрелял на шоссе. Дальше? Да откуда я знаю, что дальше! Поглядим, как карта ляжет. Ну, все, до скорого. Отбой.

Илларион спрятал мобильник в карман и не спеша докурил сигарету. Противник отступил, поле боя очистилось, и ничто больше не мешало ему обстоятельно осмотреться на местности. Он завел двигатель и, развернув машину, второй раз за это утро пересек городскую черту райцентра Пескова.

Костыль с шутовской услужливостью распахнул дверь, но Мухин медлил входить, хотя после теплого салона автомобиля стоять в легком пальто на пронизывающем ветру было холодно.

— Буфет, — сказал он, рассеянно озирая захламленный двор, — а ну, сгоняй обратно к воротам, кликни этого, который в будке.

Пока не слишком обрадованный поручением Буфет бегал к воротам, отмахивался от барбосов и гнал к заводоуправлению сторожа, Муха неторопливо открыл портсигар работы Фаберже, выбрал сигариллу, чиркнул колесиком бензиновой зажигалки и закурил, продолжая задумчиво поглядывать по сторонам.

Поодаль, у забора, стояли два мощных тягача с ярко-красными кабинами. Снятые с их седел полуприцепы в виде блестящих цистерн из нержавеющей стали были рядком поставлены в стороне. Широкие ветровые стекла тягачей были покрыты ровным слоем грязи и снега, из чего следовало, что стоят они тут уже не первый день. Даже не глядя на номера, Мухин догадался, что это те самые машины, что привезли из Грузии товар Ржавого Реваза.