Сергей Власов - Кремлевский детектив. Красная площадь

На бегу Твердохлебов выстрелил еще раз, и фара чьей-то «тойоты», мимо которой в это время пробегал Клим, разлетелась вдребезги, брызнув во все стороны стеклянными осколками. Где-то совсем недалеко испуганно вскрикнула женщина и заплакал ребенок. «Пора кончать», — подумал специальный агент, остановился, поднял пистолет и со смутным чувством сожаления и досады спустил курок.

Правая нога Твердохлебова подломилась на бегу, как будто по ней ударили железной палкой. Он упал, но тут же попытался вскочить.

— Все, все, — неторопливо идя к нему с пистолетом в опущенной руке, сказал Клим. — Не дури, майор, хватит уже покойников. Бросай ствол, поговорить надо.

Твердохлебов стоял на одном колене посреди узкого переулка, упираясь левой рукой в асфальт. Правая еще сжимала пистолет, но, похоже, стрелять майор не собирался. У него было отрешенное лицо солдата, который целые сутки в пыли и дыму в одиночку удерживал перепаханную снарядами высоту и наконец истратил последний патрон.

— Все, — на всякий случай повторил Клим, хотя видел, что в уговорах майор не нуждается.

Как оказалось, это было еще далеко не все.

Телефонный звонок ворвался в тяжелый, полный вязких кошмаров сон и на какое-то время органично вплелся в него, сделавшись неотъемлемой деталью очередного бредового сюжета. Но телефон продолжал надрываться, и постепенно майор Свинцов осознал, что этот назойливый звук ему не снится.

С трудом продрав заплывшие глаза, он цапнул с прикроватной тумбочки трубку, со второй попытки попал пальцем в клавишу соединения и сиплым спросонья голосом буркнул:

— Ну?

— Хрен гну, — немедленно и с явным удовольствием прогнусавил ему в ухо сиплый нечеловеческий голос. — Дрыхнешь, Свин? Семь утра, вставать пора! Кто рано встает, тому Бог подает. Гляди, майор, не проспи свои погоны.

Тряхнув головой, Свинцов потянул с тумбочки часы. На часах было семь ноль-одна; рядом с ночником высилась ополовиненная бутылка водки, и он не без труда припомнил, что накануне, закончив разговор с человеком (или не человеком?), который в данный момент опять находился на проводе, и обнаружив, что водка в доме закончилась, бегал за добавкой в круглосуточный магазин на углу. Там еще, кажется, вышел какой-то инцидент с чересчур независимой и бойкой на язык продавщицей… Впрочем, это было уже неважно, тем более что инцидент был не из тех, которые майору хотелось бы сохранить в кладовых памяти.

Голова трещала и весила, казалось, целую тонну, язык распух и с трудом помещался во рту, из которого, по ощущению, разило, как из выгребной ямы. С чувством глубокого удовлетворения обнаружив возле бутылки пустой и чистый с виду стакан, майор дрожащей рукой наполнил его до половины и поднес к губам.

— А ты, братец, алкаш, — констатировал собеседник, наверняка услышав и правильно расценив дробный стук горлышка о край стакана. — Может, зря я тебе помогаю? По-моему, таким, как ты, в органах не место.

— Много ты понимаешь, — хрипло промямлил Свинцов и жадно припал к стакану. Сделав два гулких глотка, он с сожалением отставил опустевшую тару обратно на тумбочку и окрепшим голосом поинтересовался: — Какого хрена тебе опять надо?

— Никакого, — сипло прошелестел голос. — Я, наверное, зря звоню. В таком состоянии ты не то что вооруженного преступника — полудохлого таракана и то не прихлопнешь. Ладно, забудь. Пускай себе гуляет. Рано или поздно его все равно возьмут. Только твоей заслуги в этом уже не будет.

Свинцов сбросил ноги с кровати и свободной рукой слил в стакан все, что еще оставалось в бутылке. В душе опять зашевелились сомнения. Какого черта? Он и так по уши в дерьме, а тут еще несанкционированное применение оружия… Может, и впрямь не стоит связываться?..

— Кстати, — будто спохватившись, торопливо просипел голос в трубке, — я забыл сказать, что готов заплатить за голову этого отморозка десять тысяч зеленых.

— Ага. — Свинцову показалось, что он не только обрел почву под ногами, но и поймал собеседника за руку. — Вон оно что! Значит, тебе надо моими руками убрать исполнителя, а?

— Выпей, майор, — посоветовал голос, — а когда полегчает, подумай: тебе-то какая разница? Ты обезвредишь убийцу, спасешь свои погоны и огребешь приличную сумму. А не хочешь, так я позвоню кому-нибудь другому. Кто там сейчас ведет это дело?..

Свинцов механически последовал совету — выпил, задержал дыхание, закрыл глаза и попытался думать. Позвонит кому-нибудь другому… Что ж, это в его силах. И тогда этот другой нацепит погоны с новыми звездочками, а майор Свинцов будет и дальше ходить в прокуратуру на допросы, пока наконец не сядет. Выставят каким-нибудь оборотнем в погонах и будут очень довольны: раскрыли громкое коррупционное дело…

И это при том, что десять штук на дороге не валяются. И еще. Ведь там, на другом конце провода, в данный момент находится если не сам организатор налетов на Скорохода, то его ближайшее доверенное лицо. Следовательно, переговоры и сотрудничество с ним можно расценивать как часть оперативно-разыскной работы. Внедрение в банду — вот что это такое! Грохнуть Твердохлебова — милое дело, а если при этом еще удастся повязать того, кто им руководил, получится отличное совмещение приятного с полезным…

— По-настоящему это дело сейчас ведет ФСБ, ФСО или кто-то еще из той же компании, — проворчал он, нашаривая ногами домашние шлепанцы и вставая с кровати. — Сомневаюсь, что тебе удастся с ними договориться.

— А ты не сомневайся, — уверенно перебил собеседник. — Просто мне жаль времени, да и тебя, дурака, тоже…

Свинцов вдруг обнаружил, что стоит на кухне и, прижимая трубку к уху плечом, смотрит в открытый холодильник. Из холодильника веяло приятной прохладой, а внутри заманчиво поблескивали три литровые пластиковые бутылки с пивом. Получалось, что вчера, бегая за добавкой, он проявил весьма похвальную предусмотрительность. Немедленно ощутив свирепую жажду, Свинцов с трудом сдержал радостный возглас.

— Главное, до беспамятства не нажирайся, — сказал голос в трубке, опять заставив майора испуганно оглянуться на плотно занавешенное окно. — А то проснешься с большого бодуна и обнаружишь, что, пока валялся без памяти, жизнь прошла мимо и скрылась за поворотом.

— За собой следи, — огрызнулся майор, вынимая из холодильника мигом запотевшую бутылку.

«Только одну, — подумал он, закрывая холодильник, — просто чтобы прийти в себя».

— А я непьющий, — сообщил нечеловеческий голос.

— Ну и дурак, — буркнул Свинцов, направляясь к столу. — При такой жизни еще и не пить… Что ж ты тогда делаешь?

— Совершенствую среду обитания, — сказал голос, — чтобы в ней можно было существовать на трезвую голову.