Николай Геронин - Волчьи гонки

— Точно так! Вполне вероятно, что и русские придерживаются такого же мнения, — сказал Джордж. — Они тоже хотят знать о стратегических планах американцев.

— С какой стати! Они не должны знать о наших планах, — вынес вердикт Стивен.

— Конечно, не должны! — согласился Джордж. — Но если подходить абстрактно, с точки зрения интересов населения всего земного шара, лучше было бы, если бы две мощнейшие державы мира были в курсе того, что происходит в противоположном стане. Это сдерживало бы оба лагеря от необдуманных действий.

— Так вы считаете, Джордж, что и русские должны знать о наших планах, как и мы об их планах?

— Безусловно, предпочтительнее, чтобы только мы знали о замыслах противоположной стороны. Но в интересах всего человечества, чтобы паритет был и в этой сфере.

— Все это — большая политика, — сделал вывод Стивен. — Вы говорите: человечество, весь мир… Прекрасные слова, но это только слова. Ни вы, ни тем более я не можем сделать ничего значимого, что могло бы повлиять на процессы мирового масштаба, которые вы упомянули.

— Мировая политика состоит из отдельных конкретных действий. А человечество, как известно, составляют отдельные люди. В конце концов, великие деяния сводятся к череде менее крупных действий.

— Мне трудно с вами спорить, Джордж. Вы дипломат, ваша профессия — самому болтать и слушать болтовню других.

— Понятно, Стивен, что вы ближе, что называется, к земле. В данном случае — к морю. Думаю, вы работаете в Иокогаме в представительстве крупной американской торговой компании, осуществляющей операции на Дальнем Востоке. Или же служите инженером на американской базе поблизости отсюда — в Иокоте или Иокосуке.

— Второе — уже ближе к действительности.

— Неважно, главное — вы имеете дело с конкретными, осязаемыми вещами, измеряемыми тоннами, километрами, весом, мощностью, изношенностью, долларами, в конце концов, а я оперирую более абстрактными понятиями.

— За конкретикой не всегда вырисовывается полная картинка, как и общие рассуждения остаются лишь рассуждениями, если не рассматриваются конкретные планы и дела.

— Полностью согласен! — поспешил вставить Джордж. — Все зависит от конкретной ситуации, от расклада сил на данный момент, даже от настроений и взглядов людей.

— От людей кое-что зависит, — согласился Стивен. — Но не в решающей степени.

— Что же является решающим, главным? — вопросил Джордж.

— Как складываются обстоятельства. Какая судьба выпадает на твою долю и на долю твоих близких.

— Согласен! Человечество — человечеством, государство — государством, а самое важное — семья, отдельно взятый человек.

— А у вас большая семья? — быстро спросил Стивен. Когда разговор перешел с глобальных проблем на человеческие нужды, он явно стал проявлять больший интерес.

— Семья небольшая. Детей нет.

В беседе наступила пауза. Оба не решались нарушить деликатный момент неправильным вопросом или неподходящей фразой.

Помолчав, Джорж добавил:

— Отсутствие у нас детей — главная проблема в моей личной жизни. А как у вас, Стивен, обстоят дела в этом плане?

— У нас есть дочь. Но проблема еще серьезнее, чем у вас, Джордж.

— Что вы хотите сказать, Стивен?

— У вас пока нет детей, но они могут появиться. У нас есть горячо любимый ребенок, но он тяжело болен, и это может закончиться…

Стивен не стал договаривать. Промолчал и Джордж.

Выдержав паузу, Джордж все же спросил:

— Какой бы ни была тяжелой болезнь, но ведь ее можно вылечить!.. Не так ли?

— Вылечить-то можно. Только на это нужны средства. А у нас их нет!

— Разве у вас нет медицинской страховки?

— Страховка есть. Но ее не хватает в нашем случае.

— Извините, Стивен, о каком конкретно случае вы говорите?

— У Кэролайн лейкемия в тяжелой форме. Требуется операция.

— Ну и в чем же дело?

— Дело в том, что предельная сумма, охватываемая страховкой, составляет тридцать тысяч долларов, а операция стоит в два раза дороже. У нас нет этих денег. А еще после операции требуются реабилитация и дальнейшее лечение.

— Понятно… — протянул Джордж, не зная, что еще можно сказать в подобной ситуации.

Оба опять замолчали. Что действительно можно добавить или разъяснить?

Наступившую тишину за столом первым нарушил Стивен:

— Давайте не будем о грустном! Мне нужно не говорить, а что-то делать.

В данном случае его действия вылились в то, что он быстро взял в руки бутылку виски, опередив подбежавшую официантку, разлил ее содержимое в бокалы себе и своему сотрапезнику и быстро выпил свою порцию. Джордж последовал его примеру.

— Стивен, послушайте меня! — обратился Джордж к соседу по столу, вглядываясь ему в глаза. — Я постараюсь придумать, как помочь вам. Это будет нелегкая задача.

— Спасибо за готовность что-то сделать для меня, вернее, для моей дорогой девочки!.. — глаза Стивена заслезились. — Но я прекрасно понимаю, что вы бессильны помочь мне.

— Повторяю: постараюсь помочь вам. Но вы должны будете пройти свою часть пути до точки спасения дочери.

— Я готов на все, хотя не понимаю в полной мере, что вы подразумеваете под моим отрезком пути.

— Пока рано об этом говорить. Может быть, все обойдется.

— Уже не обойдется!..

— Не будем забегать вперед! Но наметим нашу следующую встречу, чтобы еще раз обсудить пути помощи Кэролайн.

С этими словами Веригин вытащил из кармана пиджака флайер с анонсом относительно Дня Чайна-таун. Протянув листовку американцу, он пояснил:

— Примерно через месяц здесь пройдет местный праздник — День Чайна-таун. Предлагаю встретиться на этом празднике и все окончательно решить относительно медицинской помощи вашей дочери.

— Я буду в Иокос… в Иокогаме в этот период. Приду в Чайна-таун.

— Только встретимся не в ресторане, а на праздничной процессии! Не ищите меня, я пристроюсь за вами следом.

Мазун половину субботнего дня провел на работе, в посольстве. В воскресенье он сказал Маргарите, что опять вынужден поехать в посольство. Но оставил машину на стоянке у вокзала Сибуя и поехал на метро в Икэбукуро. Там он встретился днем в условленном кафе с Митико.

— У тебя сегодня выходной? — спросил Мазун девушку. — Можем спокойно пообщаться?

— Да, сегодня я не работаю, — ответила Митико.

— Отлично! День в нашем распоряжении.

— Но где мы будем общаться? — спросила Митико, явно подразумевая их традиционное общение в доме свиданий.

— Не обязательно в постели! — довольно грубо заметил Мазун. — Я просто хочу видеть тебя, разговаривать с тобой.

— Спасибо большое! Для меня это — большая честь.

— Не нужно говорить эти дежурные слова. Главное — чтобы я знал, что небезразличен тебе.