Валерий Строкин - Охота [СИ]

— Я хотел забыть и кажется, удалось… Удалось, после того, как превратился в человека с именем НИКТО. И вот, надо все вспоминать, чтобы спасти шкуру, даже если и принадлежит человеку НИКТО. Бог карает, а человек выбирает вид кары. Я по-прежнему хочу жить! Я буду жить!

— Идет охота на волков! Идет охота! На серых хищников, матерых и щенков! Какой же я матерый? Больной, спившийся, тупой сивый волк по кличке НЛО.

— ХАК!!! — Генка споткнулся и пробороздил носом по мягкому мху.

— Проклятье! Сволочи! Сыночки толстосумов! Развлекаются, бомжей отстреливают. Хорошее времяпровождение. Сафари! Спортивные состязания по стрельбе в живую мишень. — Вставать не хотелось. Одно желание: остаться на этом месте, уткнуться в теплый мягкий мох, пахнущий болотом и тиной, чтоб превратиться, со временем, в кучку дерьма и вырастить на этой кучке царственный дуб-великан, чтоб под кроной в безопасности жили лешие и кикиморы…

— Чушь, — простонал Генка, с трудом вставая на карачки. Перед глазами лежала хорошая крепкая палка с одной стороны оборудованная вилкой-рогаткой. — На медведя не пойдешь, но против кавказской овчарки выйти можно.

Генка взял палку, осмотрел и решил, что сгодится.

— Собачка должна быть недалеко.

Опираясь на палку, Генка заковылял в сторону, где, как ему казалось и слышалось, журчит ручей.

— Если есть вода, собаку надо попробовать сбить со следа. Продержаться полтора-два часа, если не врут. Врут конечно, будут искать и через три часа. Никаких денег. Я нужен им мертвый…

Маленький ручеек выбегал из-подо мха и по глинистому склону сбегал в неглубокий овраг. По левую сторону от овражка начиналось болото… Генка посмотрел на корявые ели и невысокие кочки и мысль о болоте отмел.

— Не зная броду, не суйся в воду, — пробормотал бомж.

Он упал в ручей и с жадностью принялся пить холодную, отдающую болотной гнильцой, воду.

Где-то позади послышался торжествующий собачий лай.

— Догоняют, — Генка нервно рассмеялся. Быстро скинул туфли и брюки. Брюками обмотал левую руку.

— Сгодится за щит против собачьих клыков. — Страх покинул, пришла холодная и расчетливая ярость.

— Это еще не конец. Чей-то конец, это чье-то начало… Может быть… М-дааа.

Генка заскользил по глине. За спиной раздалось рычание. Человек обернулся и зарычал в ответ. Выставив перед собой руку и палку-копалку, бомж кинулся навстречу кавказцу, не прекращая рычать.

— А-аааа-рррк-ххх!!! Падла!!!

— Гррр-рррр!

Они сшиблись в неистовом прыжке. Генка вонзил рогатину куда-то вниз живота. Кажется, удачно… Овчарка кровожадно вцепилась в руку со штанами, принялась их рвать, опрокинув на землю бомжа. Сцепившись в один визжащий, рычащий, грызущий, рвущий клубок, катались по глиняной площадке, залитой водой.

Не видя куда, Генка наносил беспорядочные удары, до тех пор, пока его рогатина не сломалась. В руках остался острый короткий кусок…

Собака обезумев от ярости и боли, раздирала на куски штаны, руку, пытаясь добраться до горла. Когтями рвала голое тело.

— Ссссуу-кааа! — орал Генка. Поединок в живых оставлял одного: собака или человек; бомж или кавказец…

Собака нависла над Генкой. На лицо с оскаленной пасти капала слюна, смешанная с кровью. Он ткнул в пасть локтем, на котором болтались останки штанов.

— Возьми, сука!

Свободной рукой ударил в голову зверя. Обломок рогатины вошел в глаз кавказца. Овчарка жалобно взвизгнула и отпрянула в сторону. Обломок ветки остался торчать в глазнице. Пес завалился на спину, принялся кататься по земле, рыча и скуля, мощными лапами раздирая мох и дерн, оставляя на обнаженной земле глубокие борозды.

Генка обессиленно всхлипнул и откатился в сторону. Упал в воду, глубокие рваные раны заныли от жгучего холода. Левую руку Генка не чувствовал: была не искусана, а изжевана.

— Убил, с-суку, — прошептал Генка.

Сухим, горячим ртом припал к воде. После пополз по глинистому мелкому дну ручья, постанывая, колотясь мелкой дрожью. На крутом склоне закричал от неожиданности и заскользил вниз, на дно оврага, продираясь сквозь густые заросли ежевичных кустов. Генка плюхнулся в неглубокую болотистую речушку. Где-то наверху послышались крики и выстрелы…

Артур бешено палил по кустам оврага, пока не закончилась обойма.

— Этот ублюдок убил мою собаку! — проревел Артур. — Ублюдоооок!!! Ты слышишь меня?! Слышишь!!! Далеко не уйдешь! Я обещаю тебе кайфовую смерть! Я отстрелю тебе яйца и заставлю их жрать! Ублюдоооок!!!

Артур склонился над околевшей овчаркой. По щекам текли слезы:

— Бакс! Баксик! Бакс? — шептал теребя густую шерсть. Бакс перемазанный глиной, своей и чужой кровью никак не реагировал на зовы хозяина. Из вытекшей глазницы торчал сучок; обломок далеко проник вглубь черепа.

Рядом стрекотала камера, Игорь, поглощенный экшн, не выключал камеру. Происходящее забавляло. Настоящее приключение — крутой драйв!

— Здесь был поединок, похлеще гладиаторских боев. Смотри, как все истоптано. Кругом кровищи-ииии! Бакс здорово порвал бича. Жаль, не успели, — сокрушался кинооператор, снимая со всевозможных ракурсов: мертвую собаку, кровавые следы на берегу ручья.

— В овраг ушел, — Жан присел на колени, крепко сжал цевье автомата, погладил курок. — Он должен быть тяжело ранен, Бак был не слабеньким псом. Артур, он не мог уйти далеко. Артур, не расстраивайся, возьмем этого козла и сделаешь с ним все, что захочешь.

Артур встрепенулся, отошел от тела Бакса.

— Ублюдок!!! — заревел он. — Ты слышишь меня!? — Артур посмотрел на парней, нервно улыбнулся:

— Конечно, слышит и скоро станет евнухом и самоедом, обещаю. Жан, хочу предупредить — он мой. У него большой долг ко мне.

— Не возражаю, — Жан пожал плечами.

— Тогда вперед! — Артур первым ринулся вдоль ручья, поскользнулся на глине, но удержался. Кусты затрещали под его напором. За ним ринулся прикусив нижнюю губу, с автоматом на перевес, чувствуя себя супер-пупер и ниньзя-чебурашка — Жан. Камера стрекотала вслед.

— Не отставай! — донесся крик Жана.

— Не отстану, — Игорь отключил камеру, грузной трусцой побежал следом.

— Охота становится суперклассной, как такая идея не пришла мне в голову? Можно сделать крутой фильмец и не один. Продавать за бабки, причем хорошие бабки. — Плюхнувшись на толстый зад Игорь съехал на дно оврага. Снял с плеча кинокамеру, поймал в объектив ребят, они карабкались, цепляясь за ветки кустов, на другую сторону.

Жан оглянулся:

— Его здесь нет. Сволочь, наверх подался. Не отставай, иначе пропустишь самое интересное.

— Не отстану.

Жан задрал голову, посмотрел на Артура, тот достиг края обрыва.

— Артур, он должен быть где-то рядом, осторожнее!