Александр Фишман - Доставить и выжить

— Вот пусть бы они сами и несли ответственность, — проворчал Шамышов.

— Все получилось случайно. Их курьер вез груз из Иркутска. Его вычислили, и он спрыгнул с поезда. Так груз оказался на моей территории. Ближе из наших просто-напросто никого не было, мне ничего не оставалось, как взять игру на себя.

— А курьер?

— Судя по всему — погиб. Его напарник успел передать в Москву месторасположение тайника и код до того, как груз обнаружили наши враги. Москвичи скинули информацию мне. У меня было около трех часов, а что мы могли суметь подготовить за три часа? Вот потому я сижу в своей норе, обложенный со всех сторон.

— А в каком качестве здесь сижу я? В качестве твоего телохранителя?

— Навроде того. У тебя есть какие-то возражения по этому поводу?

— Да нет, — пожал плечами Маркелыч. — Надолго ты меня подряжаешь?

— Нам бы только ночь простоять… — Никита погасил сигарету в пепельнице.

— Да день продержаться? — улыбнулся отставной прапорщик.

— А потом, как и обещал дедушка нашего экспремьера, придет подмога.

…Охотник, который теперь сам слушал Лавина, почувствовал легкое беспокойство от ощущения, что его пытаются водить за нос…

— Что там у нас с обещанным борщом? — заинтересованно спросил Маркелыч.

— Сейчас все будет готово, — задернув шторы, заверил его Лавин.

Сунув Шамышову в руки заранее приготовленную записку, он, в противоречие собственным словам, убрал в холодильник кастрюлю с так и не включенной плиты, составил туда же привезенные Маркелычем банки, за исключением двух самых маленьких, положенных им обратно в сумку.

После этого он поднял телефонную трубку, набрал номер и, когда на другом конце ответили, произнес только два слова:

— Проверь посты.

По этому сигналу, переданному дальше, один человек завел двигатель, а четверо приготовили оружие к бою…

Отставной старший прапорщик Шамышов уже шнуровал ботинки, но руководством к действию для него были другие два слова, крупно написанные в переданной ему Лавиным записке: "Собирайся. Уходим"…

Никита, уже обутый и одетый, прошел на кухню и будничным тоном произнес:

— Ну, Маркелыч, садись, поужинаем. И давай хоть новости послушаем, а то я со всей этой бодягой совсем не знаю, что в мире творится.

Он включил телевизор, прибавил звук так, что сидевший на прослушке Охотник поморщился и дал Кулибину заменить его.

Выйдя вслед за своим другом из квартиры, он постарался закрыть дверь как можно тише.

Почти тут же открылась дверь квартиры напротив, и та же четверка мужчин бесшумно просочилась на лестничную площадку.

"Двое на месте, двое вниз, до второго этажа", — знаками приказал им Лавин.

"Я уберу тех двоих, что внизу", — очень выразительными жестами предложил один из мужчин.

Лавин отрицательно покачал головой и ткнул пальцем в Шамышова: "Его работа".

Мужчина беззвучно хмыкнул и кивнул.

Маркелыч вызвал лифт, а Никита отправился вниз пешком, неся его сумку и свой чемодан.

— Эй, отец, одну минуту! — тормознул прапорщика один из парней, стоящих внизу.

— Что вам надо?

— Не бойся…

— Когда это я подонков боялся? Это тебе бы стоило меня поостеречься.

"Боец" недоуменно поглядел на старикашку. Маркелыч, благодаря избороздившей лицо сети морщин и сильным очкам, выглядел намного старше своих сорока девяти, а уж прикид из коллекции "Слава КПСС" вообще навевал мысли, что он ровесник первой пятилетки.

— Что?! — изумленный несоответствием сказанного дедом его облику, разинул рот "боец".

— Все! — выдохнул Шамышов и ударил его в солнечное сплетение.

Здоровяк согнулся пополам от боли.

Его приятель, выказывая отменную реакцию, выхватил пистолет. Он даже успел снять его с предохранителя, но большего бывший разведчик не позволил ему сделать. Шагнув вплотную к неприятелю, он перехватил своей левой его руку так, что кисть с пистолетом, зажатая его локтевым суставом, уходила по касательной к подмышке и ствол теперь был направлен в стену за спиной Шамышова. Одновременно он нанес "расслабляющий" удар в подъязычную часть подбородка и, когда "боец" уже стал оседать, потеряв сознание, резким коротким движением сломал ему руку.

Повернувшись ко все еще скрюченному первому "бойцу" и, ударив кулаком по основанию шеи, Маркелыч вырубил его, слегка придержав при падении, чтобы не было шума.

Лавин выглянул из-за перил верхней площадки. Увидев ожидаемую картину, он быстро спустился вниз. Его люди последовали за ним.

Отчасти потому, что его руки были заняты багажом, отчасти потому, что больше некого было опасаться, так как "торпеды" противника, караулившие на девятом этаже, вряд ли смогли слышать, что творится на первом, Никита принялся отдавать распоряжения шепотом:

— Заберите "пушки", рацию и документы. И сидите в соседней квартире до утра.

— Может, лучше в твоей? Они ведь точно полезут. Зачем тебе это надо?

— Пусть лезут. Увидят, что клетка пуста, и свалят. Это же не квартирные воришки.

— Грязи натащат…

— Черт с ними. А вот побоище в моем доме мне точно не нужно. Я специально двери только на один замок закрыл, чтоб меньше ломали. Так что сидите тихо, наблюдайте. Войну не устраивайте, не из-за чего. В случае чего — вызывайте ментов.

С улицы послышался звук работающего автомобильного двигателя.

— Все, нам пора. Пошли, дед.

…Грузовой "газик" с тентом на кузове выполнил незамысловатый пируэт. Чтобы развернуться в нужном направлении, водитель малым ходом подал его назад, подъехав почти вплотную к подъезду дома так, что верхняя часть тента оказалась под высоким козырьком.

— Вот черт, всю панораму закрыл! — в сердцах ругнулся Виктор.

— Да он сейчас отъедет, — успокаивающе пробасил сидящий рядом с ним шофер.

И действительно, "газик", выполнив маневр, выехал на дорогу и неторопливо направился к выезду из двора.

Ледок, обходивший посты, также обратил внимание на грузовик.

"Какого черта он здесь корячился? — подумал он. — Мог бы развернуться по дуге, тротуар же пустой. Намного проще".

— "Четверка", как у вас дела? — включив рацию, спросил он.

— "Четверка", слышишь меня?

Рация безмолвствовала.

— "Тройка", ответь!

— Слушаю.

— "Четверка" молчит, пошли людей проверить, — говоря это, Ледок уже быстрым шагом шел в сторону проспекта. — Доложи Охотнику, что я следую за "газоном".

Сунув рацию в карман, Ледок бросился бежать. Выскочив на проспект, он увидел удаляющийся по противоположной полосе нужный ему грузовик.

Достав сотенную купюру, Ледок махнул ею как флажком. Мгновенно, нарушив правила, к обочине из второго ряда юркнул "жигуленок".

— Держись вон за той развалиной. Только близко не жмись.

— Погоня? — улыбнулся водитель, трогаясь с места. — За кем, если не секрет?