Джордж Джозеф - Три чужака

— По-моему, ты хотел уехать отсюда, Доктор? Не ты ли это говорил?

— Я хочу уехать, но не с ребенком. Об этом и речи быть не может. Он умрет.

— Надо идти на риск.

— На такой риск мы не пойдем.

— Ты опять против меня, Доктор? — Милч был удивлен и взбешен. — Хочешь вместо меня покомандовать? Но ты же знаешь, что двое сразу командовать не могут. Есть место только для одного.

— Я вовсе не хочу командовать, — ответил Доктор, — и хочу убраться, как и ты, как можно быстрее. Если нас возьмут, я, как и ты, кончу жизнь на электрическом стуле. Но в убийстве ребенка… да и других, я участвовать не намерен.

— Теперь понимаю, — с издевкой сказал Милч. — Будем изображать джентльмена. Так? Тебе больше нравится еще пятьдесят лет тюряги, чем электрический стул? Мне жаль, Доктор, но ты будешь делать то, что прикажу я, и без разговоров!

— Не уверен, Милч. Особенно, что касается ребенка.

— Каким же ты вдруг стал нежным! Смешно. Разрезал на куски двух баб да еще одного придурка уложил выстрелом в спину. И чтобы я поверил, что теперь у тебя из-за этого сопляка сердце разрывается? — Он подошел к столу, взял ведро и потряс его. — Чего бы я сейчас не дал, чтобы махнуть стаканчик. И с такими вот бабками не могу даже заплатить за выпивку.

Дэнни медленно поднялся. Лицо его, прежде бледное, теперь было в пятнах малинового цвета. Под глазами были отеки, разбитые губы распухли. Пошатываясь, он выпрямился и потянулся рукой к двери. Тут же послышался скрип матрасных пружин.

Милч легким шагом подошел к Доктору и положил ему руку на плечо.

— Ну все, Доктор, баста, ты мой друг. Ты на меня не обижаешься, правда?

— Нет, не обижаюсь, — с ироничной улыбкой ответил тот.

— Тогда все в порядке. Смотри, Доктор, у меня кое-что для тебя есть, специально берег. Как говорится, неприкосновенный запас! — Он вытащил из кармана смятый пакетик. — Гляди!

— Что… правда?.. — забормотал тот.

— Это то самое, в лучшем виде, — смеясь, сказал Милч. — На, бери!

И отдал ему пакетик.

Доктор развернул его. Рик увидел, как тот буквально подскочил на месте, и что лоб его покрылся испариной.

— А вот тебе немного табака и бумага, — добавил Милч. — Покури, тебе нервы успокоит.

Доктор протянул к табаку дрожащую руку, но тут же опустил ее.

— Нет, — начал он, — нет, я…

— Давай, Доктор, смелее. Ты уже столько времени себя мучаешь. Можешь даже пару сигарет выкурить, если хочешь.

Доктор взял пакетик и уселся за стол. Рик наблюдал, как тот растер табак между пальцами и добавил в него белого порошка. Потом зажал сигарету губами и собрал со стола в ладонь упавшие табачные крошки.

— Жаль, коробку свою выбросил, — усмехнулся он.

Доктор делал глубокие затяжки, выпуская из ноздрей струйки серебристого дыма. Рик почувствовал сладковатый тошнотворный запах.

— Ты был прав, Милч, — сказал Доктор. — Мне этого жуть как не хватало.

— Вот мы и снова друзья, Доктор. Погуляем мы с тобой, а?

— Да, Милч. Именно так.

Он докурил сигарету до конца, и сразу же начал сворачивать вторую. Руки его больше не дрожали, и он стал напевать сквозь зубы. Взгляд его стал отсутствующим. У Рика по спине поползли мурашки, и он закутался в одеяло. Тесс сидела на диване рядом с мальчиком и с беспокойством наблюдала за Доктором, крутившим вторую сигарету.

— Давно я уже по две сигареты подряд не курил, да, Милч? — ликующе произнес он.

— Да, друг, давно. Но мы ведь снова друзья? Скоро сможешь дюжину выкуривать, если захочешь. Будешь делать себе сигареты с руку длиной и балдеть целый день. Когда приедем в Мексику, у тебя будет на что купить килограммов сто. Я слышал, там этого дела сколько хочешь. У меня даже адресок есть одной бабы, у нее и будешь брать. Все отлично, так ведь, Док?

— Мексика… — пробормотал тот, глядя остекленевшими глазами. — Что ты все о Мексике говоришь? Мы поедем в Ла-Пас, знаешь ведь.

Милч вроде бы рассмеялся, но глаза его были злыми.

— Как захочешь, Доктор, как захочешь. Сорок штук — везде сорок штук, что в Мексике, что в Ла-Пасе, что в Париже.

— О, Париж! Всю жизнь мечтаю туда попасть.

— Может, на днях мы туда и отправимся, как знать.

Милч потянулся, его огромная грудь вздыбилась.

— Париж… — задумчиво прошамкал Доктор.

— Ты снова в раю, Доктор? Интересно, какой эффект этот наркотик на тебя производит? Я как-то попробовал, так меня тут же вывернуло всего наизнанку.

— Нужно… нужно привыкнуть, — начал Доктор, уже плохо артикулируя. — Я тебя научу, Милч. И ты привыкнешь. Это лучше, чем любовь, чем женщина! Возникают всякие идеи… но тебе не понять.

Он хихикнул и закашлялся. Рик наблюдал за поднимающимися к потолку кольцами дыма. От резкого запаха табака у него слегка закружилась голова, и вдруг он вспомнил то далекое серое утро в Корее, когда морские пехотинцы сжигали гору трупов вражеских солдат. Отвращение и боль скручивали ему желудок. Рик вдруг ощутил какое-то странное напряжение в комнате. Доктор качал головой и тихо напевал. Милч, твердо стоя на ногах и приоткрыв рот в улыбке, смотрел на своего друга. Затем положил ему ладонь на розовую лысину и прошептал что-то на ухо. Доктор засмеялся. Милч помог ему встать.

— Помогу Доктору пройтись немного, — сказал он. — Пусть у него голова проветрится. Но далеко мы не уйдем, так что не беспокойтесь.

Милч обнял маленького Доктора за плечи, и они направились к выходу. На пороге Милч обернулся и посмотрел на Тесс.

— Помни, что сказал Доктор: если мальчишку потревожить, он сдохнет.

Тесс не ответила. Дверь закрылась, и послышался скрип половиц на веранде.

Рик поднялся с матраса. Головокружение почти прошло, и он медленно подошел к девушке, вопросительно глядевшей на него широко раскрытыми глазами.

— Вы очень смелый человек, Рик, — тихо сказала она.

— К сожалению, ничего у меня не вышло.

— Что он теперь сделает?

— Не знаю, он на все способен. Бежать одному из нас бессмысленно, он может убить Терри.

Она согласно кивнула головой и неожиданно разрыдалась. Рик обнял ее, и руки Тесс сомкнулись у него на затылке. Она молча плакала, и Рик чувствовал на щеке ее теплые слезы.

— Ну, ну! Все будет в порядке.

— Не верю я в это!

Рик губами коснулся ее щеки.

— Все будет хорошо. Должно быть хорошо. Это очень важно не только для Терри, но и для вас и для меня. Вы понимаете?

— Да…

— Я люблю вас, Тесс.

Девушка коротко улыбнулась и всхлипнула.

— Это бред какой-то, — прошептала она. — Но я вас тоже люблю.

Их губы встретились, и Рик впервые испытал совершенно незнакомое ему чувство.

И именно в этот момент они услышали звук выстрела. Рик, хромая, бросился к двери. Дэнни ворвался в комнату.

— Что это? — в испуге спросил он. — Похоже…