Сергей Зверев - За нами Россия

Пожарный вертолет был тесноват из-за различных предметов и приспособлений, предназначенных для тушения пожара не только с воздуха, но и при высадке пожарных — для борьбы с огнем вручную. По причине того, что Левандовскому вертолет понадобился в срочном порядке, он одолжил его у службы по борьбе с лесными пожарами. Та находилась неподалеку, и ему без лишних вопросов предоставили затребованный летательный аппарат. Государственные структуры легко находят общий язык, особенно военизированные. Поначалу, увидев вертолет, контрразведчик одобрительно цокнул языком. Во-первых, такая машина будет привлекать к себе меньше внимания, нежели военная. А во-вторых, вертолет был оборудован тросами для десантирования по ним лесных пожарных. А это немаловажно, особенно если учитывать цель предстоящей операции.

И вот в результате спешки, не имея времени на освобождение салона от необходимых пожарным предметов, спецназовцы сидели в тесноте.

«И на кой черт нам здесь нужны водяные мотопомпы? Сотни метров пожарных рукавов?» — злился неизвестно на кого Марек.

Сегодня Левандовский вместо обычного строгого костюма оделся в военную форму и теперь ничем не выделялся на фоне остальных бойцов. Разве что автомата у него не было и черной с прорезями для глаз шапки, как у сидевших в вертолете с ним спецназовцев. Лица у всех были серьезны и сосредоточены.

План был предельно прост: в случае обнаружения спрятанного вертолета спецназ тут же должен высадиться для захвата машины.

Внезапно внимание одного из десантников привлекла скирда соломы неподалеку от хутора Клосса.

— Может, там? — кивнул парень в ту сторону.

Винтокрылая машина зависла на месте, и все находящиеся на борту стали вглядываться вниз, пытаясь рассмотреть одинокую скирду, стоящую на небольшой полянке, окруженной со всех сторон лесом. Левандовский тут же прикинул, сверился с описанием, сделанным со слов бомжей. На рисунке, выполненном художником, был изображен тот самый, не совпадающий ни с одной из выпускаемых в мире моделей аппарат. На рисунке были проставлены предположительные размеры и вес вертолета, которые эксперты смогли рассчитать, обследовав место посадки. Но, правда, все они сходились в едином мнении, что такая конструкция не смогла бы не только летать, а даже ездить на ней было бы небезопасно. Впрочем, все это не имело значения…

— Нет. Размах лопастей несущего винта куда шире даже основания скирды, — заметил Левандовский, видя реально указанные их размеры. — Плюс ко всему она остроконечная. Не поставили же они его вверх колесами, — добавил он и махнул смотрящему на него пилоту рукой, как бы говоря: «дальше!».

Пилот согласно кивнул, мол, да, в такую скирду ни один вертолет не спрячешь. Винтокрылая машина направилась на исследование соседнего квадрата.

Живописное озеро Лебско располагается на территории северо-восточной Польши. Его лазурные воды привлекают своей неповторимой красотой в любое время года. Сегодня озеро было прекрасным — на прозрачной поверхности водной глади отражались высокие деревья, заросли кустарников и пологие берега. А также — солнечный диск, висевший на голубом небосводе, с плывущими вокруг белоснежными облаками. Лучи солнца искрились в воде и в отражавшихся верхушках деревьев, благодаря чему вся поверхность озера напоминала собой огромное зеркальное полотно. На зеленой траве разместились навесы и деревянные столики для приезжающих сюда отдыхать туристов.

На берегу озера расположилась стоянка слета байкеров. Несмолкаемый рокот мотоциклов, постоянно привозящих новых людей, раздавался повсюду. Радостные крики уже приехавших разносились по округе, создавая дружескую, веселую атмосферу, свойственную этой субкультуре. Кожаные куртки, штаны, цепи и клепки, длинные бороды и волосы, масса татуировок, нанесенных на различные части тела, а также блеск хромированных запчастей мотоциклов — все эти детали составляли антураж тех, кто гордо именует себя байкерами.

На берегу можно было насчитать около пяти десятков человек, приехавших сюда из разных уголков земного шара, объединенных общими интересами и принципами в жизни. Парни, как и положено, парковали своих железных коней, братались друг с другом, держа по бутылочке пива в руке, хвастаясь тюнингом и наворотами, установленными на своих мотоциклах. Их подружки поначалу также оценивали байки, на которых приезжали другие, фотографировались с наиболее понравившимися моделями, принимая при этом откровенные позы. Далее они направлялись хлопотать по хозяйству, накрывая поляну для предстоящего отдыха. Динамики, установленные на одном из байков, надрывались во всю мощь своих ватт, заставляя девушек пританцовывать от удовольствия.

Возле байка зелено-перламутрового цвета, напоминавшего по форме акулу, и с изображением этого же морского хищника на бензобаке, стояли порядка пятнадцати человек и с интересом его разглядывали. Владелец мотоцикла — здоровенный мужик с накачанными бицепсами, сплошь покрытыми цветными татуировками, расхваливал свой байк перед собравшимися, употребляя при этом завидное количество пива. Здоровяка звали Джонни, и на вид ему было около сорока лет. Его густая борода была заплетена в мелкие косички, кончики которых доставали чуть ли не до пупа, прикрывая собой нецензурную надпись на майке. Длинные волосы спадали до плеч, а на лбу красовались огромные очки-маска с зеркальными стеклами. Казалось, во времена викингов Джонни сразу бы снискал себе славу — уж очень он смахивал на этакого кровожадного и беспощадного персонажа. Однако на самом деле в душе он был вполне добродушным и даже доверчивым малым, всегда готовым прийти на помощь.

Каждый из стоявших трогал его байк, конечно, с позволения хозяина, и восхищенно причмокивал языком. Наверное, еще долго в адрес Джонни продолжались бы похвалы, если бы к компании не присоединился еще один человек.

В отличие от Джонни он был маленького роста, около полутора метров, и с начисто выбритой головой. Его череп, а точнее затылок был украшен японским иероглифом, обозначающим «жизнь». На лице из растительности у парня выделялись лишь огромные, сросшиеся на переносице брови черного цвета, придававшие хоть некоторую долю серьезности его почти всегда улыбающемуся лицу. Но обидеть такого веселого малыша было не каждому под силу. Его крепкие, сбитые кулаки не уступали в размерах кувалдам боксеров-тяжеловесов. Эдакие пудовики на каждой руке с лихвой могли выбить дурь из башки любого зазнавшегося хамла. Его любили и уважали за чувство юмора, а называли просто — Коротышка.

Он принялся травить байки, и внимание присутствующих переключилось на него.