Максим Шахов - Трафик по-русски

Несколько секунд спустя старый «Минск» уже покатил прочь от усадьбы лесника. Под тяжестью трех тел велосипед кряхтел и поскрипывал, но разваливаться пока не собирался.

– Зверь машина! – довольно хмыкнул Локтев. – «Команч» бы не выдержал!

– Да не каркай ты! – отозвался Веня.

От усадьбы донесся лай выпущенного из будки Полкана. Взбесившиеся куры закудахтали еще громче.

– Как бы этот чертов лесник не пустился за нами с псом в погоню… – оглянулся Веня.

Локтев прислушался и сказал:

– Не боись! Это они с курами воюют!

– Хорошо бы, если так, – вздохнул Веня.

Через пару минут, когда звуки усадьбы позади окончательно стихли, Локтев вдруг остановился.

– Сгружайтесь, в темпе!

– А что случилось? – забеспокоился Веня.

– Что-что! Заправиться надо!

Оказалось, что, кроме одежды, Локтев разжился в доме лесника еще и пузырем самогона. Достав бутылку из-за пояса, он выдернул зубами пробку и принюхался.

– Эх, хорош!

Веню от сивушного духа едва не перекосило. Сергей же запрокинул голову и влил в себя едва ли не треть содержимого бутылки. Крякнув и отершись рукавом, он оглянулся:

– Давайте в темпе! Чего встали?

Веня отрицательно покачал головой, Билл, морща нос, спросил:

– Это есть местный виски?

– Лучше! Джин с тоником! Пятизвездочный! Держи!

Американец не успел опомниться, как Локтев привлек его к себе и буквально влил изрядную долю самогона в рот. Билл захрюкал и закашлялся, Веня вскрикнул:

– Ты что делаешь, Серый?

– Как чего? Лечу его!

– От чего?

– От переохлаждения и шока! Он же сам на себя не похож! Будешь?

– Нет, – снова покачал головой Веня.

– Ну и зря, – пожал плечами Сергей. Сделав еще пару глотков, он закупорил бутылку и уже совсем весело крикнул: – По коням! Та-та-да-та! Та-та!

«Минск» снова покатил вперед, Локтев закрутил педали с утроившимися силами. Веня светил под колеса велосипеда фонариком Билла.

На их счастье, усадьбу лесника с внешним миром соединяла одна-единственная дорога. И вела она именно к автотрассе.

Вскоре лес поредел, и Веня вообще выключил подсевший фонарь. Темная полоса дороги под колесами угадывалась и так.

К этому времени Локтева, само собой, потянуло на песни. Окрестности оглашал его хриплый голос:

– Я буду долго гнать велосипед! В глухих лугах его остановлю! Нарву цветов и подарю букет! Той девушке, которую люблю! Нарву цветов и подарю букет! Той девушке, которую люблю!

– Да не ори ты в ухо, Серый! – наконец не выдержал Веня. – Оглохнуть же можно!

– Имею право! Да, Билл? А ну хором: «Она возьмет! Но снова в поздний час, когда туман сгущается и грусть, она пройдет, не поднимая глаз, и улыбнется даже! Ну и пусть! Она пройдет! Не поднимая глаз! И улыбнется даже! Ну и пусть!» И еще раз!..

К ужасу Вени, захмелевший Билл начал подпевать Сергею. Слов он, правда, не знал, поэтому изображал на багажнике нечто вроде бэк-вокала.

Напуганное зверье разбегалось от дороги прочь, только кусты трещали. Потревоженные птицы что-то вскрикивали со сна.

– Да заткнитесь вы! – нервно оглянулся Веня.

– А не пошел бы ты… – дохнул сивухой Локтев и вдруг вскрикнул: – Ох, блин!

В следующий миг велосипед взбрыкнул и вся троица с воплями полетела через руль на дорогу.

На Веню всей тушей навалился Локтев, на Билла со звоном упал «Минск». Едва начав подниматься, Сергей тут же наткнулся рукой на проволоку и заорал:

– Засада! Сматываемся!

– Значит, уехали они пять минут назад? На одном велосипеде? – уточнил Бурый.

– Ага, – кивнул лесник. – Уехали. С сумкой, значит.

– А что они говорили?

– Да что говорили? Сперва позвонить хотели, а потом, значит, лисапед забрали.

– Кому позвонить? – насторожился Бурый.

– Не могу знать. Телефон-то у меня не работает, почитай, третий день, – снова зачем-то соврал старик. – Они убедились, значит, да и уехали.

– А до моста далеко, дед?

– Да уж прилично… Километров пятнадцать, почитай, будет.

– Ясно, – посмотрел на Тюлю Бурый и вдруг спросил: – А чего это вы с бабкой смываться собрались на ночь глядя, а?

– Так это! – вздрогнул старик. – Сказали они, мол, с той стороны за ними гонятся! Так что, мол, нам лучше схорониться куда-нибудь от греха подальше!

– Ты смотри, благородные какие, – процедил сквозь зубы Тюля.

– Так, а где твоя лодка, дед? А то я что-то не видел ее, – спросил Бурый.

– Так вон там!

– Вверху по течению, что ли? – оглянулся Бурый.

– Ага! Там заводь такая есть, в ней она и стоит, значит.

– Ладно, дед, живи! – разогнулся Бурый.

В тот же миг «макаров» в его руке раскатисто грохнул.

– Ой, батюшки! – успела вскрикнуть бабка, но Бурый сразу выстрелил и в нее. Сделав по контрольной дырке в головах убитых, он повернулся к Тюле:

– Хватаем весла и погнали!

– Думаешь, успеем их перехватить?

– Конечно, успеем! Течение тут вон какое! Пошли!

На укромную бухту они наткнулись не сразу, пришлось немного побродить в темноте по берегу. Зато лодка, примкнутая толстой цепью, оказалась на месте.

Тюля вскинул было пистолет, чтобы перебить цепь, но Бурый остановил его.

– На фига? Я ключ у деда забрал, держи… Открывай, а я в кусты пока отойду. Желудок что-то прижало, мочи нет!

– Шалят нервишки-то? – насмешливо хмыкнул Тюля.

– Шалят-шалят… – кивнул Бурый, ныряя в кусты.

Тюля, посмеиваясь, наклонился над замком. И тут его вдруг кольнуло нехорошее предчувствие.

Что-то в тоне и поведении Бурого Тюлю в очередной раз насторожило. Улыбка мигом слетела с лица «бригадира». Быстро оглянувшись, он посмотрел вслед Бурому, потом вытащил пистолет и закусил губу.

Наконец-то он сообразил, что Бурый в эту ночь слишком часто куда-то отлучается. Как будто для того, чтобы посоветоваться с кем-то, кто все время по пятам следует за ними…

– Ах ты, сука! – прошипел Тюля.

Он не представлял, кто мог сопровождать их в этом чертовом лесу, но решил, что это нужно выяснить. И как можно скорее.

В разведке Тюля не служил, но тоже знал кое-какие штучки. Вытащив «зипповскую» зажигалку, он зажег ее и поставил под скамейку в лодку. В тот же миг из-за кустов донесся голос Бурого:

– Не получается?

– Ага! – оглянулся Тюля. – Что-то ключ не влазит!.. Сейчас посвечу!

– Должен влезть! – крикнул Бурый.

Судя по его отдалившемуся голосу, он продолжал двигаться в кусты. И Тюля не стал медлить. Подавшись в сторону, он скользнул вдоль берега бухты влево и прислушался.

Шагов Бурого слышно не было. Наверняка он отошел подальше и теперь тоже прислушивался. Затаился и Тюля.

Посидев неподвижно с полминуты, он с пистолетом наготове нырнул в прибрежные кусты и стал осторожно продвигаться вперед. Учитывая армейское прошлое Бурого, «бригадир», конечно, здорово рисковал, но другого выхода у него не было.