Андрей Воронин - Комбат. Восемь жизней

— Устроим! Эта контора сейчас под патронажем богатой семейки… Волошко — слыхали о таких? Жены обоих господ дарят деньги на потерявшихся малюток. А та из них, у которой своих младенцев не завелось, еще и инспектирует нашу деятельность. Строгой такой физиономией с телевизора кивает. А журналистов наших заставляет писать истории про каких-то горных козлов.

— Волошко? Про козлов? — наперебой удивились москвичи. Фамилия Светланы наводила на мысль, что ее постоянное присутствие в этой истории не случайно и они на верном пути поиска.

— Про козлов — это я неверно выразился. У нас якобы в горах чудо-звери водятся, просто выродки и монстры. Местные смеются, а туристы прицениваются. Тут в связи с предстоящей Олимпиадой дворцы и виллы как грибы растут и многоэтажки элитные не хуже дубайских. Вот и придумывают застройщики всякие приманки, чтобы нувориши здесь бабки свои оставляли. Не в недвижимость, так в охоту на горных козлов с инопланетными улыбками вкладывали! — наконец-то в интонациях сочинского лейтенанта что-то изменилось. Тема, видимо, была для него болезненной.

Для Бориса Ивановича и Андрея Подберезского этот «разговор от скуки» стал точкой отсчета.

Оба поняли: история, рассказанная Аленой в кафе в День святого Валентина, получает свое продолжение здесь, в будущей олимпийской столице. И, хотя место действия перенеслось далеко на юг, действующие лица, похоже, остались те же.

Вано спал крепко, по-младенчески. Алена тихо лежала рядом и смотрела в потолок, расписанный странными взаимопроникающими фигурами. Она ни о чем не думала, ничего не анализировала, не вспоминала. Просто разглядывала, как сфера пожирает группу треугольников, а плоские квадраты сталкиваются с объемными пирамидами и цилиндрами. В голове и на сердце было пусто — не возникало никаких параллелей, отмерли любые желания. Она помнила, что не так давно видела Петю, а Петя видел ее. И видел, как был с ней человек, сейчас лежащий рядом. Иногда, на долю мгновения, она соображала, что нужно пойти к сыну, что-то объяснить ему… Но эти короткие вспышки сознания столь быстро гасли, что ни осмыслить, ни тем более реализовать их Алена не могла.

Если бы ей когда-нибудь пришло в голову представить свое состояние после смерти, она бы, видимо, склонилась к чему-то подобному. Словно лодка на тихой воде, покачиваешься и созерцаешь… Отрешенно, вяло, безучастно… Ничто не зависит от тебя, поэтому ничто и не заботит…

Иван отлично выспался. Открыв глаза, увидел рядом ту желанную, к которой примчался из далекой Москвы. Она не убежала, не вышла в сад, не заперлась в ванной. Если честно, он немного боялся утра, но оно оказалось радостным, лучезарным, теплым. Рука помимо его воли легла на грудь женщины, колено раздвинуло ее ноги. Алена снова покорилась, так же безвольно, равнодушно и обреченно, словно она не человек, а резиновая кукла. И он снова принял это как должное. Даже подумал, что так давно не занимался любовью с «лицом незаинтересованным», что, видимо, забыл, как это бывает. Проститутки всегда относились к «процессу» старательно, артистично и в зависимости от таланта более или менее фальшиво. Ивану Волошко не хотелось думать, что положение его гостьи еще более незавидное, чем статус платной ночной бабочки, потому что ни правил игры, ни тарифов она не знает. Вспоминать, что супруга Света в свое время увлекла его именно постельной умелостью и искренностью, не хотелось: жена и есть жена, ей полагается соответствовать. Проявлений болезненности, пошатнувшегося рассудка он в Алене не заметил.

Завтракали на террасе, потом пили изумительный кофе с ликером, он курил, говорил по телефону, читал. К полудню вспомнил про Петю — что-то не видно и не слышно мальчишки.

— Аленушка, а мальчик наш где? В сад убежал или играет с «Лего»?

Если бы Иван не высказал своих соображений об отсутствии Петьки, он бы скорее понял, что тот пропал. Но Алена, держа у полуоткрытого рта изящную рюмку с ликером, кивнула и эхом повторила окончание фразы: «Играет с “Лего”». В большом особняке маленькому ребенку нетрудно затеряться, особенно когда взрослые заняты собой…

Господин Волошко давно вырастил старших детей, в его нынешнем окружении не было семилетних мальчишек и девчонок. Поэтому он искренне принял удобную версию: сын любовницы занят подарком — собирает большой дом из маленьких разноцветных блоков.

Алена казалась ему милой, расслабленной и растерявшейся. Не будучи хитрой охотницей за его капиталом, она просто стеснялась самой себя, ведь у нее никогда раньше не случалось «лирических отступлений» от семейной стези. Именно поэтому она не щебечет сейчас о поездках на Сейшелы и норковых шубках, как это делают элитные шлюхи, оставленные при доме на недельку.

Волошко с радостью почувствовал, что отдыхает, — в усадьбе очень тихо, женщина почти не разговаривает, персонал работает незаметно. Если отключить мобильник — идеальное времяпрепровождение после тяжелых, насыщенных общением дней, когда каждую минуту приходится принимать серьезные решения, постоянно ощущать груз ответственности.

Днем он снова увел Алену в спальню. Вышколенная прислуга не могла не понимать, зачем приехал хозяин, и, видимо, сама, без специальных указаний, приняла на себя заботу о маленьком мальчике, сыне его почетной гостьи. По крайней мере, ни во время обеда, ни после него малыш не досаждал влюбленным.

На третий день Иван решил, что милой пора прекратить стесняться и разыгрывать царевну Несмеяну. Его сексуальный голод поутих, хотелось и душевного контакта. Перед обедом, оставив Алену в саду, он нашел управляющего, поблагодарил его за такт и внимательность, многозначительно подмигнул — дескать, мужская сиеста проходит по плану, выписал внеочередной премиальный чек.

— Ценю, что сами догадались Петю на это время занять. Очень ценю и еще раз отмечу, — хозяин щелкнул пальцами, намекая, что первый премиальный чек — не последний. — Мальчишка пусть с нами пообедает, на десерт подайте мороженое с шоколадом, арбуз, орехи.

Управляющий, сразу спрятав денежную бумажку в карман, удивленно поднял брови:

— Я полагал, вы мальчика в город отправили, в пансионат или на экскурсию. Его второй день в доме нет…

— Как нет? Бассейн проверяли? Какой пансионат? Кто-то приходил, забирал? Почему меня не известили?!

Лицо Ивана покраснело, интонация из дружеской, почти панибратской стала зловеще-угрожающей.

— Всю прислугу сюда, немедленно! И тех, кто работал вчера, — тоже, если есть посменные!

Управляющий, белее мела, стал обзванивать людей. Хозяин нетерпеливо выхаживал по террасе, проигрывая в уме возможные варианты развития событий.