Дэвид Моннери - Боснийский ад

— Откуда вы? — спросила Нена у ближайшей женщины.

— Не разговаривать, — рявкнул водитель.

Нена и женщина понимающе переглянулись, и вновь прибывшая заключенная села на сиденье через проход.

Прошло не менее трех часов, прежде чем в автобусе появилась пара солдат, и поездка началась. Нена все сильнее ощущала жажду. Горстка снега за прошедшие двадцать четыре часа — недостаточное количество влаги для организма. Голод мучил меньше. Она поняла, что последние месяцы жизни в Сараеве приучили ее к полуголодному существованию.

Приближались сумерки. Автобус, покашливая, взбирался на холмы и, дребезжа, спускался с них. Уже темнело, когда они добрались наконец до Вогоски. Нена не раз проезжала через этот маленький городок, но не помнила, чтобы останавливалась тут. Автобус подъехал к спортзалу «Партизан», и двенадцати женщинам и девушкам приказали выйти. Серб с эмблемой «Белого орла» взмахом руки приказал им пройти в парадные двери, а внутри другой мужчина показал дальше на двойные двери.

В помещении было темно, но глаза постепенно привыкали, и вскоре Нена поняла, что они находятся в гимнастическом зале; более того, здесь уже размещались и другие женщины. Все они, человек тридцать или сорок, лежали на полу или стояли, но никто не произносил ни слова.

— Что это? — спросила Нена. Голос ее эхом разнесся в гулком пространстве. И словно в ответ кто-то заплакал.

— Эго витрина публичного дома, — ответил невозмутимый голос.

Крис Мартинсон загнал джип на стоянку возле вокзала Херефорда и посмотрел на часы. Поезд, на котором Дама прибывал из Вустера, опаздывал еще на пять минут, что в сумме давало задержку в двадцать пять минут. Дождь яростно отплясывал на крыше джипа, лужи увеличивались буквально на глазах, но по крайней мере было тепло для этого времени года. Крис решил оставаться в автомобиле, пока поезд не покажется из-под моста.

Сержант Дохерти попросил его привезти Даму с вокзала, и хотя Крис почти не имел дел с

Дохерти за восемь лет пребывания в САС — более старший сержант покинул подразделение Б и оказался в тренировочном центре еще до того, как Крис заслужил право носить свои значки различия, — но уже составил себе мнение о нем по отзывам других. Да и трудно было не составить, поскольку Дохерти был фигурой почти легендарной — человеком, едва пережившим личную трагедию, а потом проделавшим тяжкий боевой путь по Аргентине во время войны за Фолкленды и перешедшим через Анды со своей новой женой.

Крис прекрасно понимал, что это означает: он и сам испытал нечто подобное в Колумбии. Разве что женой по дороге не обзавелся.

Но Дохерти был известен не просто как крепкий мужик. Он был почти идеальным сасовцем — думающим солдатом. Многие в подразделении жаловались, что селекционная работа за последнее время ведется с упором более на физическую и эмоциональную устойчивость, нежели на ум. Другие же говорили, что это дань времени. И что Дохерти относится к тому же вымирающему виду, что и Джордж Бест, и что их племя вытесняется с земли все сокрушающим прогрессом.

Внезапно до Криса дошло, почему Дохерти направил его встречать Даму. Шотландец решил, что этим двоим найдется о чем потолковать, прежде чем столкнуться с тем, что ждет их впереди. Чтобы они уже притирались друг к другу. Крис улыбнулся про себя. Еще бы — думающий солдат.

Двухтональный гудок возвестил о прибытии поезда, и через несколько секунд из-под моста показался желтый нос дизеля. Крис выскочил из джипа и, поднимая фонтаны брызг из луж, помчался в зал ожидания.

Дама одним из последних подошел к выходу с перрона. На его смуглом лице, как обычно, была печать нездешней серьезности, словно он был погружен в разгадку какой-то абстрактной философской проблемы.

Но туг же он улыбнулся, увидев Криса.

— Ваш смиренный шофер ждет вас, — произнес последний.

— Видимо, птицы сегодня не летают, — сказал Дама, разглядывая пузырящуюся под проливным дождем привокзальную площадь. — И за сколько миль отсюда припаркована твоя машина?

Крис указал на джип.

— Как думаешь, двадцать ярдов одолеешь?

Двое мужчин промчались по полузатопленной стоянке и забрались в джип.

— И что все это означает? — полупрокричал Дама сквозь грохот капель по крыше.

— Понятия не имею, — сказал Крис, запуская двигатель. — Но вскоре узнаем: брифинг начнется минут через двадцать пять.

— И ты даже не знаешь, куца нас направляют?

— Нет. Они держат карты поближе к груди.

Все, что я знаю, — операция для команды из четырех человек.

— Кто же остальные двое?

— Сержант Дохерти и...

— А я думал, он уже в запасе.

— Так оно и было. Но его воскресили, по крайней мере для этого шоу.

— Господи, да ему, должно быть, уже лет сорок пять. Видимо, операция не требует много энергии.

Крис засмеялся.

— Когда он поблизости, этого никак нельзя сказать. Он вовсе не выглядел развалиной, ког-|да я его видел последний раз.

— Может быть. А кто номер четвертый?

— Сержант Уилкинсон. Центр подготовки.

— Я знавал его. По крайней мере играл с ним в футбол. Ему, должно быть, лет тридцать пять...

— Хм, да ведь и мне, знаешь ли, перевалило за тридцать. Видимо, кто-то решил, что для этой операции требуется прежде всего опыт. Ну а тебя включили как раз для того, чтобы расходовать твою бессмысленную энергию.

— Вероятно, — спокойно сказал Дама. — Уилкинсон всегда немного напоминал мне Эдди. Лондонец насквозь. Балагур. К тому же и болеет он за «Тоттенхем».

— Да уж, точно, — сказал Крис, и оба ненадолго замолчали, вспоминая своего старого боевого товарища, погибшего в деревушке среди речных джунглей в Колумбии. И, вероятно, от этого очередная шутка замерла на губах у Криса.

— Как провел Рождество? — наконец спросил Дама.

— Чудесно, — ответил Крис, хоть и провел большинство вечеров, отчаянно скучая. — Аты?

— Грандиозно. Моя сестра вчера вышла замуж, и я благословлял ее. Было здорово, — сказал он так, словно сам себя убеждал в сказанном.

Когда джип въезжал в ворота казарм Стир-линг-Лайн, Крис посмотрел на часы.

— Вот и началось, — сказал он.

Голова водяного буйвола, напоминающая об операциях подразделения в Малайе, царствуя над «Кремлевским» залом совещаний, казалось, склонялась слегка на одну сторону, словно подслушивая предстоящий приятельский разговор. «А толку-то, — подумал Дохерти, — ведь туши-то у тебя уже нет».

— Скверные новости, — сказал, входя, Барни Дэвис. — Похоже, Нена Рив пропала. Ее нет на работе в госпитале вот уже пару дней. Конечно, в Сараеве всякое может быть, и она, например, отлеживается дома с гриппом и не в состоянии позвонить. А может быть, ее ранил снайпер... Сейчас пытаются выяснить.