Валерий Ковалев - Иловайский капкан

— Трэба з высоток на Институцькой вполювать дэкилька «бэркутив» и э-э… — потеряв мысль, вопросительно взглянул на помощника.

— … А заодно десяток тых, хто их штурмуе. Зрозумилы?

— Эгэ ж, панэ комэндант, — переглянулись боевики. — Гарна задумка.

— И шоб мэни ани чичирк! — подошел к ним вплотную Парубий. — Зробытэ и забулы. А шоб усэ було гаразд, за старшего з вамы пидэ пан Дэркач. Вы його знаетэ.

В специально оборудованной под оружейку комнате группа получила портативные рации и американские винтовки М-4 с патронами, проверила их готовность к использованию и, уложив оружие в три спортивные сумки, вышла из штаба через заднюю дверь на улицу. Пройдя дворами к заваленной мусором Институтской и сориентировавшись в обстановке, Деркач приказал двоим занять позицию на последнем этаже гостиницы «Украина», второй паре — на крыше Центра культуры профсоюзов, а сам, с последним, решил подняться на здание Центрального банка.

— Звязок по рациям тикы зи мной, — вогонь распочать по команди, — коротко проинструктировал Деркач подчиненных.

— Слухаемось, панэ провиднык, — кивнули балаклавами те, — усэ зробымо. — И группа растворилась в толпе зевак, слоняющихся по центру Киева.

Бесшумный лифт вознес Деркача с Палием (так звали его напарника) на последний этаж банка, куда их беспрепятственно пропустили уже взявшие учреждение под контроль бойцы «Правого сектора», а командовавший ими сотник в козацком шлыке* лично отпер для гостей металлическую дверь, ведущую на крышу.

— Будэтэ знимать? — кивнул он на спортивную сумку, висевшую на плече Палия.

— Щэ як будьмо, — подмигнул ему снайпер.

А Деркач добавил:

— Давай, панэ сотнык, ключа. И ты нас нэ бачив.

С высоты птичьего полета Майдан был как на ладони. В хмурое небо поднимались клубы черного дыма от горящих покрышек, едва слышно доносился рев толпы и размеренные удары довбышей в бочки, темная когорта* спецназа, блестя шлемами, шаг за шагом отступала под напором атакующих.

Поставив сумку у парапета крыши, Палий расстегнул молнию и передал Деркачу одну из винтовок с несколькими обоймами.

— Гарный обзор, — сказал тот, передернув затвор. — Займаемо позицию, — опустился на колено у парапета. Он включил рацию и вышел на связь с другими группами, те доложили о готовности.

— Видкрыты вогонь! — отдал им команду провиднык и вжал приклад в плечо, приникнув к прицелу. Сильная, с подсветкой, оптика сделала дальнее близким. На визирную сетку поочередно наплывали осатаневшие в борьбе соратники, метавшие вперед «коктейли Молотова» с булыжниками, а потом возникли прикрытые щитами ряды «Беркута».

Кранк, кранк, кранк — захлопали винтовки правосеков.

Сначала Деркач два раза промахнулся, а Палий нет. Чувствовались выучка и опыт. После выстрелов под ноги товарищей в последней шеренге сразу же свалились два беркутовца. Внимание же Деркача привлек один из бойцов «Правого сектора». Раз за разом выбегая из передних рядов, он раскручивал над головой цепь, с прикрепленным на конце шаром, обрушивая ее на щиты и головы спецназовцев.

— Гэрой, справжний гэрой, — бормотнул Васыль, выцеливая очередную жертву.

Ею оказался рослый спецназовец с блеснувшей на погоне майорской звездой, сваливший «гэроя» при очередной атаке мастерским ударом дубинки.

— Клятый москаль, — выругался Деркач, плотнее вдавливая глаз в обрезиненный окуляр прицела.

Две пущенные им пули высекли искры из брусчатки, а третья, судя по всему, попала офицеру в плечо, развернув и швырнув того на землю.

— Видслужывся майор, — смахнул пот со лба стрелок и вщелкнул в приемник кольта новую обойму.

— Так, Мыкола, — повернул голову к Палию. — Тэпэр пэрэносымо вогонь на самооборону. — Бый тых, хто ховаеться за другых. То нэ бийци, а мотлох*.

— Слухаюсь, пан провиднык, — ловко перезарядил винтовку снайпер.

Теперь стали падать и разбегаться бойцы «Правого сектора».

Когда участок площади перед еще теснее сгруппировавшимся спецназом опустел, за исключением неподвижно лежащих убитых и ползущих в укрытия раненых, Деркач приказал напарнику прекратить огонь, тут же отдав соответствующую команду по рации другим группам.

— Усим повэртатысь назад, — завершил он связь и отключился.

В штабе его встретил довольный Парубий, сообщив, что получил с Майдана доклад о трех убитых и шести раненых снайперами «Беркута» бойцах самообороны.

— Щас их там знимають захидни та росийськи СМИ. И про всэ довэдэно в посольство США. Поздоровляю, чиста робота.

Кадры расстрела спецназом сражающегося с кровавым режимом Януковича украинского «народа» облетели земной шар, активизировав правозащитные организации. Лидеры США и целого ряда европейских стран заявили решительный протест, усмотрев во всем «руку Москвы», и стали оговаривать вопрос о вводе на Украину миротворческого контингента.

Воодушевленный своим «подвигом», Деркач, обласканный руководством УНА-УНСО, после победы Майдана решил заняться личным обустройством. С первых дней пребывания в столице и до сегодняшнего дня, находясь в гуще революционных событий и готовя переворот, Деркач не имел в Киеве ни жилья, ни майна, обретаясь в одной из гостиниц на окраине. Дельный совет в этом плане ему дал близкий сподвижник «по справи», а теперь широко известный на Украине Музычко — Билый.

В дни Майдана Сашко не опускался до положения сотника, активиста, а тем паче рядового бойца, участвовавших в акциях и схватках с беркутовцами. Это для героя Чечни и бывшего сидельца, ставшего теперь одним из лидеров УНА-УНСО, было западно, как он любил выражаться. Билый занимался более серьезными делами и нес в массы идеологию бандеровского движения. Он вламывался на заседания еще не демонтированных органов прежней власти, демонстрируя автомат и нож как государственные атрибуты, мордовал неугодных прокуроров с чиновниками, а меж делом экспроприировал у буржуев для Партии и себя недвижимость, дорогие автомобили и солидные суммы валюты.

— Робы як я, — сказал он Деркачу, когда отъезжал в западные области для организации экспорта революции. — У Киеви повно багатых жидив. Бэры любого на цугундэр и выкыдуй на вулыцю.

Ну как было не внять столь мудрому совету старшего товарища? И Васыль Деркач принял его к исполнению. Для начала он согласовал все с Парубием (тот не возражал), после чего встретился с несколькими сотниками, окучивавшими центральные районы Киева. Те, испытывая известные у националистов чувства к иудеям, уже знали, где обитают наиболее состоятельные из них, дав пану провидныку адреса и необходимую информацию.

В один из вечеров, прихватив с собой двух вооруженных боевиков — сотника Джуру и Мороза из Ровенской сотни, Деркач сел в конфискованный у коммунистов черный джип с водителем-активистом, хорошо знавшим Киев, и для начала отправился на Подол, раскинувшийся на берегу Днепра, считавшийся в столице весьма престижным местом. Миновав Андреевский спуск с древней церковью, автомобиль выехал на улицу Воздвиженку, вдоль которой тянулась череда стилизованных под старину домов с разноцветными крышами, и неспешно покатил меж них (Деркач закрутил головою).