Андрей Костин - Смертельная комбинация

— Все понял, вас черный нал интересует. Думаю, я смог бы уговорить своего покупателя. Но не на всю сумму, конечно… Только сначала я хочу посмотреть на товар своими глазами. Какая-то подозрительная история с аварией. Упаковка может быть подпорчена, да и… А потом цену обсудим.

— Пока она на старом складе, посмотреть не удастся. Мы сами погрузим. А вывезем за ворота — смотри, сколько влезет.

— 0 цене можно будет говорить после того, как проверю качество.

— Это твои условия. Не знаю, согласятся ли на них… Ответ будет завтра утром.

— Чего ж столько времени терять?

— Я же тебе объяснил, — Алик поморщился. — Тут все директор решает. Надо точно убедиться, что его больше нет.

— Но мы же вчера видели его труп?

— Да, я видел. Но ведь не я принимаю решения.

— А кто?

— Директор.

— Заладил… Нет же его в живых…

— Ну, если в живых нет, то свято место пусто не бывает.

— Понятно.

— Жди с утра в гостинице. Я заеду, скажу ответ.

Машина уехала, а я стоял на месте некоторое время, обдумывая разговор. Нет, не стоит расслабляться. И если уж надо ждать еще почти сутки, стоит разыскать этот старый склад. Ведь всякую таинственность подпускают, именно когда собираются надуть.

Я обошел административное здание, потом спустился по крутой дорожке вниз. Сквозь просветы между деревьями внизу виднелась река. Возле свалки почерневших от гнили мотков бумаги дорога свернула влево. Прохожу между сколоченных на скорую руку сараев. Там тоже бумажные роли, только еще не подпорченные. Но, судя по ненадежным навесам, их постигнет та же участь.

Еще через несколько метров — низенькое здание из красного кирпича. Жестяная табличка над дверью сообщает, что этот памятник архитектуры не более чем «Строение N 8».

Ну и где же мне искать третий склад?

Впереди — асфальтированная площадка, на площадке выписывает виражи кар. Я помахал рукой женщине, которая им управляла. Она подъехала ближе и остановилась.

— Послали вот к третьему складу, — сказал я, улыбаясь. — Не подскажете, как пройти?

Она с изумлением посмотрела на меня, не говоря ни слова, и кар вдруг резко рванул с места.

Может, я что-то не то спросил?

— Зачем тебе старый склад? — услышал я голос за спиной.

Обернулся. Рядом стоял долговязый прыщавый парень в синем халате.

— Ну, а если без вопросов, покажешь? — спросил я.

— Пол-литра. — Он усмехнулся.

— За пол-литра я и сам найду.

— Не местный?

— Из Москвы.

— У меня сестра в Москве.

— Значит, земляки, — я кивнул.

— Ладно, покажу. Плевать я на всех хотел.

Я так и не понял, при чем тут все.

… Мы шли мимо зданий административного корпуса, старых закопченных строений, потом по потрескавшейся бетонной дорожке, вдоль которой росла крапива и среди ее зелени, как проплешины, лежали бетонные блоки с торчащей погнутой арматурой. Мы уже порядочно прошли.

Стало еще тише и как-то тревожнее. Территория, скажу я вам…

Я удивленно огляделся. Бетонная дорожка упиралась в высокий глухой забор, выкрашенный суриком.

— Пролезешь тут, — парень поднял с земли доску: между грунтом и нижним срезом забора была щель, сантиметров в тридцать.

— Часы есть? Долго не ходи. Дальше пруда вообще не надо. И так достаточно увидишь.

Я посмотрел ему в глаза — уж не разыгрывает ли? Но глаза у него были серьезные.

— Буду ждать поблизости, — он сделал неопределенный жест в сторону крапивы. — Тебе ничего не будет, а я и так на плохом счету.

Я не спускал с него глаз. Если разыгрывает, вернусь и дам ему по прыщавой морде.

— Сторожа не бойся, — сказал парень, — он старый, ему наплевать.

Я пожал плечами и полез в щель. За забором опять шла крапива, сквозь нее — узенькая тропинка, может, один-два раза по ней прошли. Через несколько шагов остановился несколько озадаченный. Крапива становилась все выше и выше, поднимаясь над головой, как молодые деревца. А листья, наверное, не меньше моего носового платка. Мне это не понравилось. Потом я услышал журчание… Между корней крапивы пробивался родник и тонкой лентой петлял по рыжей земле.

Крапива стала редеть и вдруг кончилась, дальше — сухая, словно спекшаяся, земля, а по ней бежит ручеек, но уже не прозрачный, как вначале, а бурый, пузырчатый, словно обожженный.

Впереди пруд, а за ним — красное кирпичное здание, приземистое, с пустыми глазницами заколоченных окон.

И пруд.

Нормальный с виду пруд, только запах неприятный, а вода очень черная. И какой-то мешок плавает… Я присмотрелся и расстроился — это была собака. Мешок разорвался, из него лапы торчат, голова страшная — шерсть повыцвела, редкая, а под ней просвечивает голубая кожа. Глаз нет, и клыки оскалены… Обратно бреду в каком-то отупении.

На брюхе проползаю в щель. Осоловело стою, пока меня не окликает парень в синем халате.

— Видел? — спрашивает он.

— Ты про собаку?

— Я про все.

— Но собака…

Он помолчал, потом говорит — два года назад кто-то собаку в пруд бросил. Пес, конечно, издох, но не гниет, и неизвестно теперь, сколько времени там плавать будет на зиму пруд не замерзает, а охотников лезть и доставать нет.

— Она еще воет по ночам, — закончил парень.

— С ума сошел?

— Может, конечно, кто-то другой воет. Сказка это, творчество народа.

— А что не сказка? — я полез за сигаретами.

— Там, — он махнул в сторону забора, — наш комбинат с закрытым предприятием граничит. У них авария была. Не знаю, что за авария, только территорию огородили.

— Почему ты сказал, чтобы я там не задерживался? — Долго, вроде, опасно. Раньше говорили. У тебя как, все обошлось?

— Да, — я потер вспухшее запястье.

— Это что, крапива? — он посмотрел на мою руку. — Обойдется. Кожа слезет, и обойдется. Только не говори никому, что это я тебя сюда водил.

— Не волнуйся.

В воздухе стоял комариный писк А может, просто в ушах звенело.

Я вернулся в гостиницу весь запыленный. Погода стояла сухая, и пыль висела в воздухе, как колючее облако. У дверей я встретил переводчика. Утром в машине мы, кажется, знакомились, на теперь я никак не мог вспомнить его имя.

— Поздно ты сегодня, — сказал переводчик.

— Да, — я кивнул, потом спросил:

— Кого-нибудь ждешь?

— Машину. Мы должны ехать.

— На ночь глядя?

— Пора. Поезд в одиннадцать.

— Что ж, тогда счастливого пути.

— Спасибо. Ты не знаешь, где дежурная? — он посмотрел на часы.

— Я только что приехал.

— Опять пропала куда-то. Надо ключ от номера сдать. Что мне, искать ее теперь?

По деревьям заплясали лучи фар, и серая машина выползла из сумрака липовой аллеи. Она развернулась и остановилась метрах в десяти от ступенек парадного входа.

— Вот, за нами приехали, — обрадовался переводчик, — Слушай, может я тебе ключи оставлю? Когда дежурная появится передашь. А то ведь больше некому — в доме ни души.