Александр Маркьянов - Слепящая тьма [СИ]

Шейх задумался — услышанное им оказалось неожиданностью, причем приятной. Сам того не подозревая, кяфир натолкнул его на великолепную мысль — как расправиться с прозападным правительством, оккупировавшим Исламабад и подавляющим истинных верующих, и толкнуть страну в омут исламского экстремизма…

Ведь все настолько просто, что шейху стало обидно, как он не додумался до этого сам. В стране куча разных американских активистов из различных неправительственных организаций, пытаются "облегчить страдания афганского и пакистанского народа". Несколько полицейских с автоматами, желательно обдолбанных и западная съемочная группа, случайно оказавшаяся на месте событий. Полицейские останавливают машину какой-нибудь международной миссии, что-то находят при обыске. Дальше скандал, перерастающий либо в перестрелку, либо в хладнокровный расстрел американцев у дороги. Съемочная группа в это время снимает зверства представителей пакистанских властей. Дальше за ними, за журналистами начинается погоня. Кого-то убивают — но кто-то должен вырваться и обязательно с кассетой, доказывающей факт зверств. Дальше эту шокирующую пленку демонстрируют в прайм-тайм по всем западным телеканалам — и пусть только кто попробует этому препятствовать. Даже если попробуют — ведь есть Интернет…

А дальше — скандал, слушания в Конгрессе США, на которые вызываются высокопоставленные американские военные и разведчики и которых там обольют дерьмом с ног до головы и не дадут делать то, что они должны делать. А дальше скандал — американское правительство перечисляло миллиардную помощь режиму, который зверски расстреливает американских граждан! Можно даже подбавить драматизма — американские граждане хладнокровно расстреляны в упор из оружия, купленного на американские деньги! При попытке вывезти взрывоопасную информацию из страны убит американский журналист!!!

Ну, и кто в здравом уме, и беспокоящийся за свою карьеру, что в Лэнгли, что в Пентагоне, выделит хоть доллар своим бывшим пакистанским друзьям? Пакистан и пакистанское правительство превратится в горячую картофелину, которую нужно бросить на землю как можно быстрее, ибо она жжет руки. А без американской помощи прозападному правительству, сидящему в Исламабаде придет конец за месяц — два. И исламские фундаменталисты возьмут власть в стране, как это уже было в семьдесят девятом в Иране! Сами американцы и помогут им в этом!

Великолепно!!!

Хитрость и ложь — кратчайший путь к победе! Не борись со своим врагом — добейся того, чтобы он боролся сам с собой!

Шейх еще раз убедился в своей мудрости — если бы он сразу расстрелял кяфира, а не поговорил с ним — он бы никогда не натолкнулся на такую великолепную идею! Да, от идеи далеко до реализации, нужно еще много доработать и состыковать, чтобы выглядело правдоподобно, но все равно — великолепно!

И, тем не менее, кяфира надо колоть…

Я сидел, с недоумением и тревогой смотря на умолкшего и погрузившегося в себя шейха. Я чувствовал, что что-то пошло не так, что где-то я допустил промах — но не мог понять и просчитать — где и какой…

Наконец, шейх поднял глаза на меня и еле заметно улыбнулся…

— Я жду ответа на вопрос, мистер Козицки. Что вы хотите продать исламским террористам?

— Я требую консула, без консула ничего говорить не буду.

— Это ваш окончательный ответ?

— Да.

— Хорошо. В течение сегодняшнего дня вы будете казнены за преступления против пакистанского народа. Согласно нашему секретному приказу я имею право казнить террористов без суда.

— Да что же это такое?! Я американский гражданин! Вы об этом пожалеете!

Надеюсь убедительно. Шанс того, что меня и в самом деле расстреляют — процентов десять, даже пять. Если бы хотели расстрелять — давно бы расстреляли. Не давал покоя тот промах — я никак не мог понять, где прокололся…

В комнату вошли конвоиры. Дождавшись, пока меня отстегнут от стула, я сильным ударом кулака кажется размозжил одному из них мошонку, но больше сделать ничего не успел — второй ударил меня дубинкой по голове, по затылку. Отключился я капитально…

Вместе со мной на экзекуцию вывезли еще человек десять. Кто они такие, и в чем виновны — я не знал. По виду — простые крестьяне, избитые. Сейчас они, по видимому прощались друг с другом, ни одного слова я не понимал.

Приговоры здесь исполняли на свалке. Полицейский фургон, человек с автоматом. Чуть в стороне пофыркивал бульдозер — тела исполненных заваливали мусором…

Нас выстроили на краю небольшого рва, видимо выкопанного в мусоре до этого. Странно — но мне и в самом деле стало в тот момент страшно, один из немногих моментов в жизни, когда я реально испытывал страх. Внезапно показалось, что я допустил где-то ошибку в моих расчетах и меня сейчас и впрямь казнят. Но если и так — значит так тому и быть. Никого ни о чем умолять я не стану…

Расстреливать взялся тот самый офицер, который вел меня к Салакзаю. Он выбрался из новенького черного, затонированного, возможно даже бронированного автомобиля Тойота ЛэндКрузер, на котором ехал за полицейским фургоном, забрал у одного из солдат автомат. Автомат был с двумя рожками, связанными попарно синей изолентой — почему-то это запомнилось.

Очередь прогремела внезапно — и показалась бесконечно долгой. Чудовищным усилием воли, я заставил стоять себя прямо…

— Браво, мистер Рамайн, браво…

Я открыл глаза. У Лэндкрузера стоял сам шейх Хасан Салакзай — значит, это была его машина и, офицер был в машине не один. Офицер тем временем равнодушно посмотрел на корчащихся в мусоре людей — многие были еще живы, отсоединил пустой магазин, перевернул и вставил свежий. Зловеще лязгнул затвор…

— Черт побери, что… — начал я — но шейх перебил меня.

— Давай, Шахри! — громко сказал он.

Офицер неожиданно развернулся и короткими автоматными очередями скосил троих солдат — в том числе того, что отдал ему автомат. Остаток магазина он высадил по кабине полицейского фургона, где сидел водитель — он тоже не успел ничего предпринять. Стекло полицейского фургона, изрешеченное пулями, изнутри забрызгало красным…

Я с ужасом смотрел на происходящее. Шейх спокойно шел ко мне, офицер, который только что расстрелял своих подчиненных пошел к бульдозеру…

— Итак, мистер Рамайн — так что же вы нам привезли?

— Вы…

— Вот именно. Только верительные грамоты я предъявить не могу…

— А эти? — я кивнул на расстрелянных, не в силах избавиться от непроизвольной дрожи — вы что, своих же расстреливаете?

— Эти… Это обычные феллахи, они и не знали ничего… Должен же я отчитываться перед Исламабадом, ведь так? Так что же вы нам привезли, Майкл Томас Рамайн?