Сергей Недоруб - Песочные часы

Орех вскинул «калаш» и с криком разрядил очередь в тело. Кровосос взревел, его щупальца распрямились, образовав отвратительную семиконечную звезду. Раскинув руки, он приготовился к прыжку.

— Отойдите! — крикнул Марк и все расступились.

Несколькими прицельными выстрелами Марк отстрелил двое щупалец, и кровосос издал мерзкий чавкающий звук. Затем он замер, скосив черные круглые глаза куда-то влево. Борланд поднес «гром» почти к самому рту кровососа и тремя выстрелами заставил бездыханное тело упасть навзничь.

Сенатор посветил вперед в поисках новых противников. Их не оказалось.

— Вроде бы закончили, — пробормотал Борланд. — Отстрелить щупальца? Я не знал о таком способе.

— Теперь знаешь, — сказал Марк.

— Чем он тут питался? — спросил Орех, с опаской обходя труп кровососа.

— Тушканами, наверное, — ответил Борланд. — Больше нечем.

Тоннель снова перестал быть прямым, загибаясь вправо. Сталкеры, не опуская оружия, зашли за поворот по внешней дуге, которая никак не выпрямлялась. Марк сначала решил, что тоннель совершает разворот в противоположную сторону, но рельсы все так же загибались вправо, и к тому времени, по всем правилам математики, должны были описать полный круг. Тем не менее, поворот продолжался. Волнение Марка скоро охватило всех. Сталкеров начал давить нарастающий ужас. Они описали по меньшей мере четыре условных окружности, прежде чем тоннель выпрямился.

— Наконец-то, — выдохнул Орех.

— Чему ты радуешься? — спросил Борланд.

— Тому, что дорога снова прямая.

— Не хочу никого расстраивать, — сказал Борланд. — Но мне кажется, что мы так к ангару не выйдем.

— Это почему же, — спросил Орех, хотя сам чувствовал ответ.

— Да потому, что этот тоннель вообще невозможен в принципе.

В воцарившемся молчании гул в глубине тоннеля снова начал давить на разум.

— Кто-нибудь здесь возьмется объяснить, как можно полчаса поворачивать в одном и том же направлении и ни разу не увидеть своих старых следов? — спросил Борланд, развернувшись к группе. Марк заметил, что тот дрожит, и обнаружил, что его самого трясет еще больше. — Как может в тоннеле не быть пола? И кто мог проложить вот такие рельсы?

Борланд скрестил вместе два указательных пальца. Команда стояла не шелохнувшись.

— И, что самое интересное, — Борланд криво усмехнулся. — Мы уже должны были давным-давно выйти на Свалку.

— Может, выход уже за следующим поворотом? — спросил Эльф, бледность которого стала заметна даже при свете фонарей.

— Да тут вообще никогда не было поворотов! — вскричал Борланд страшным голосом. — Неужели вы думаете, что я ни разу не видел ни одной карты Зоны?! Да на всех картах этот тоннель показан чуть ли не прямой пунктирной линией!

Он резко замолчал. Никто из сталкеров ничего не ответил. Ответить было просто нечего.

— Что это за звук? — спросил Борланд, снова повернувшись. Он схватил фонарь двумя руками и впился взглядом в глубь тоннеля. — Что это…

Фонари разом потухли. Молчание длилось десять бесконечных секунд.

— У кого есть ПНВ, включайте, — послышался голос Борланда.

Марк поспешно достал из нагрудного кармана прибор ночного видения и нацепил очки на переносицу, нажимая кнопку. Тоннель снова возник перед глазами, словно проявленный через синюю кинопленку.

У Ореха, Сенатора и Эльфа ночного видения не было, и Марк велел им оставаться на месте. Он видел, как расплывчатая фигура Борланда встала в боевую готовность с «громом» наперевес, и тоже приготовил оружие к бою. То же сделали Патрон и Технарь.

Эльф, стуча зубами, зажег спичку, которую тут же Сенатор погасил, сжав пылающую головку пальцами.

— Не сметь, — приказал он. — Стоит им обернуться, и ты ослепишь их.

И тут Марк увидел. На расстоянии метров в двадцать возникли бредущие тела. Они шли неровно, запрокинув головы набок, безвольно свесив руки. Над его ухом раздался громкий выстрел, то дала о себе знать винтовка Технаря. Одна из фигур упала и принялась медленно дергаться.

Стоявших в пяти метрах впереди Борланд открыл огонь. Пришельцы падали один за другим. Марк и Патрон также вступили в стрельбу, и через минуту все фигуры корежились на полу.

— Контрольный в голову, — сказал Борланд и сталкеры добили лежащих.

— Кто это? — только и спросил Марк, как оставшиеся включенными фонари снова заработали.

Встроенный в ПНВ поляризатор сработал, но, как и положено, не мгновенно, Марка ослепила вспышка яркого света. Быстро сняв очки, он вытащил работающий фонарь и направил на тела.

Это были полуистлевшие скелеты, явно пролежавшие тут не менее нескольких десятков лет. Тошнотворный запах, ранее не осязаемый, тут же дал о себе знать.

— Никогда таких зомби не видел, — сказал Технарь, пряча нос за сталкерской роскошью — носовым платком.

— Думаю, никто не видел, — отозвался Борланд, перезаряжая «гром». — Наверное, потому и дохлые такие. Нормального зомбаря так быстро не убьешь.

— Не удивлюсь, если эти воскресают, — сказал Патрон.

Марк с тоской оглядел скелеты. Он слышал о многих несчастных, которые под влиянием контролера, выброса или чего-то еще превращаются в ходячих мертвецов. Никто не знал, что с ними происходит, но вернуть к нормальной жизни их уже было невозможно.

Он снова осел у стены, и заметил, что остальные сталкеры сделали то же самое. Сенатор, Орех и Эльф вообще так и не поднялись ни разу, безучастно оглядывая побоище.

— Мы не выберемся, — сказал Патрон и с силой ударил «чейзером» по рельсу.

И дальше, совершенно спонтанно, пришел полнейший упадок сил у всей команды. Примерно десять минут никто не произносил ни слова. Фонари то и дело светили во все стороны. Сталкеры молча сидели у стен и слушали гул.

Марка вывел из оцепенения непонятный треск. Он какое-то время поискал источник звука и увидел, что напротив него сидит Эльф с нацеленным пистолетом и постоянно нажимает на курок. Оружие дергалось вхолостую, затворная рама была зафиксирована в заднем положении. Обойма была пуста.

— Ты чего? — спросил Марк и поразился тому, как звучит его собственный голос.

Он почувствовал рядом чье-то присутствие.

— Возьми шоколадку, сталкер, — сказал человек голосом Борланда. — Отлично снимает стресс.

Марк чуть улыбнулся, затем рассмеялся с закрытыми глазами.

— Ты мне уже давал, — сказал он. — Что, мне у тебя все съесть? Да и потом, у меня и у самого…

Марк поднял глаза и осекся.

У Борланда не было половины головы. Ее словно криво скосили. Улыбка манекена застыла на изуродованном лице.

— Возьми шоколадку, сталкер, — сказал страшный человек.

Марк открыл рот, чтобы издать такой крик, какого еще не было ни разу издано в Зоне, как прогремел выстрел. По тому, как пробежали волны по призраку, было ясно, что стреляли в него.