Ник Кварри - Дон умер! Да здравствует Дон!

Обнаженная, она изогнулась, и все ее прелести были видны особенно выразительно. Но мужчина, над которым она трудилась, уже достаточно насытился ею.

Его имя было Рой Ноланд, он поставлял девушек для Мари Орландо.

Он застонал, когда ее пальцы сильно оцарапали его кожу.

— Ну, перестань, Пати, дай мне отдохнуть хоть часок. Давай,

выпьем пару рюмок.

Она оторвала от него лицо.

— Хватит тебе пить, ты и так уже много выпил.

Внезапно она полностью села на него.

— Я знаю, что тебе надо.

Сидя у него на груди, она наклонилась к нему. Со стороны гостиной донесся звук открывающейся двери. Страх сковал Ноланда.

— Боже! — он попытался сесть.

Она свалилась с его груди на колени.

— Не пугайся, ничего страшного, — она посмотрела в сторону гостиной и крикнула: — Джонни, если это ты, не входи сюда, я занята!

Ноланд вскочил с кровати и схватил свои брюки. Джонни Трески вошел в спальню и посмотрел на свою жену с разъяренным видом.

Рой Ноланд отошел к стене, держа руки перед собой.

— Джонни! — закричал он. — Это не то, что ты думаешь…

Джонни засмеялся и посмотрел на Ноланда так, что тот съежился.

— Я ничего не мог сделать! Это все она!

— Замолчи, Рой, — сказала Патриция, — я говорила тебе, что нечего бояться. Мой Джонни — очень понятливый муж, — она посмотрела на Джонни. — Не так ли, дорогой?

— Иди в ванную и оденься, — спокойно сказал Трески Ноланду. — Закрой двери и жди, когда я позову.

— Конечно, правильно, Джонни. Все, что ты скажешь, —

Ноланд схватил одежду и убежал в ванную.

Когда за ним закрылась дверь, Джонни снова посмотрел на жену.

Улыбка все еще была у нее на губах. Она не сделала попытки прикрыть свою наготу, щеголяя перед ним.

Он подошел к кровати и ударил ее. Звонкая оплеуха прозвучала, как выстрел. Она упала на кровать.

Патриция тут же поднялась с маской боли и гнева на лице.

— Ты взбесившийся черт! Я предупреждала тебя, чтобы ты никогда не смел этого делать. Отец…

— Он ничего не сделает.

Джонни подошел к ней, схватил за волосы и поднял на ноги. Она вскочила, пытаясь высвободиться. Трески ударил ее коленом в живот. Она упала, уткнувшись лицом в пол. Трески пнул ее по бедрам. Она застонала. Он схватил ее за запястья, подтянул к себе и снова ударил по лицу.

Она попыталась уползти от него.

— Не надо, Джонни! — рыдала она. — Не надо!

Он избивал ее медленно и методично. Ее голова моталась из стороны в сторону. Но стоны и просьбы жены не трогали его. Избиение продолжалось минут десять. Затем Трески подошел к двери ванной и сказал:

— Теперь можешь выходить.

В ванной никто не шевелился. Трески открыл дверь и заглянул. Рой Ноланд, полностью одетый, сидел на унитазе, глядя на него со страхом.

— Выходи, я не буду тебя бить. Сейчас. Но если ты еще будешь с ней, я убью тебя!

— Не буду, Джонни! — поклялся Рой.

Он бочком пробрался из ванной и взглянул на Патрицию. Она лежала согнувшись на полу, глаза были закрыты, щеки были пурпурно-красными.

Ноланд буквально вылетел из квартиры.

Трески снова подошел и ударил ее в бок. Она перевернулась на спину, не делая попыток защититься.

Трески взглянул на нее с удовлетворением.

— Ничего, детка. В следующий раз, когда будешь наставлять мне рога, я выбью тебе зубы!

Четырьмя часами позже Счетовод звонил Винсу Фарго и рассказывал ему то, что узнал от своего поверенного.

— Мне это не нравится, Вине. Ноланд сказал, что Джонни избил ее до бесчувствия. Из этого становится ясно, что он больше не заботится о мнении Диморра. Трески бесполезен для нас,

если Диморра поймет, что он переметнулся на нашу сторону.

— Верно, — согласился Вине, — глупый сукин сын!

— Есть только один путь исправить сделанное: он должен действовать так, как будто сожалеет об этом, и попытается примириться с ней. Скажет, что потерял над собой контроль,

поклянется, что этого больше не повторится.

— Хорошая идея. Я увижу через час Ральфа Негро и передам через него пару слов для Трески. Должно сработать.

— Как заложники?

— В надежном месте.

— Есть новости из Майами?

— Мой человек звонил туда. Из того, что он слышал, складывается представление, что у Диморра все без изменений, состояние критическое.

Счетовод не пытался скрыть своей радости.

— Хорошая новость.

— Да, плохо для него — хорошо для нас. Когда комиссия

Донов?

— Завтра, после полудня. Они ужасно злятся.

— Ну, это я предвидел, сделай свое дело и все будет в по рядке.

— Я сделаю все, что смогу. Не сердись, если скажу что-нибудь против тебя. Я занимаю нейтральную позицию.

— Конечно.

Встреча с представителями верхушки мафии имела место на территории нейтрального лица — в конторе Счетовода. Счетовод действовал как председатель, вместе с арбитром, человеком лет семидесяти, сидевшим рядом с ним. Фрэнк и братья сидели с одной стороны, а Бад Рилей — представитель Диморра — с другой.

— Главное, помните, — обратился Счетовод к Бену Кардиалло,

присланному Донами для разбора, — что они держат где-то Митча

Диморра и Лазетти. И грозят убить их. Если спустить им это,

то ни один из старых Донов не будет в безопасности даже на своей собственной территории.

— Анджело Диморра начал это, — возразил Фрэнк. — Он убил моего дядю и пытался убить меня. Не имея на это причин. Вот что надо помнить.

— Мы говорим сейчас о проблеме похищения Митча и Лазетти, — сказал Рилей. — И не где-нибудь, а в Майами, наперекор всеобщему соглашению.

Счетовод кивнул.

— Это очень плохо. Без сомнения, они поступили скверно.

— Может быть, эти двое уже убиты, — сказал Рилей.

— Они живы, — ответил Вине, — пока.

Бен Кардиалло, эмиссар Донов, говорил спокойно.

— Лучше, если они останутся живы.

— Они будут живы, если Диморра не станет ничего пред принимать против нас. Если он продолжит нападения — они мертвы. Никто их не спасет.

Кардиалло посмотрел на Винса.

— Ты хорошо знаешь, Вине, что эти парни могут рассердиться так, что уничтожат вас.

Наступило суровое молчание, все обдумывали сказанное Кардиалло. Открытая конфронтация с главной мафией означала, что каждый мог в любой момент безнаказанно убить Винса, Тони и Фрэнка. За это полагалась награда в десять тысяч долларов от главаря организации.

Молчание нарушил Счетовод.

— Я согласен с серьезностью их проступка, Бен. Но, я думаю,

что мы должны подумать о провокации. Так вопрос бы не стоял,

если бы Дон Анджело не начал первым.

Рилей посмотрел на него как на сумасшедшего.

— Ты хочешь сказать, что они поступили справедливо?

— Ты знаешь, что я не говорил этого; я заинтересован,

чтобы в этом городе был мир, чтобы у всех была прибыль.

Мы все хотим конца этих действий, которые грозят всем нам неприятностями. И мы не можем не отметить, что Анджело начал войну, когда его люди убили Вито Риккобоне, достойного человека, который не обидел и мухи.