Сергей Соболев - Девять минут до взрыва

Татаринцев попытался было расспросить этого слабого на голову родственника, которого взяла к себе из милости сестра, но Галя махнула рукой.

– Ну что ты его слушаешь?! Он тебе с три короба наговорит… нашел кого слушать!

«Правильно сделали, что машину убрали с хутора, – подумал Татаринцев в очередной раз. – Так-то оно будет надежней… Утром надо будет прозвонить еще раз Лене! Может, Пашка уже вернулся из командировки? Майор госбезопасности, да еще и служит в таком месте, что и не всякому об этом положено знать! Вот он-то именно тот человек, у которого и совета можно спросить и который не откажется помочь Димке, пусть они пока что знакомы лишь заочно… Дочь сказала, что Пашу «сдернули» в понедельник. У них, наверное, какие-то учения… Но кто ж скажет правду, может зятя и на Кавказ отправили, там сейчас что ни день, то разборки, перестрелки, убийства… ох-хо-хо…»

Около четырех утра – край неба уже слегка просветлел – подала голос Машка. Татаринцев выждал с полминуты… собака не то, что не собиралась успокаиваться, но зашлась в злобное лае еще пуще прежнего…

Тимофеевна тут же приподнялась на своей перине.

– Что случилось, Федя? Чего это Машка с ума сходит?

– Не знаю. Но похоже, что кто-то чужой бродит поблизости…

Татаринцев надел спортивные брюки, сунул ноги в разношенные босоножки без задников…

– Схожу во двор, погляжу… что и как!

Он накоротке заглянул в кладовку, открыл шкаф, где у него хранились охотничья двустволка и карабин. Взял «сайгу», достал с полки снаряженный магазин, вщелкнул.

Там же взял мощный фонарь, закрыл кладовку и направился к входной двери.

Краснов тоже услышал собачий лай. В какой-то момент Машка просто остервенела – он прежде не слышал, чтобы она так кого-то яростно, до хрипоты, обгавкивала…

– Что это, Дим? Я боюсь, – девушка прижалась к нему всем телом… и уже от нее нервная дрожь передалась к нему. – А нас… нас не могут здесь найти?

– Найти? Кто? И зачем?

Ему удалось быстро взять себя в руки. Он выдернул из-под подушки фонарь, включил его на короткое время… не смог найти на ощупь шорты. Ага, вот они… – Он надел шорты на голое тело и направился по пружинящему под босыми ногами сену к лестнице.

– Я счас, Дарья… узнаю, что за шум…

– Димка! – раздался снизу, из сарая, приглушенный хрипловатый голос. – Эй, племяш… смайнайся на минутку, словцо хочу сказать!

– Я здесь, Николаич! – сказал Краснов, спрыгнув на земляной пол. – Ну чё там? Чё за шухер?!

– Да вот сам не знаю… – Татаринцев повесил карабин на плечо. – Но наша Машка, парень, просто так гавкать не станет! Она у меня умница!

– Да знаю, знаю! Какие есть версии?

– Чужие где-то близко ходят… Именно ходят, потому что звука движка лично я не слыхал!

– Гм… Может, грибники какие? Или соседи?

– Грибов еще нет, не вылезли! А соседи… Ну, Машка на них так не реагирует… она ж в своей собачьей памяти держит каждого, кто здесь бывал, на нашем хуторе!

В этот момент вновь послышался злобный лай… Похоже, собака действительно почуяла какую-то опасность, потому что т а к о г о взрыва собачьего бреха и сам Татаринцев от своей питомицы не слыхивал покамест…

– Пойду еще раз погляжу, кто там бродит возле нашего тына…

– Я с тобой!

– Э нет, племяш! – дядя на секунду задержался. – Мы с тобой о чем разговоры разговаривали недавно?! Даша у тебя… там?

– Дарья? – Краснов запнулся. – Да, она со мной.

– Ну и ладно… мне до этого дела нет! Но пока я не выясню, что и как – не высовываться! Приказ понятен? Сидите там тихо… как будто вас и нет!

– Так точно, товарищ полковник! – полушепотом произнес Краснов.

Татаринцев кивнул, после чего выбрался из сарая и зашагал к дому, где на цепи металась, оглашая всю округу яростным лаем, овчарка по прозвищу Машка.

Краснов взлетел по лесенке обратно на сеновал. Но направился он не в тот угол, где находилось ложе и где его дожидалась Дарья, а в противоположную сторону.

– Дима! – услышал он женский голос. – Дима… где ты? Мне страшно!

– Даша, все нормально! Я сейчас вернусь! Только не шуми… пожалуйста!

Еще прежде, чем он успел приникнуть к встроенному в скат крыши окну – оно использовалась и для доступа дневного света и для вентиляции, для обеспечения перетока воздуха в жаркие летние дни – его слух уловил звук работы автомобильного движка. Он присел возле окна – отсюда было видно короткую, ответвляющуюся от шоссейки подъездную дорогу.

Так, так… Какая-то тачка свернула к хутору – фары с включенным «дальним» мешают рассмотреть ее получше…

А следом – еще одна!

У него мгновенно пересохло во рту. Кто еще такие? Что им нужно? Случайные ли это люди, – к примеру, заблудились и хотят спросить дорогу – знакомы ли они Татаринцеву, или…

Обе машины остановились рядом с жердяным заборчиком, в котором имеется открытое пространство – для проезда. На ночь этот прогал Татаринцев обычно закрывает самодельной конструкцией, сваренной из труб и отдаленно смахивающей на шлагбаум. Именно у этого «шлагбаума» он сейчас и находится. Ага, и Машка с ним – успел, значит, отцепить карабин с цепи и перещелкнуть на короткий поводок…

Захлопали дверцы – из машин вышли не то трое, не то четверо… Краснов не слышал, о чем они там разговаривали – до них метров с полста будет…

Вблизи раздалось шуршание… это Дарья не вытерпела, перебралась к нему поближе.

– Дим… ну что там?!

– Тихо, Даша… – прошептал Краснов, повернув к ней голову. – Все нормально, не боись… вот только шуметь все равно не нужно.

Она цепко ухватилась за его локоть, словно опасалась, что он убежит, что он бросит ее здесь – на произвол судьбы.

– Я боюсь…

– Глупая, – сказал Краснов. – Какие-то знакомые Николаича… я так думаю. Не трясись… все будет нормально, никакой опас…

Ему не дали договорить какие-то громкие крики, донесшиеся от «шлагбаума»…

Одновременно послышался заполошный собачий лай.

И тут же звонко лопнул выстрел!

С момента, когда пуля снайпера оборвала жизнь Ильяса Мускаева, прошло три часа. Три долгих, наполненных горем, гневом, яростью, недоумением – как такое могло случиться?! – часа.

Когда Тахир и Ваха приехали в адрес, возле которого случилась трагедия, Ильяс уже не подавал признаков жизни… Возле дома стояли милицейская машина с пульсирующим маячком и карета «скорой» – горбольница находится всего в квартале от места происшествия…

Спустя несколько минут на двух машинах подъехали дядя Руслан, его помощник и трое телохранителей, которые в последние дни не отходили от Сайтиева-старшего ни на шаг.

Возле подъезда, где лежит накрытое простыней тело, собралось немало народа. Мать и сестры Ильяса были не в себе от горя; они плакали, кричали, рвали на себя одежду и волосы. Руслан Сайтиев распорядился, чтобы женщин увели в дом. Вернее, в квартиру, которую купил для них – не без его помощи – Ильяс Мускаев…