Андрей Воронин - Разведка боем

Значит, нужно терпеть, не мешать этим уродам перетаскивать товар в машину. Так думали почти все, и только у Глеба имелись другие соображения. В полутьме он жестом дал знак разойтись по углам.

Два ближних к двери угла представляли собой «мертвую зону», недоступную для обстрела из коридора. Эта «мертвая зона» могла уберечь от пуль, если вжаться, втиснуться в ее пределы.

Жест Сиверова поняли все, но сперва восприняли с недоумением. Мгновенно согласился лишь спецназовец Самойленко – человек, больше других не доверявший Глебу. Согласился просто потому, что тоже уловил некое шуршание на уровне пола. Это шуршание могло исходить от человека, тихо подползающего на животе.

Самойленко отскочил в угол, потянув за собой стоявшего рядом Витька. Тут уж все отшатнулись к стенкам, попадали на пол. В следующий миг из коридора грянули длинными очередями два ствола. Пули легко прошивали толстые листы ДСП, превращая дверь в сито.

Из всей команды только человек по кличке Слепой понимал, что это означает. Торг закончился, стороны пришли к соглашению. С небывалой оперативностью сюда, в Баламаново, прибыла чеченская группа захвата…

Это на самом деле было так. Только с передачей денег чеченцы не спешили. Вначале нужно было опознать хотя бы часть из перечисленных в списке людей. Первые расспросы на рынке в Баламаново ничего не дали, но вскоре двоих из списочного состава удалось засечь при покупке десяти упаковок куриных окорочков.

За ними проследили, установили точный «адрес». Потом за окнами, забранными решеткой, установили наблюдение с крыши ближайшего жилого дома. Разглядели еще пару лиц и послали подтверждающий сигнал за тысячу километров.

Произошла передача второй трети из суммы контракта. Посредника пока еще не отпускали из Киева, продолжали ненавязчиво держать под контролем. Если только Баламаново окажется западней, он распрощается не только с деньгами. Он потеряет уши, глаза, нос, язык. Язык в последнюю очередь – после того как расскажет в подробностях, как планировалась операция в ФСБ…

Чтобы не оказаться в ловушке, чеченцы, прибывшие в Баламаново, разработали хитрый план.

Быстро откопали двух местных кадров, готовых ради денег на все и, главное, темноволосых, которых можно принять за выходцев с Кавказа. Придумали для них легенду: так мол и так, у нас личные счеты с одним частным предпринимателем.

Грабаните его склад, возьмите себе товар, и еще бабки срубите от нас за работу.

Если фээсбэшники сели в засаде, они обязательно среагируют, когда ночью в здание на рынке заявятся двое неизвестных, вырубят сторожа и поднимутся на второй этаж. А если не среагируют, если никто не дернется, значит подвоха никакого нет и можно спокойно самим выходить на авансцену.

Никто не пошевелился, двое местных кадров спокойно загрузили «жигуль», отогнали его, чтобы выгрузить ворованное в надежном месте. Настала очередь чеченцев. Они подозревали, что люди из списка не станут вмешиваться в чужие разборки, останутся на своих местах. Это давало шанс подобраться вплотную под видом продолжения грабежа.

Трудно будет взять кого-то живьем. Эти люди прекрасно знают, что их ждет в руках врагов.

Им нет смысла надеяться на снисхождение, на обмен или выкуп. Двоих, максимум троих, реально взять, остальных придется уложить на месте.

Чтобы задокументировать операцию, чеченцы прихватили с собой человека с видеокамерой. Если все пройдет удачно, пленку можно размножить и демонстрировать бойцам в горах для поднятия духа – вот как праведная месть настигает российских военных преступников.

Взятых живьем нужно переправить на Кавказ, на шариатский суд. Только не всех сразу, поодиночке. Сейчас не те времена, как раньше, когда можно было спокойно похищать нужных людей и транспортировать из любого конца России.

Замешкался только Жора Бубнов – остался стоять где стоял. К счастью, в руках у него оказался раздутый до предела рюкзак, несколько пуль попали в него. Когда Бубнов уже упал на пол и откатился в сторону, из пробитой дыры прямо перед его носом посыпался белой струйкой рис.

Запасливый по натуре, бывший завскладом не любил оставлять продовольствие.

Воскобойников открыл ответный огонь из положения лежа. Но противник, похоже, не рискнул задерживаться перед дверью. Расстреляв рожки в обоих автоматах, быстро отошел. Теперь пули пробивали дверь только изнутри.

Попытался приподняться Николаич – Ди Каприо, но тут огонь открыли снаружи, по окнам. Большая часть пуль ударялась в потолок и с визгом рикошетила. В комнате каждый такой рикошет мог оказаться для кого-то убойным. Никакой угол, даже пятый, не спасет от непредсказуемого отскока.

Глаза окончательно привыкли к темноте, и люди в команде объяснялись между собой знаками.

Только у Самойленко обе руки были и сейчас заняты – левой он зажимал рот Витьку, чувствуя, что парень готов вопить от страха. Белобрысая башка и большая часть тела недосягаемы для выстрелов через дверь, но все равно нежелательно обозначать свое местонахождение.

Вместо благодарности Витек на нервной почве укусил жесткую ладонь отставного спецназовца.

Самойленко стукнул его сзади коленом и вспомнил, что обязанностей руководить отрядом в минуту опасности никто с него не снимал. Здесь, на баламановском рынке, пока больше командовал Глеб. Это задевало самолюбие. Недели не прошло, как попал в отряд, а его уже готовы слушать.

Выпустив Витька, Самойленко бесшумно перекатился по полу, к проему, ведущему в соседнее, меньшего размера помещение. Там пока находились только раненый в лесу Тарасов и неисправимый оптимист Барсков.

Дверь и здесь была изрешечена выстрелами с обеих сторон. Но все-таки малое помещение выглядело предпочтительнее. Его окна выходили только на одну сторону – как раз не на ту, откуда вели пока наружный обстрел.

– Самойленко поднял руку, призывая большинство последовать за ним. Глебу и Ильясу он жестом показал остаться. Сиверов еще не решил для себя, как быть с рябым спецназовцем в черном платке и его претензиями на лидерство. Все зависит от того, насколько этот человек действительно грамотен. Если не будет ошибаться, пусть командует на здоровье…

В этот раз Самойленко ошибся. Первым за ним метнулся Витек, больше никто не успел. Раздался хлопок, полетели вырванные из стены кирпичи и вся небольшая комната окуталась дымом.

Не требовалось большой догадливости, чтобы сразу сообразить – со стороны склада с видеоаппаратурой под стенку подложили небольшое взрывное устройство. Из перегородки толщиной в полкирпича вырвало добрый кусок. Тарасова просто оглушило, Витька и Самойленко осыпало штукатуркой и мелкими обломками. А вот Семену целый кирпич угодил в голову. Неисправимый оптимист рухнул на пол, так и не успев пессимистически оценить свои ближайшие перспективы.