Эрл Гарднер - Дело небрежного купидона

Судья Кроудер тщательно обдумал вопрос.

— У меня есть еще одно короткое дело, которое я мог бы решить сегодня днем, если не возражает господин заместитель окружного прокурора. Что вы думаете по поводу освобождения обвиняемой под залог?

— Я считаю, — заявил Дрей, — что освобождение под залог следует пересмотреть, обвиняемую необходимо взять под арест. В конце концов, Высокий Суд видел, какими неоспоримыми доказательствами располагает обвинение.

— Единственной целью освобождения под залог является гарантия того, что обвиняемая своевременно явится в суд, — сказал Мейсон. — Моя подзащитная внесла не только сто тысяч наличными, но и обладает значительной собственностью.

Судья Кроудер задумался.

— Вы согласитесь, мистер Мейсон, — наконец сказал он, — что в настоящий момент свидетельства выглядят весьма убедительно?

— Свидетельства обвинения всегда выглядят убедительно, Ваша Честь, — сказал адвокат.

— Хорошо, — согласился судья Кроудер, — решение об освобождении под залог остается в силе до завтрашнего дня. Так вы считаете, разбирательство может быть закончено к завтрашнему вечеру, мистер Мейсон?

— Если обвинение закончит к полудню, Ваша Честь, мы к половине пятого передадим дело в руки Высокого Суда для принятия решения. Если, конечно, обвинение не пожелает начать продолжительную дискуссию. Защите потребуется на изложение своей позиции пятнадцать минут.

— В виду сказанного, — объявил судья, — судебное разбирательство откладывается до девяти тридцати завтрашнего утра. Обвиняемая освобождается под залог в сто тысяч долларов, которые будут сразу же конфискованы, если она не явится в суд к назначенному времени.

Когда зрители потянулись к выходу из зала суда, Александр Дрей подмигнул адвокату защиты.

— Вы заметили, как судья расценивает свидетельские показания обвинения, — сказал он. — А они еще не исчерпаны.

— Вам неизвестны мои доказательства, — ответил Мейсон.

Мейсон, Пол Дрейк и Делла Стрит завтракали в своем любимом французском ресторанчике неподалеку от Дворца Правосудия.

— Тебе не кажется, — заметил Дрейк, — лучше было бы согласиться на Суд Присяжных, Перри?

Мейсон покачал головой.

— Улики выглядят такими же черными, как твои ботинки, — продолжил Дрейк. — В конце концов, Билл Ансон действительно отравлен. Единственный человек на том ужине, у которого могла быть причина отравить, его жена, Сельма. Возьми этот факт, соедини с остальными, приведенными обвинением, и я не представляю, какое решение может вынести судья, кроме признания ее виновной. Кроудер человек честный, но ты не сумеешь его поколебать своим ораторским искусством.

— А я и не собираюсь этого делать, — ответил Мейсон, — я буду говорить максимум пятнадцать минут, и если мне не удастся за четверть часа решить дело в пользу моей клиентки, я откажусь от дальнейших попыток.

— Боюсь, — сказал Дрейк, — что судья уже пришел к определенным выводам.

— Возможно, — ответил Мейсон.

Дрейк подозрительно посмотрел на него:

— Перри, уж не прячешь ли ты что-то в рукаве?

— Свою руку, — ответил Мейсон.

— А что еще?

— О, несколько тузов, — сказал Мейсон. — Ты что не понимаешь, что главный злодей в данной пьесе — Джордж Финдли. Он рассчитывает на наследство дяди Ди и не желает, чтобы какие-либо обстоятельства нарушили его планы.

— И что? — спросил Дрейк.

— И поэтому, — сказал Мейсон, — Финдли будет волноваться, как бы мне не удалось добиться оправдания Сельмы Ансон. Если такое случится, он имеет все основания бояться, что она в скором времени станет миссис Арлингтон, ну, а тогда его потенциальное наследство, несомненно, сильно уменьшится, если вообще не исчезнет.

— Это очевидно, — сказал Дрейк, — как и многим, кто сталкивались с людьми такого сорта.

— Теперь лишь осталось заставить понять это судью Кроудера, — усмехнулся Мейсон.

— Я не понимаю, как ты сможешь переубедить судью Кроудера, — сказал Дрейк. — И не понимаю, что ты выиграешь, если судья обратит внимание на этот факт.

— Финдли, — сказал Мейсон, — не из тех людей, которые будут сидеть сложа руки и бесстрастно наблюдать за развивающимися событиями. Если он подумает, что у меня имеется шанс оправдать Сельму Ансон, то непременно попытается спутать карты, чтобы гарантировать ее осуждение.

— И что? — спросил Дрейк..

— И, — улыбнулся Мейсон, — если мы сумеем его поймать, судья Кроудер этого не пропустит, а наша позиция укрепится.

— Признайся, ты все-таки что-то прячешь в рукаве? — не отставал Дрейк.

— Может быть, — лаконично ответил Мейсон. — Самое лучшее в нашем арсенале это вопрос, который ты сделал несколько минут назад. У кого мог быть мотив для убийства Билла Ансона, кроме его жены?

— Ты считаешь, что этот вопрос в нашу пользу? — удивился Дрейк.

— Конечно. Он ляжет в основу моей аргументации судье Кроудеру.

Дрейк с недоверием посмотрел на Мейсона.

Адвокат отодвинул стул и взял счет.

— Пойдемте, — сказал он.

Войдя в свой кабинет, Мейсон сказал Делле Стрит:

— Уже половина третьего, Делла. Позвони Пинки Брайер и выясни, на месте ли она?

— Разве мы куда-то собираемся?

— Мы нет, — сказал Мейсон. — Меня просто интересует, на месте ли она. Спроси, где Пинки. Кто бы тебе ни ответил, скажи, что особой спешки нет, но нам нужно с ней связаться.

Делла Стрит набрала номер, переговорила и через некоторое время повернулась к Мейсону.

— Пинки, — сказала она, — вылетела примерно час назад в Лас-Вегас, штат Невада, с двумя пассажирами на борту, мужчиной и женщиной. Ты это хотел узнать?

— А тебе это ни о чем не говорит, Делла? — спросил Мейсон.

Делла Стрит с восхищением посмотрела на адвоката:

— Ты такой умный то здесь что-то выкинешь, то здесь! — сказала она.

В девять тридцать, когда судья Кроудер занял свое место за столом, а зрители заняли места в переполненном зале, внезапно появился окружной прокурор Гамильтон Бергер и сел на стул рядом с Александром Дреем.

Судья Кроудер с явным удивлением посмотрел на новое действующее лицо.

— Вы здесь потому, что участвуете сегодня в другом судебном процессе, господин окружной прокурор?

— Нет, Ваша Честь, — ответил Гамильтон Бергер. — В данном деле открылись новые обстоятельства, поэтому я решил лично присутствовать на разбирательстве.

— Начинайте, — сказал судья Кроудер.

— Мне стало известно, — сказал Гамильтон Бергер, медленно вставая с места, — что в деле обнаружено крайне важное доказательство, о котором адвокат защиты, мистер Мейсон, каким-то образом узнал раньше полиции и, полагаю, предпринял шаги для того, чтобы помешать предъявлению этой улики.