Микки Спиллейн - Крутой детектив США. Выпуск 3

Наступила тишина. Я хотел вставить слово, но не смог ничего из себя выдавить.

— Это ты договорился с Пино, чтобы он позволил Харгеру и девчонке выиграть у меня деньги, — продолжал он.

Дорр перестал трястись, поднял белое, как мел, лицо и повернулся к Каналесу с видом человека, у которого вот-вот начнется припадок эпилепсии. Бэсли уже оперся на локоть. Глаза его были почти закрыты, но рука с револьвером медленно приподнималась.

Каналес слегка наклонился и улыбнулся. Палец, лежащий на спусковом крючке, побелел в тот самый момент, когда, сотрясаемый выстрелами, загремел револьвер Бэсли.

Каналес согнулся пополам; его фигура выгнулась неподвижной дугой. Он упал вперед, ударился о край стола и свалился на пол.

Бэсли выпустил револьвер и опять упал лицом вниз. Его пальцы судорожно задвигались и вскоре замерли.

Почувствовав в ногах силу, я встал и сделал несколько шагов, чтобы совершенно бессмысленно отпихнуть ногой под стол револьвер Каналеса. Тут я заметил, что Каналес все-таки успел выстрелить, — у Фрэнка Дорра не было глаза.

Он сидел спокойно и неподвижно, опустив подбородок на грудь. На уцелевшей части его лица было меланхолическое выражение.

Двери кабинета отворились, в комнату проскользнул секретарь в пенсне. В его широко открытых глазах был ужас. Он отступил на шаг и покачнулся; двери закрылись под тяжестью его тела. Хотя он стоял на другом конце комнаты, было слышно его тяжелое дыхание.

— Что… Что-нибудь случилось? — выдавил он.

Даже сейчас этот вопрос показался мне очень забавным. Потом я понял, что он близорук и с места, где стоит, не видит ничего необычного во внешности Дорра. А все остальное, видимо, было для людей Дорра обычным делом.

— Да, — подтвердил я. — Но мы сами этим займемся. Попрошу сюда не входить.

— Да, сэр, — ответил он и вышел.

Это было настолько неожиданно, что я приоткрыл рот от удивления. Я пересек комнату и склонился над седовласым Бэсли. Он был без сознания, но пульс прощупывался. Из его бока сочилась кровь.

Мисс Гленн встала. Она была почти в трансе.

Она обратилась ко мне; голос звучал слабо, но отчетливо:

— Я не знала, что они хотели убить Лю, но все равно ничего не смогла бы сделать. Они прижгли меня тавром для клеймения скота, чтобы я знала, что меня ждет. — Она разорвала спереди платье, и я увидел на коже жуткий след ожога.

— О'кей, — сказал я. — Это неприятный метод внушения. А сейчас я должен вызвать полицию и скорую для Бэсли.

Я подошел к телефону. Тонким, полным отчаяния голосом она продолжала у меня за спиной:

— Я думала, они просто подержат Лю где-нибудь, пока не закончится процесс. А они вытащили его из такси и, не говоря ни слова, пристрелили. Потом низенький повел такси в город, а здоровый привез меня в домик в горах. Там был Дорр. Он сказал мне, как они хотят втянуть тебя. Обещал деньги, если помогу, или мучительную смерть, если не послушаюсь.

Мне пришло в голову, что я слишком часто стою спиной к людям. Стоя лицом к девушке, я взял телефон в руки, все еще не поднимая трубку, и положил свой револьвер на стол.

— Послушай, ну дай же мне шанс! — продолжала она истерически. — Дорр спланировал все это вместе с Пино. Пино был в шайке, которая вывезла в укромное место Шеннона, чтобы там с ним разделаться… Я не…

— Понятно, — ответил я. — Все в порядке. Не беспокойся.

В кабинете и во всем доме царило полное спокойствие — как будто все собрались под дверью и слушали.

— Это было неплохо придумано, — я говорил так, как будто в моем распоряжении была куча времени. — Лю был для Дорра только пешкой, и Дорр придумал, как избавиться от нас обоих. Но это было слишком сложно, требовало участия слишком многих.

Такие мера всегда плохо кончаются.

— Лю собирался уехать из этого штата, — говорила девушка, — нервно теребя рукой платье. — Он боялся. Думал, что номер с рулеткой выдумали, чтобы его подкупить.

Я поднял трубку и попросил соединить меня с полицией.

Двери снова распахнулись, и ворвался секретарь с револьвером в руке. За ним стоял шофер, он также был вооружен.

Я начал громко говорить в трубку:

— Звонят из дома Фрэнка Дорра. Здесь произошло убийство…

Секретарь с шофером выскочили из комнаты. Из холла донесся поспешный стук их каблуков. Я отложил трубку, позвонил в редакцию «Телеграм» и попросил Ван Баллина. Когда я закончил передавать ему информацию для последних известий, мисс Гленн вышла через застекленные двери в темный сад.

Я не пошел за ней — мне не нужно было ее задерживать. Попробовал дозвониться до Олса, но мне сказали, что он еще не вернулся из Солано.

Ночную тишину разорвали сирены полицейских машин.

У меня были кое-какие сложности, но небольшие. Фенвезер был человеком, с которым приходилось считаться. Не все факты стали достоянием гласности, но ребята в элегантных дорогих костюмах, члены городского совета, некоторое время были вынуждены заслонять лицо руками.

Пино задержали. Он сломался и засыпал еще четырех гангстеров Мэнни Тиннена. Двое оказали сопротивление при аресте и были застрелены, двое получили пожизненное.

Мисс Гленн исчезла, ее следы затерялись. На этом все закончилось, если не считать того, что я внес двадцать два куска в кассу городского совета. Мне позволили оставить двести долларов в счет гонорара и девять долларов двадцать центов за бензин. Интересно, что они сделали с остальными деньгами?

Парень был мертв. Он раскинулся на полу, его мозги на ковре; в руке у него был мой пистолет. Я тер лицо, стараясь отделаться от овладевшего мной дурмана; полицейские тормошили меня. Один тянул за руку выкрикивая вопросы, другой энергично охаживал меня мокрой тряпкой, пока я не пробормотал:

— Прекратите, черт бы вас побрал!

Тогда один из них рассмеялся и пихнул меня обратно на кровать.

Я не мог шевелить мозгами, не мог ничего вспомнить. Я был как сжатая до отказа пружина. Я видел только мертвеца посреди комнаты и свой пистолет. Мой пистолет! Кто-то сгреб меня, придал мне вертикальное положение, и вопросы посыпались один за другим. Это было уж слишком. Я кого-то лягнул — толстая физиономия в шляпе выпала из поля зрения, взвыла, и все перевернулось вверх тормашками. Раздался гогот, и кто-то сказал:

— Ну я его успокою!

Но, прежде чем он приступил к делу, отворилась дверь и стихло все, кроме тихих стонов; я понял, что пришел Пэт.

Мой рот открылся, и мой голос произнес:

— Старина Пэт, ты всегда приходишь на выручку.

Его голос не был дружелюбен: