Эрл Гарднер - Перри Мейсон: Дело заикающегося епископа. Дело об удачливых ножках

– Значит, все сходится, босс. Но одно ставит меня в тупик. Если епископ настоящий, а не липовый, откуда это заикание?

Мейсон усмехнулся.

– Мне тоже не давал покоя этот вопрос. И этим утром я спросил у Мэллори. Он сказал, что заикался с детства. Смог избавиться от этого недостатка, но заикание возвращается к нему всякий раз, если он испытывает эмоциональный шок. Встретив на пароходе липовую Джейнис Браунли, поняв, что она самозванка, но держа обещание, данное Чарльзу Ситону, он так расстроился, что не мог разоблачить этот обман и снова начал заикаться. И еще окончательно не отправился от шока, когда пришел в мой офис.

Делла Стрит открыла дверь в личный кабинет Перри Мейсона.

– Мистер Дж. Р. Брэдбери, – объявила секретарша.

Мужчине, который прошел мимо нее в кабинет, было года сорок два на вид. Живые серые глаза дружелюбно оглядели адвоката.

– Добрый день, мистер Мейсон, – поздоровался посетитель, протягивая руку.

Перри Мейсон встал со своего вращающегося кресла, чтобы ответить на рукопожатие. Делла Стрит мгновение стояла в дверях, наблюдая за двумя мужчинами.

Мейсон был выше Брэдбери и, возможно, весил больше, но из-за широкой кости и накаченных мышц, а не жировых отложений. В его движениях – и в том, как он вставал со стула, и в том, как пожимал руку – чувствовалась уверенность, что он способен довести любое дело до конца. Адвокат казался основательным и надежным, как гранитная скала, и его лицо, которое не выражало никаких эмоций, чем-то напоминало необработанный гранит.

– Рад познакомиться с вами, мистер Брэдбери. Присаживайтесь.

Делла Стрит встретилась взглядом с Мейсоном.

– Что-нибудь еще нужно? – спросила она.

Адвокат покачал головой. Делла закрыла за собой дверь, а он повернулся к посетителю.

– Вы сказали моей секретарше, что отправили мне телеграмму, – заговорил Мейсон. – Но мы не получали никаких сообщений от человека по фамилии Брэдбери. У нас ничего не зарегистрировано.

Брэдбери рассмеялся и положил ногу на ногу. Он был одет в хороший, пошитый на заказ костюм и чувствовал себя легко и свободно.

– Я вам сейчас все объясню, – сказал он. – Я отправлял ее из конторы, где меня хорошо знают. Я не хотел использовать свою фамилию и поэтому подписал телеграмму «Ева Ламонт».

На лице Перри Мейсона появилась заинтересованность.

– В таком случае это вы прислали фотографию авиапочтой. Фотографию молодой женщины?

Брэдбери кивнул и достал сигару из кармана жилетки.

– Закурить можно? – спросил он.

Перри Мейсон кивнул, снял трубку телефона, стоявшего на письменном столе, и услышав голос Деллы Стрит, сказал:

– Принеси фотографию, которую вчера прислали, а также телеграмму, подписанную именем Евы Ламонт.

Он повесил трубку, а пока Брэдбери обрезал кончик сигары, достал сигарету из хьюмидора [14] Хьюмидор – ящик или шкатулка для сигар, где поддерживается уровень влажности, при котором сигары могут храниться без потери качества. Обычно сигареты в нем не хранятся. – Здесь и далее примеч. пер. , стоявшего на письменном столе. Брэдбери зажег спичку о подошву ботинка и вскочил со стула, чтобы дать прикурить Мейсону, потомподнес ее к своей сигаре, после чего бросил спичку в пепельницу. В эту минуту Делла Стрит заглянула в кабинет и положила папку на письменный стол Мейсона.

– Что-то еще? – спросила она.

Адвокат покачал головой. Делла оценивающе оглядела посетителя в хорошем костюме, который продолжал стоять и курил сигару. Потом она повернулась и вышла из кабинета.

Когда дверь за ней закрылась, Перри Мейсон раскрыл папку и достал фотографию, напечатанную на глянцевой бумаге. На ней была изображена молодая женщина – фактически ее плечи, бедра, руки и ноги. Лицо отсутствовало, но не было сомнений, что женщина молодая. Об этом свидетельствовали гибкое тело, изящные руки и форма ног.

Женщина придерживала юбку руками и поднимала ее очень высоко, демонстрируя стройные ножки. Приклеенная под фотографией подпись была напечатана на пишущей машинке: «Девушка с удачливыми ножками».

К фотографии скрепкой была прикреплена телеграмма следующего содержания: «Отправляю авиапочтой с доставкой курьером крайне важную фотографию для дела, с которым обращусь к вам. Сохраните фотографию и ждите меня в конторе. Ева Ламонт.»

Брэдбери подошел к столу и уставился на фотографию.

– Девушка, которая позировала для этой фотографии, была обманута, обворована и предана, – сообщил он.

Перри Мейсон неотрывно и внимательно смотрел не на фотографию, а на лицо Брэдбери, пытаясь отыскать правду, скрытую за внешним лоском. Это был пронзительный взгляд адвоката, который встречался с клиентами всех типов и научился спокойно и неторопливо снимать слои лжи, чтобы добраться до истинных фактов дела.

– Кто она? – спросил Мейсон.

– Ее зовут Марджори Клун, – ответил Брэдбери.

– Вы сказали, что ее обманули, обворовали и предали?

– Да.

– И кто это сделал?

– Фрэнк Пэттон.

Перри Мейсон показал рукой на большое обтянутое кожей кресло, стоявшее с другой стороны его письменного стола.

– Если вы присядете и расскажете мне все с самого начала, то мы, вероятно, будем продвигаться вперед гораздо быстрее.

– Я хочу, чтобы вы уяснили одну вещь, – заявил Брэдбери, устраиваясь в кресле. – Все, что я говорю вам, совершенно конфиденциально.

– Разумеется, – кивнул Мейсон.

– Меня зовут Дж. Р. Брэдбери. Я живу в Кловердейле. Мне принадлежит крупный пакет акций «Национального банка Кловердейла», и на протяжении многих лет я был его президентом. Мне сорок два года. Не так давно я решил уйти с этой должности, чтобы заниматься только частными инвестициями. Я – уважаемый гражданин Кловердейла и могу при необходимости представить рекомендации от людей, занимающих в городе самые высокие должности.

Брэдбери четко и ясно произносил каждое слово, не растягивая гласные, как человек, привыкший диктовать письма секретарям. Адвокат наблюдал за ним так внимательно, что, касалось, его глаза сканируют сознание посетителя, как рентгеновские лучи – человеческое тело.

– Марджори Клун – красивая молодая женщина с характером. Она сирота. Работала стенографисткой в моем банке. Вероятно, через месяц-другой она согласилась бы выйти за меня замуж. Но в наш город приехал Фрэнк Пэттон, промоутер. Он заявлял, что представляет одну кинокомпанию, которая ищет красивую молодую женщину с запоминающейся внешностью для рекламы. Рекламная кампания должна была называться «Девушка с удачливыми ножками». Они должны были застраховать ее ноги на два миллиона долларов и представить их, как самые красивые ноги в мире.