Патриция Вентворт - Дело закрыто. Опасная тропа

Как-то я узнала, что Альфред тайком видится с мистером Берти. Мы встретились с ним однажды, когда прогуливались вместе. Он остановился, мы разговорились, и он назвал меня Луи, как делал это ребенком, когда пробирался ко мне на кухню, выпрашивая лакомства. Я подумала про себя: „Ему что-то нужно“, – но не знала, что именно. Я поделилась своими мыслями с Альфредом, но он велел мне помалкивать.

Мистер Джеймс Эвертон не любил мистера Берти. Он обожал другого своего племянника – мистера Джеффри Грея, который работал вместе с ним. Они называли себя общественными бухгалтерами. Не знаю, как это вышло, но мистер Берти обнаружил, что дядя допустил какую-то ошибку на службе. Подробности мне неизвестны, но Альфред рассказывал, будто он помог одному другу скрыть какой-то просчет в бухгалтерии и если бы эта история выплыла наружу, у него возникли бы серьезные неприятности с законом. Мистер Джеффри ничего об этом не знал, и дядя больше всего боялся, как бы это не стало известно ему, так он оберегал его покой.

Случилось так, что мистер Эвертон согласился встретиться с мистером Берти и обсудить все это. Мистер Берти приехал ради этого из Шотландии. Это было 15 июля, за день до убийства мистера Эвертона. Мистер Берти пришел на обед, а потом они пошли в кабинет поговорить. Я чувствовала: должно что-то случиться, – но не знала, что именно. Я шла наверх и, проходя через гостиную, услышала, как мистер Эвертон кричал, словно лишился рассудка. Но тут Альфред стал мне говорить, будто мы созданы друг для друга, поцеловал меня, чего уже давно не делал, сказал, что подал заявку на наш брак, велел купить новую шляпку и не глупить. Тогда я ничего не знала, клянусь, что не знала».

– Шантаж! – неожиданно воскликнул Генри. – Это шантаж! Вот почему он изменил завещание! Он попал в затруднительное положение, а Берти стал шантажировать его, чтобы он изменил завещание в его пользу!

– Давайте читать дальше, – прошептала Хилари, – давайте дальше.

Мисс Сильвер кивнула и стала читать дальше:

– «На следующий день мистеру Эвертону нездоровилось. Альфред сказал мне, что он ходил переделывать завещание и он, Альфред, должен сообщить мистеру Берти, как только все будет готово. „Это большая удача для всех нас“, – добавил он. А потом предупредил, что пригласил на обед миссис Томпсон. 16 июля был солнечным и жарким днем. Мистер Эвертон заперся у себя в кабинете. Мне приказали подать холодный обед в столовую, чтобы он мог поесть в любое время. Без четверти семь Альфред привел меня наверх в нашу комнату и сообщил о самоубийстве мистера Эвертона. Он предупредил, что никто об этом не должен узнать, пока не придет миссис Томпсон, так как на нас падет подозрение. Он говорил, будто нас могут обвинить в убийстве, если узнают, что в это время мы оставались дома одни. Он был уверен: из-за своей глухоты миссис Томпсон не сможет точно подтвердить, прозвучал выстрел или нет. А потом он научил меня, как вести себя и о чем говорить. Он поклялся: если я не послушаю его, он вырежет мне сердце, достал нож и показал его мне. И никакая полиция во всем мире не сможет меня спасти. А потом заставил встать на колени и поклясться. Мне пришлось сказать миссис Томпсон, что у меня болит зуб, таким образом объяснив свое состояние после всего услышанного. Миссис Томпсон пришла в половине восьмого. Не знаю, как я все это выдержала. Альфред сказал ей, что я ничего не соображаю от боли, и она ему поверила. В восемь часов я вышла с несколькими тарелками, поставила их в гостиной и пошла обратно. На полпути через гостиную я чуть не упала в обморок, так как услышала голос мистера Эвертона у него в кабинете. Он разговаривал по телефону, а я все это время считала его мертвым! Я не могла пошевелиться. Он сказал: „Приходи как можно быстрее, Джефф“ – и повесил трубку.

Дверь была приоткрыта, и я все слышала. Я слышала, как он ходил по кабинету, а потом заскрипело кресло. Оно всегда так скрипело, когда он пододвигал его к столу. А потом он громко вскрикнул: „Кто вы? Что вам нужно?“ И мистер Берти – клянусь, это был его голос – ответил: „Вот я и вернулся“. Мистер Эвертон спросил: „Почему на тебе эта шутовская одежда?“ Мистер Берт засмеялся и сказал: „Это мое личное дело“. Мистер Эвертон спросил: „Какое еще дело?“ Я стояла рядом с дверью и заглянула в щель. Мистер Эвертон сидел за столом бледный и рассерженный, а мистер Берти стоял у окна. На нем была одежда, какую носят мотоциклисты, и кожаная кепка, а защитные очки подняты на лоб. Я вряд ли узнала бы его, если бы не слышала его голос, но это точно был он. Мистер Эвертон спросил: „Какое дело?“ – а мистер Берти засунул руку в карман и ответил: „Вот это“. Я не рассмотрела, что оказалось у него в руке, но уверена: это был пистолет мистера Джеффри, который он оставил в доме, когда женился, как он и заявлял в суде. Я не видела его, но мистер Эвертон видел. Он попытался встать и громко вскрикнул: „Мой родной племянник!“ И тогда мистер Берти выстрелил в него.

Я не могла пошевелиться. Мистер Берти подошел и запер дверь, я слышала, как в замке повернулся ключ. Потом раздался какой-то слабый звук: он вытирал ручку и ключ. Наверно, он вытер и пистолет, потому что позже на нем не нашли ничьих отпечатков пальцев, кроме отпечатков мистера Грея.

Я убежала, так как сильно испугалась и не могла там больше оставаться. Я вернулась на кухню и закрыла лицо руками. Я должна была молчать. Там сидели Альфред и миссис Томпсон. Он слышал выстрел, но она ничего не заметила из-за своей глухоты. Он прокричал ей в ухо, что я страдаю от невыносимой зубной боли, а потом подошел ко мне, и мы стали тихо разговаривать. Я сказала: „Он убил его, мистер Берти убил его“. А он ответил: „Ты ошибаешься, Луи. Это мистер Джеффри убьет его через четверть часа, помни об этом“».

Мисс Сильвер оторвала взгляд от аккуратно напечатанной копии признания миссис Мерсер.

– Вы видите, что в заявлении этой бедняжки есть противоречия. Она утверждает, будто Мерсер убедил ее в самоубийстве мистера Эвертона, однако мы видим: ей заранее было известно, что нужно говорить, когда приедет полиция. Два таких осторожных заговорщика, как Берти Эвертон и Альфред Мерсер, не стали бы рисковать и не позволили бы, чтобы ее застали врасплох, как она здесь пишет. Вполне очевидно, она могла догадаться о предстоящем убийстве мистера Эвертона и о своей роли в этом деле. Она подтверждает это в одной части признания, но отрицает в другой. Разумеется, ее совершенно запугали.

– Да, – сказал Генри. – Я не понимаю лишь одного. Как им удалось бы заманить туда Джеффри Грея, если бы мистер Эвертон сам ему не позвонил?

Мисс Сильвер кивнула:

– Интересный вопрос, капитан Каннингем. Я думаю, мистер Эвертон начал раскаиваться в том, что поддался на шантаж. Он хотел обо всем рассказать мистеру Грею и надеялся на его помощь. Неожиданный удар вывел его из равновесия, но он собирался бороться и вернуть все на свои места.