Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

Внезапно она закрыла лицо руками и исступленно зарыдала. Странные звуки смешались с доносившимся снизу громким кряканьем. Сообразив, что она-то уток не слышит, он встал и положил руку на ее обнаженное плечо. Когда девушка подняла голову, его поразил дикий, полубезумный блеск в ее вытаращенных глазах. Судья быстро нарисовал на столе утку и добавил слово «голод». Иволга прижала ладонь ко рту и бросилась к печке. Судья Ди посмотрел на большие каменные плиты пола у входа. Среди окружающей пыли и грязи они выделялись чистотой. Очевидно, именно там лежал мертвец, и военные стражники подмели пол. Судья пристыженно вспомнил, как плохо думал о них.

Звук резких ударов заставил его обернуться. Девушка рубила засохшие рисовые лепешки на примитивной разделочной доске. Озабоченно нахмурив брови, судья наблюдал за тем, как ловко орудует она большим ножом. Вонзив в доску длинное, острое лезвие, она радостно улыбнулась судье через плечо и вытряхнула в котел нарубленные рисовые лепешки. Он кивнул ей и спустился по скрипучим ступенькам. Дождь кончился, туман низко стелился над болотом. Отвязывая поводья, судья сказал расшумевшимся уткам:

— Не волнуйтесь, завтрак уже несут!

Он пустил лошадь размеренным шагом. Туман наползал от реки. Облака причудливых очертаний плыли над высокими тростниками, расплываясь длинными извилистыми силуэтами, похожими на морских чудовищ. Судья пожалел, что так мало знает о древних, глубоко укоренившихся верованиях местных жителей. Во многих местах люди все еще поклоняются речным богам или богиням, а крестьяне и рыбаки приносят им жертвы у воды. Очевидно, эти суеверия приняли угрожающие размеры в воспаленном разуме глухонемой, неспособном отличить правду от вымысла и сдержать порывы вполне созревшего тела. Судья пустил лошадь галопом.

Вернувшись к Северным воротам, он велел начальнику стражников проводить его к дому ростовщика. Когда они подошли к большой и, судя по виду, процветающей конторе, начальник объяснил, что покои Чуна расположены прямо за лавкой и выходят на аллею, ведущую в главное здание. Судья Ди отпустил своего провожатого и постучал в черные лакированные ворота.

Открыл ему сухопарый мужчина в опрятной рубахе сурового полотна с черной оторочкой и подпоясанной черным же кушаком. Бросив озадаченный взгляд на промокшего бородатого посетителя, он сказал:

— Вам в контору, я полагаю. Я как раз туда направляюсь и сейчас приму вас.

— Я наместник, — нетерпеливо проговорил судья, — и только что вернулся с болот. Осматривал место, где был убит ваш компаньон. Давайте войдем, я хочу передать вам то, что было обнаружено у покойного.

Господин Лин согнулся в глубочайшем поклоне и проводил своего высокого гостя в маленькую, но уютную боковую гостиную, обставленную тяжелой мебелью черного дерева. Он церемонно подвел судью к широкой скамье в глубине комнаты. Пока хозяин отдавал старому слуге распоряжение насчет чая, судья с любопытством разглядывал большую клетку из медной проволоки, стоящую на пристенном столике. В ней перепархивало с места на место около десятка птичек.

— Развлечение моего компаньона, — снисходительно улыбаясь, проговорил господин Лин. — Он очень любил птиц, всегда сам их кормил.

На первый взгляд Лин со своими седеющими усиками и аккуратно подстриженной бородкой казался вполне заурядным дельцом средней руки. Однако глубокие складки вокруг его тонкого рта и большие печальные глаза выдавали человека яркой индивидуальности. Судья поставил чашку и выразил свое сожаление о потере, понесенной конторой. Затем он вынул из рукава конверт и вытряс из него визитные карточки, монеты, залоговую квитанцию и два ключа.

— Это все, господин Лин. Имел ли ваш партнер обыкновение носить при себе крупные суммы денег?

Лин теребил бородку, задумчиво глядя на горстку вещей, лежащую перед ним.

— Нет, ваша честь. С тех пор, как два года назад он удалился от дел, у него не возникало необходимости брать с собой много денег. Но, несомненно, вчера вечером он ушел, имея при себе больше, нежели эти жалкие медяки.

— В котором часу это произошло?

— Около восьми, ваша честь. После того, как мы здесь, внизу, вместе пообедали. Он сказал, что идет к причалу.

— Часто ли так поступал господин Чун?

— О да, ваша честь! Он и раньше предпочитал уединение, а после того, как два года назад скончалась его жена, отправлялся на долгие прогулки чуть ли не через день и всегда в одиночестве. Еду ему обычно приносили наверх, в его маленькую библиотеку, хотя я живу в левом крыле этого же дома. Впрочем, вчера он спустился пообедать со мной, так как нам надо было обсудить кое-какие дела.

— У вас ведь нет семьи, господин Лин?

— Нет, ваша честь. Не хватает времени, чтобы обзавестись семейством! Мой партнер обладал капиталом, но основную работу поручил мне.

А после того, как оставил дела, он вообще чрезвычайно редко показывался в нашей конторе.

— Понимаю. Вернемся ко вчерашнему вечеру. Сообщил ли господин Чун, когда собирался вернуться?

— Нет, ваша честь. Слуге было велено его не дожидаться. Видите ли, мой партнер был заядлым рыбаком. Если на причале ему казалось, что погода хороша для рыбалки, он мог нанять лодку и провести всю ночь на реке.

Судья Ди задумчиво кивнул.

— Военная стража, вероятно, сообщила вам, что она арестовала молодого рыбака по имени Вэн Санлян. Часто ли ваш компаньон нанимал его лодку?

— Этого я не знаю, ваша честь. Ведь на причале слоняются десятки рыбаков, и почти все они не прочь заработать несколько медяков. Но если мой компаньон нанял лодку Вэна, то меня не удивляет, что у него возникли неприятности, ибо Вэн — отчаянный головорез. Мне это известно, потому что я и сам немного рыбачу и часто слышал, что о нем говорят другие. Грубый, необщительный парень. — Лин вздохнул. — Хотел бы я рыбачить так же часто, как мой компаньон, но где взять время… Да, было очень любезно с вашей стороны принести ключи, ваша честь. Какая удача, что Вэн не забрал их! Вот этот, большой, от библиотеки моего бывшего компаньона, а другой от несгораемого сундука, где он хранил самые важные бумаги.

Лин протянул руку, чтобы взять ключи, но судья Ди сгреб их и убрал в рукав.

— Господин Лин, — сказал он, — раз уж я здесь, посмотрю бумаги господина Чуна прямо сейчас. Произошло убийство, и, пока оно расследуется, все бумаги жертвы, будучи возможными уликами, временно поступают в распоряжение властей. Прошу вас проводить меня в библиотеку.

— Разумеется, ваша честь.

Они поднялись по широкой лестнице, и Лин указал на дверь в конце коридора. Судья отпер ее большим ключом.

— Благодарю вас, господин Лин. Я вскоре спущусь к вам.

Судья вошел в маленькую комнату, запер за собой дверь, а затем широко распахнул низкое широкое окно. Крыши соседних домов блестели в сером тумане. Судья сел в просторное кресло за письменный стол розового дерева лицом к окну. Бросив взгляд на стоящий на полу обитый железом сундук, он откинулся на спинку кресла и задумчиво огляделся по сторонам.