Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

— Как долго она прослужила госпоже Хо? — спросил судья Ди у дворецкого.

— Больше двадцати лет, ваша честь. Она принадлежала семье госпожи Хо, а когда три года назад та вышла замуж, последовала за ней сюда. Она не слишком сообразительна, но женщина добрая. Хозяйка очень любила ее.

— Успокойся! — обратился судья к служанке. — Конечно, для тебя это ужасное потрясение, но чем быстрее ты ответишь на мои вопросы, тем раньше мы сможем надлежащим образом уложить тело в гроб. Скажи мне, ты знаешь, как пользоваться этими благовонными часами?

Она утерла рукавом лицо и вяло отозвалась:

— Конечно, знаю, ваша честь. Они горят ровно пять часов, по часу на каждую спираль. Как раз перед моим уходом хозяйка пожаловалась на затхлый воздух, и я зажгла благовоние.

— Когда это было?

— Около двух часов, ваша честь.

— Тогда ты в последний раз видела свою хозяйку живой, не так ли?

— Да, ваша честь. Когда господин Хва беседовал с хозяином в гостиной, я отправилась к хозяйке. Вскоре после этого хозяин пришел сюда, чтобы убедиться, что она удобно устроилась для послеобеденного отдыха. Хозяйка велела мне налить две чашки чая и сказала, что до пяти часов я больше ей не понадоблюсь и могу пойти вздремнуть. Она всегда была так внимательна! Я вернулась в дом и попросила дворецкого приготовить хозяину в спальне свежее серое одеяние для совещания в суде. Затем пришел и хозяин. После того, как дворецкий помог ему переодеться, хозяин приказал мне сходить за господином Хва. Они ушли из дома вместе.

— Где же был господин Хва?

— Он любовался цветами в саду, ваша честь.

— Именно так, — вступил в разговор дворецкий. — После беседы, о которой я только что докладывал вашей чести, хозяин попросил господина Хва подождать, пока он попрощается в беседке с госпожой Хо и переоденется. Похоже, господин Хва, оставшись в одиночестве в гостиной, заскучал и отправился полюбоваться садом.

— Понятно. А кто первый обнаружил тело, ты или служанка?

— Я, ваша честь, — отозвалась горничная. — Я пришла сюда часов в пять, может, чуть раньше, и… и увидела, что она висит здесь, на балке. Тогда я выбежала и позвала дворецкого.

— Я тут же встал на стул, — сказал дворецкий, — и перерезал шнур, а служанка обхватила тело обеими руками. Я снял петлю, и мы вместе перенесли тело на ложе. Мы изо всех сил массировали ее, пытаясь оживить, но было слишком поздно. Тогда я поторопился в суд, чтобы доложить хозяину. Если бы я обнаружил ее раньше…

— Вы сделали все, что могли, дворецкий. Теперь объясни мне вот что. Ты сказал, что во время обеда госпожа Хо была в прекрасном расположении духа, пока не явился господин Хва, так?

— Да, ваша честь. Когда госпожа Хо услышала, что я докладываю хозяину о прибытии господина Хва, она побледнела и немедленно удалилась в боковую комнату. Я видел, что она…

— Должно быть, вы ошибаетесь! — раздраженно перебила его служанка. — Я сопровождала ее, когда из боковой комнаты она направилась в беседку, и не заметила никакого расстройства.

Дворецкий уже готов был дать гневный отпор, но судья Ди взмахнул рукой и резко оборвал его.

— Отправляйся в сторожку и узнай у привратника, кого он впускал в дом после ухода твоего хозяина и господина Хва — зачем они приходили и как долго здесь оставались. Пошевеливайся!

Дворецкий поторопился исчезнуть, а судья Ди сел за стол. Неторопливо поглаживая бакенбарды, он молча рассматривал женщину, стоящую перед ним с опущенными глазами. Наконец он заговорил:

— Твоя хозяйка мертва. Твой долг — рассказать нам все, что может помочь обнаружить того, кто вольно или невольно способствовал ее смерти. Отвечай, почему приход господина Хва расстроил ее.

Служанка бросила на судью испуганный взгляд.

— Я действительно не знаю, ваша честь! Мне только известно, что за последние полмесяца она дважды ходила к господину Хва без ведома хозяина. Я хотела пойти с ней, но господин Фан сказал… — Вдруг она замолчала, густо покраснела и сердито прикусила губу.

— Кто такой господин Фан? — немедленно спросил судья Ди.

Она молчала, нахмурив брови. Затем пожала плечами.

— Ладно, все равно это выйдет наружу, да ничего плохого они и не делали. Господин Фан — художник, очень бедный и больной. Он жил в лачужке поблизости от нашего дома. Шесть лет назад отец моей хозяйки, отставной староста, нанял господина Фана учить мою хозяйку рисовать цветы. Ей тогда было всего двадцать два, а он был очень привлекательный молодой человек… Не удивительно, что они полюбили друг друга. Господин Фан такой приятный мужчина, а его отец, ваша честь, был знаменитым ученым. Но он потерял все свои деньги, и…

— Это неважно! Они были любовниками?

Служанка решительно затрясла головой.

— Как можно, ваша честь?! Господин Фан собирался попросить кого-нибудь переговорить со старостой относительно свадьбы. Хотя он и вправду был безнадежно беден, но, поскольку принадлежал к выдающейся семье, оставалась надежда, что староста даст согласие. Впрочем, как раз в это время у господина Фана усилился кашель. Он консультировался с лекарем и узнал, что страдает неизлечимой болезнью легких и умрет молодым… Господин Фан сказал ей, что они никогда не смогут пожениться и все их отношения были лишь мимолетными весенними грезами. Он собирался уехать подальше отсюда. Но она упросила его остаться; она сказала, что они вполне могут дружить по-прежнему и лучше, если она будет рядом, когда болезнь усилится.

— Они продолжали встречаться после того, как господин Хо женился на вашей хозяйке?

— Да, ваша честь. В этой беседке. Но только днем и всегда в моем присутствии. Ваша честь, я клянусь, что он ни разу к ней даже не прикоснулся!

— Господин Хо знал об этих посещениях?

— Нет, конечно же, нет! Мы ждали, пока хозяин не уйдет куда-нибудь по делам, потом я относила господину Фану записку от хозяйки, и он проскальзывал в сад, чтобы выпить с ней в беседке по чашечке чая. Я знаю, что господин Фан жил только этими редкими встречами все три года замужества моей хозяйки. А как она любила эти беседы! И только при мне, всегда…

— Вы потворствовали тайным свиданиям, — сурово изрек судья. — А возможно, и убийству. Ибо ваша хозяйка не покончила с собой, она была убита. В половине пятого, если быть точным.

— Но, ваша честь, какое может иметь к этому отношение господин Фан?! — возопила служанка.

— Вот это я и собираюсь выяснить, — мрачно проговорил судья.

Он повернулся к судебному врачу.

— Пойдемте в сторожку.

Командир стражников с двумя своими людьми сидел на каменной скамейке в переднем дворике. Вскочив и вытянувшись перед судьей, он спросил:

— Могу я распорядиться принести гроб, ваша честь?

— Нет, пока не надо, — угрюмо буркнул судья и проследовал дальше.