Роберт ван Гулик - Судья Ди за работой

— Я видел, как ты ругался с Ло, — сказал Цзяо Тай. — Вы оба стояли рядом с подставкой для мечей. Не заметил, чтобы кто-нибудь прикасался к этим мечам?

Ху наморщил свой шишковатый лоб. Затем покачал головой.

— Пойми, я все время делил свое внимание между этим подонком Ло и двумя женщинами. Перед тем, как мальчишка начал кувыркаться, дочка стояла прямо передо мной — я мог ущипнуть ее за задницу. Но, видя, какая она надменная, я вместо этого ущипнул мамашу, когда она подошла чуть сдвинуть в сторону бамбуковый сундук. А в награду получил только пренебрежительный взгляд. Тем временем Ло попытался улизнуть от меня; он чуть не споткнулся о сундук, когда я потянул его за рукав. Любой мог переложить на подставке эти зубочистки.

— Включая тебя! — сурово проговорил Ма Жун.

Ху попытался вскочить, зазвеневшие цепи натянулись. Вскрикнув от боли, узник отпрянул.

— Так вот куда вы гнете, ублюдки! — заорал он. — Хотите повесить на меня это мерзкое убийство? Из всех грязных затей… — Он взглянул на Цзяо Тая и взорвался: — Ты не свалишь это на меня, судейский! Я клянусь, что никогда не убивал человека! Случалось мне слегка поколотить некоторых, но не больше! Убить юнца, да еще так…

— Подумай лучше хорошенько! — резко перебил его Ма Жун. — У нас есть силы и средства добиться от тебя правды!

— Убирайтесь прочь! — вскипел Ху.

Вернувшись в канцелярию, Ма Жун и Цзяо Тай уселись за стол у задней стены. Писарь примостился напротив них, поближе к свече. Два друга угрюмо глядели, как он вытащил из ящика несколько листов чистой бумаги и смочил кисточку для письма, чтобы составить протокол, пользуясь записями, сделанными во время допроса. Наконец Ма Жун прервал затянувшуюся паузу.

— Да, я согласен, что Ху, может, и невиновен. Но одно этот мерзавец сделал точно. Он совершенно нас запутал!

Цзяо Тай уныло кивнул.

— До — прожженный плут и распутник в придачу, несмотря на свою постную рожу. Сначала содержал женщину в Вуйи, а теперь пытается заграбастать барышню Бао. Наша красотка далеко не монахиня, однако весьма лакомый кусочек. У Ло не было никакой причины убивать мальчика или досаждать Бао, но мы все равно посадим его за решетку. Наш судья захочет проверить его заявления.

— Почему бы начальнику стражи не притащить сюда заодно троицу Бао и старого музыканта? Тогда перед нашим судьей предстанут все, так сказать, живые свидетельства. Завтра утром, во время судебного заседания, он сможет сразу приступить к делу и во всем разберется.

— Это хорошая мысль.

Когда Ма Жун вернулся, старый писарь уже закончил. Он зачитал вслух написанное, приятели одобрили его работу, и Цзяо Тай сказал:

— Раз уж ты, дедушка, так ловко орудуешь этой кисточкой, то запиши и наши отчеты.

Писарь безропотно взял новую пачку бумаги. Ма Жун развалился в кресле, сдвинул шапку на затылок и начал рассказ с того, как они наблюдали за убийством из трактира «Беседка зимородка».

Затем Цзяо Тай продиктовал свое сообщение об аресте Ху Тама. То была нелегкая работа, ведь они знали, что судья Ди не любит многословных рассуждений, но при этом требует мельчайших деталей. Когда наконец они справились с этим делом, их лица взмокли от пота.

Таковыми и застал их судья Ди, когда за час до полуночи вошел в канцелярию, даже не переодев коричневую дорожную рубаху. Он выглядел усталым и встревоженным. Когда его помощники и писарь торопливо вскочили, судья резко спросил:

— Что все это значит? Только я вылез из паланкина, как начальник стражи доложил мне, что двоих вы заперли в темнице как подозреваемых в убийстве, а еще четверых притащили в качестве свидетелей!

— Видите ли, ваша честь, — робко начал Ма Жун, — случилось довольно-таки подлое убийство маленького мальчика. Мы с товарищем провели небольшое расследование; вот здесь как раз все изложено. Началось с того…

— Пойдемте ко мне! — перебил его судья. — Бумаги возьмите с собой!

Он велел писарю принести в свой кабинет большой чайник и удалился, сопровождаемый двумя своими помощниками.

Расположившись в большом кресле за письменным столом, судья Ди сказал:

— То дело в Вуйи благополучно улажено. Мой коллега Пан — толковый малый, с ним приятно работать. Старшина Хун и Дао Гань задержались там еще на день, чтобы проследить за некоторыми деталями.

Он сделал глоток горячего чая и откинулся в кресле, придвинув к себе бумаги.

Ма Жун и Цзяо Тай, занявшие табуреты перед столом, буквально окаменели. В глотках у них пересохло, но они этого не замечали, с тревогой наблюдая за меняющимся выражением лица судьи Ди.

Вначале густые брови судьи были сурово сдвинуты. Но по мере чтения лицо его мало-помалу смягчалось. Перевернув последнюю страницу, он еще раз перечитал несколько мест и попросил обоих помощников передать дословно некоторые из разговоров. Наконец он выпрямился и сказал, едва заметно улыбаясь:

— Поздравляю вас! Вы оба прекрасно поработали. Вы не только справились со своими обычными задачами, но еще доказали, что способны на самостоятельные действия. Оба ареста вполне оправданы.

Широкие улыбки расплылись на физиономиях помощников. Ма Жун схватил чайник и поспешно налил по чашке чая себе и Цзяо Таю.

— Итак, — продолжил судья, — давайте посмотрим, что у нас есть. Прежде всего, тех фактов, которыми мы располагаем, недостаточно, чтобы утверждать, будто это убийство. Бао действовал в спешке, потому что после акробатических номеров им предстояло еще выступать на сцене; кроме того, уже темнело. Таким образом, вполне вероятно, что Бао положил наверх неправильный меч просто по ошибке. Правда, сам он говорит о злом умысле, но, скорее всего, лишь потому, что боится обвинения в преступной небрежности, а эти странствующие актеры смертельно боятся властей. — Помолчав, судья разгладил свою длинную бороду. — С другой стороны, факты, которые вы собрали о людях, связанных с этим происшествием, указывают на различные причины, по которым кое-кто из них мог намеренно поменять местами клинки. В том числе и Бао.

— С чего бы это Бао желать смерти мальчика?! — воскликнул Ма Жун.

— Чтобы отомстить своей неверной жене и ее любовнику, торговцу рисом Ло. — Взмахом руки заставив замолчать своих озадаченных помощников, судья Ди продолжил: — Вы же догадались, что мальчик из любовного гнездышка Ло в Вуйи был незаконным сыном госпожи Бао, не правда ли? Ло увлекается сценой; я полагаю, что он встретил госпожу Бао, когда труппа играла в Вуйи. После рождения сына они поручили заботу о ребенке старухе, которая держала там дом свиданий. Через восемь лет госпожа Бао решила забрать ребенка, а значит, она призналась мужу в прелюбодеянии. Барышня Бао утверждает, что ее отец очень спокойно воспринял это известие, но ведь его безразличие могло быть притворным. А сегодня, когда Бао увидел Ло стоящим рядом с подставкой для мечей, он сообразил, что вот он, блестящий шанс отомстить неверной жене, избавиться от незаконного ребенка и впутать Ло в дело об убийстве — все одним разом. Ведь у нас также есть самые серьезные основания подозревать и самого Ло.