Найо Марш - Мертвая вода. Смерть в театре «Дельфин»

– Преступника поймают?

– Это мог быть просто несчастный случай, миссис Блюитт.

– Если так, администрация ответит, – сказала она. – Попомните мое слово.

Он повесил трубку.

И повернулся к Джереми, который склонился над столом, но, похоже, не работал.

– Джер, ты в порядке?

– В порядке?

– Ты как-то неважно выглядишь.

– Все со мной нормально. Это у тебя самого больной вид.

– Да уж наверное.

Перегрин подождал немного и спросил:

– Когда поедешь в «Дельфин»?

– Сказали, к одиннадцати.

– Я, наверное, пораньше. Аллейн устроится в нашем офисе, а актеры будут ждать в верхнем фойе или разойдутся по гримеркам.

– А если их запрут? – спросил Джереми.

– Кого – актеров?

– Гримерки, балбес.

– Не представляю зачем… Хотя ты можешь оказаться прав.

Джереми не ответил. Он вытер ладонью губы и ненадолго прикрыл глаза. Потом склонился над работой: бритвой вырезал что-то из пробки. Вдруг его рука дрогнула, и лезвие соскользнуло. Перегрин непроизвольно вскрикнул. Джереми развернулся на табурете лицом к другу.

– Сделай мне одолжение, скройся с глаз, а?

– Ладно. Увидимся.

Перегрин, встревоженный и озадаченный, вышел на пустынную по случаю выходных Блэкфрайарс. В воскресной тишине разносился нестройный перезвон церковных колоколов.

До одиннадцати ему нечем было заняться.

«Пойти в церковь? – подумал он, но отбросил идею. – Что со мной происходит? Я же привык принимать решения. Держать ситуацию в руках». Впрочем, теперь ему не нужно было принимать никаких решений, и ситуация ему не подчинялась. Суперинтендант Аллейн представлялся непослушным актером.

«Я знаю, чем займусь. У меня два часа. Отправлюсь бродить, как персонаж Филдинга или Диккенса. Пойду на север, к Хэмпстеду и Эмили. Если натру ногу, сяду на автобус или в метро, а если буду опаздывать, возьму такси. И поедем в «Дельфин» с Эмили вместе».

Придя к такому решению, Перегрин приободрился. Перешел по мосту Блэкфрайарс и направился через Блумсбери, к Мэрилебон и Майда-Вейл.

Мысли его разрывались между Эмили, «Дельфином» и Джереми Джонсом.

Гертруда Брейси обладала своеобразной манерой. Она бросала пронзительный взгляд на своего визави, очень короткий, и тут же с небрежным поворотом головы отводила глаза. В результате собеседник смущался и начинал подозревать, что дело не в ее уклончивости, а в собственной ничтожности. Улыбалась Гертруда часто, но довольно иронично, и была остра на язычок. Аллейн, хотя и не полагался никогда на первое впечатление, счел ее мстительной.

Подтверждение своему мнению он обнаружил в поведении коллег Гертруды. Они сидели в офисе «Дельфина», спокойные и вальяжные, однако глаза бегали беспокойно, а в уверенных, хорошо поставленных голосах звучали нотки осторожности. Эту защиту легче всего было заметить у Дестини Мид – она не особо и таилась. Ощетинившись мехами, в открытом платье и очень длинных перчатках, она откинулась на спинку кресла и поглядывала на Гарри Гроува, который порой, перехватив ее взгляд, отвечал сияющей улыбкой. И когда Аллейн обратился с вопросами к мисс Брейси, то Дестини Мид и Гарри Гроув вновь обменялись взглядами: она многозначительно вскинула брови, а он изобразил веселье и предвкушение.

Маркус Найт сидел с оскорбленным видом, словно боялся, что мисс Брейси может договориться неведомо до чего.

Чарльз Рэндом смотрел на Гертруду с острой неприязнью, Эмили Данн хмурилась. Уинтер Моррис, казалось, был опустошен тревогой и собственными мыслями; он беспокойно поглядывал на мисс Брейси, как будто она мешала его напряженным подсчетам. Перегрин, сидящий рядом с Эмили, уставился на собственные сцепленные пальцы и внимательно выслушивал вопросы Аллейна и ответы мисс Брейси. Джереми Джонс, чуть в стороне от остальных, сидел в кресле очень прямо, не сводя глаз с Аллейна.

И общим для всех вызванных была крайняя бледность – угадываемая у женщин и неприкрытая у мужчин.

Аллейн начал с краткого изложения событий, проверил, в каком порядке актеры труппы покидали театр, и теперь начал искать подтверждения их перемещений у Гертруды Брейси, что и вызвало уже описанную реакцию у слушателей.

– Мисс Брейси, как я понимаю, вы с мистером Найтом вышли из театра вместе. Верно?

Оба подтвердили.

– И прошли через зал, не воспользовавшись служебным выходом?

– Это Перри предложил, – сказал Маркус Найт.

– Чтобы по лужам не идти, – объяснила мисс Брейси.

– И вы вместе прошли через главный выход?

– Нет, – ответили они хором, а мисс Брейси добавила: – Мистер Найт отправился в администрацию.

Она при этом не хмыкнула, но дала понять, что в данных обстоятельствах было бы уместно хмыкнуть.

– Я зашел в офис, – высокомерно произнес Найт, – по делу.

– Сюда, в этот офис? К мистеру Моррису?

– Да, – подтвердил Уинтер Моррис. Найт согласно наклонил голову.

– Значит, вы проходили мимо Джоббинса, когда поднимались?

– Я… Он был на полуплощадке под сокровищами.

– Я его там видела, – сказала мисс Брейси.

– Во что он был одет?

Как обычно – ответили все с явным удивлением, – в униформе.

– Мисс Брейси, как вы ушли?

– Через боковую дверь главного выхода. Вышла и захлопнула дверь за собой.

– Не запирали?

– Нет.

– Уверены?

– Да. Собственно говоря, я… я заново ее открыла.

– Зачем?

– Хотела время узнать, – смутилась мисс Брейси, – на часах в фойе.

– Джоббинс, – сказал Уинтер Моррис, – запер дверь и задвинул засов, когда все ушли.

– Во сколько именно?

– Не больше чем через десять минут. Марко – мистер Найт – и я выпили и вышли вместе. Джоббинс шел за нами, и я слышал, как он накидывает засов и задвигает задвижки… Господи! – вдруг воскликнул Моррис.

– Да?

– Сигнализация. Охранная сигнализация. Он должен был ее включить, когда запрет дверь. Почему она не сработала?

– Потому что кто-то ее выключил.

– Боже мой!

– Давайте вернемся к Джоббинсу. Во что он был одет, когда вы уходили?

Моррис старался сохранять спокойствие.

– Я не видел его, когда мы спускались. Наверное, был в мужском туалете. Я пожелал ему спокойной ночи, и он ответил откуда-то сверху. Мы остановились в портике – тогда я и услышал, как он запирает дверь.

– Мистер Джей, минут примерно через десять, когда вы увидели его, он был в пальто и тапочках?

– Да, – ответил Перегрин.

– Спасибо. Как вы добрались домой, мисс Брейси?

Гертруда ответила, что у нее мини-кар, который она паркует на расчищенном после бомбежки пустыре, между пабом и театром.

– Там были еще машины, принадлежащие работникам театра?

– Естественно. Я ведь первая уехала.

– Вы их видели и узнали?

– Ой, ну… наверное, заметила, внимания я особо не обращала… Там были и посторонние машины, но… да, я видела… – Она посмотрела на Найта, с которым явно заключила непрочный альянс. – Видела твою машину, Маркус.