Октавус Коэн - Шесть секунд темноты

Вместе они вышли в главный зал, где получили сообщение от сержанта Ларри О’Брайана: миссис Фабер прибыла и сейчас присматривает за Юнис в кабинете шефа. В ответ на переданный через патрульного вопрос Холла, не хочет ли она его увидеть, Юнис ответила, что не станет делать никаких заявлений до тех пор, пока не увидится с мистером Денсоном; и может лишь повторить, что это она убила Гамильтона.

Холл пожал плечами и обернулся к Кэроллу.

– Видишь, как она настойчива.

– Да, – многозначительно ответил Кэролл, – она весьма настойчива.

– Теперь позвоним Роллинсу, – продолжил комиссар. – О! Что это?

«Этим» был узкоплечий, смуглый старик с дикими глазами. Он вошел в здание полиции. Его водянистые глаза моргали от яркого освещения, и он глазел на толпу мужчин в униформах. Сержант О’Брайан пробормотал:

– Старикан выглядит полубезумным.

Старик, которому было за шестьдесят, казался сбитым с толку. Он неуверенно переминался с ноги на ногу, не решаясь, что же делать дальше. Затем он робко попросил увидеть шефа полиции.

– Его нет в городе, – ответил один из полицейских. – Что вам нужно?

– Тогда… кто здесь старший? – запнулся старик.

Полисмен указал на комиссара Холла, и новоприбывший тут же обернулся к тому. Водянистые глаза старика бегали по комнате и, очевидно, не могли остановиться на каком-либо определенном предмете. Холл немедленно отреагировал:

– О’Брайан, присмотри за ним. У меня нет времени, которое можно было бы тратить на…

– Я хотел увидеться с вами, сэр, – сказал новоприбывший. – Меня зовут Баджер, Фредерик Баджер.

Подсознание Холла отметило, что это имя не было ему совершенно незнакомым. Фредерик Баджер. Баджер? Где же он слышал его?

Он обернулся к старику и мягко коснулся его плеча.

– Я комиссар полиции. Вы хотели видеть меня лично?

– Да, сэр. Если вы здесь старший.

– Это так. Пошли сюда. Кэролл, иди с нами.

Он направился в комнату отдыха, Баджер робко следовал за ним, а Кэролл шел в конце. Холл осторожно закрыл дверь и обернулся к бедному старичку:

– Чего вы хотите?

Баджер прочистил горло. Ему было очень не по себе.

– Предполагаю, что вы уже слышали мое имя от мистера Гамильтона, сэр. Так ли это?

Гамильтон! Ну, конечно. Гамильтон рассказывал о ком-то по имени Баджер. Холл присмотрелся к старичку. Интересно, почему он упомянул именно Гамильтона?

– Ну, – несколько грубовато начал было Холл, но затем, заметив подавленность Баджера, он смягчил тон. – Чем я могу вам помочь?

В ответ старичок сунул руку в широкий карман поношенного плаща. Холл отшатнулся с возгласом удивления – Фредерик Баджер вынул револьвер. И спокойно протянул его Холлу.

– Вот это, сэр.

– Что это?

– Револьвер, сэр. Тот, которым я воспользовался.

– Воспользовался для чего? – Холл смутно осознал, что старичок как-то связан с убийством Гамильтона.

– Разве вы не знаете, что мистер Гамильтон был убит? – обеспокоено спросил он, удивляясь тому, что департамент полиции так долго остается в неведении о столь важном происшествии.

– Да, мы знаем о смерти мистера Гамильтона. Но при чем тут вы и этот пистолет?

Ответ мистера Фредерика Брауна был довольно простодушен:

– Понимаете, этот револьвер я использовал для того, чтобы убить его!..

Несколько секунд Холл был ошеломлен значением слов старичка. Затем он почувствовал желание рассмеяться. Он взглянул на Дэвида Кэролла и увидел, что тот устремил свой острый взгляд на нового персонажа, занявшего центральное место в трагедии.

Тогда Холл начал постепенно понимать, что признание Фредерика Брауна может означать для девушки в соседнем кабинете, которая также призналась в том же преступлении. Если Гамильтона убил Баджер, то, конечно, это значит, что девушка не совершала убийства. Где-то, как-то произошла ошибка. Затем Холл осознал, что Баджер все еще говорит.

– …Он не выплатил мне все, как положено, и я сказал ему, что убью его. Это я и сделал!

Кэролл взял револьвер и ловким движением «вскрыл» его. Из него вывалились четыре патрона и одна стреляная гильза. Детектив по-мальчишески подобрал гильзу и понюхал ее.

– Свежая, – коротко сказал он. Баджер удивленно наблюдал за ним.

– Конечно, – пояснил он. – Я убил его менее часа назад, после чего сразу же пошел сюда, чтобы признаться.

Комиссар Холл озадаченно смотрел на старичка.

– Вы совершенно уверены, что убили его?

– Конечно, я убил его. Я говорил ему, что сделаю это, вот и сделал. Я вышел из его дома около восьми, прошел в магазин на Хелси-стрит и купил этот револьвер вместе с пулями.

Кэролл немедленно вышел позвонить. Через три минуты он вернулся.

– Эта часть рассказа правдива. Это оружейный магазин Симпсона, и он хорошо запомнил покупателя. Одна из пуль была выпущена после покупки револьвера. – Он внимательно осмотрел оружие. – Это типичный полицейский револьвер.

– Но как это может быть?

– Вероятно, некий отставной полицейский заложил служебный револьвер.

– В таком случае все просто, – обнадежено заявил Холл. – Пулю настоящего убийцы можно идентифицировать по размеру. Если убийца – наш старичок, то это можно доказать с помощью пули, полученной во время вскрытия тела.

– Если я убил его? – переспросил Баджер. – Вы не поняли? Я убил его. Потому и пришел сюда – чтобы рассказать вам. Я купил револьвер, вернулся обратно, прошел через сад, встал на веранде и убил его — в темноте!

– Вы… – Холл хлопнул себя по коленке. – Кэролл, это второй человек, который упоминает убийство Гамильтона «в темноте»!

Баджер, казалось, был ошеломлен нежеланием сыщиков принимать всерьез его признание в убийстве. Кэролл, сжав губы, молча изучал оружие, сжав его в правой руке.

Комиссар полиции снова оценивал нового персонажа сенсационной драмы. Старичок казался еще меньше, слабее и еще более удрученным, чем когда он признавался в преступлении. Он был очень кроток. Кроток и, к тому же, не в своей тарелке. Но он был уверен, что убил Гамильтона, причем у него был мотив для убийства! Наличие мотива впечатлило Клемента Холла.

Юнис Дюваль отказывалась сообщать подробности.

– Мистер Баджер, расскажите нам о событиях этого вечера, – предложил Холл. – Начните с начала и дойдите до конца.

Старик беспомощно махнул рукой.

– О чем тут говорить? Я убил его и сбежал.

– Сбежали?

– Да.

– Если вы пришли сюда для того, чтобы признаться, то почему вы называете это побегом?

– Я испугался. Шум напугал меня. Шум и темнота.

Кэролл мягко прервал его:

– Что вы имеете в виду, повторяя, что убили его в темноте? Где он был, когда вы стреляли?

– Он был в гостиной, по ту сторону от большого стола. А я был на веранде, у окна.