Рекс Стаут - Острие копья [litres]

– Ладно, признаю, вы гений, – заявил я. – Это сработает, если у нее получится все.

Он бесстрастно кивнул.

Мария Маффеи явилась в точно назначенное время. Я караулил ее и оказался у дверей прежде, чем Фриц вышел из кухни. Она была в черном, и, повстречай я ее на улице, сомневаюсь, что узнал бы, такой изнуренной она выглядела. После знакомства с планом Вулфа меня так и распирало. Я даже заготовил для мисс Маффеи подобие улыбки, которую, однако, тут же погасил. Этой женщине было не до улыбок. Да и с меня веселье мигом слетело. Меня потряс вид того, что сотворила с ней смерть брата. Она постарела лет на десять, и блеск жизни исчез из ее глаз.

Я проводил ее в кабинет, поставил для нее кресло перед Вулфом и сел за свой стол.

Она обменялась с Вулфом приветствиями и сказала:

– Полагаю, вы хотите денег.

– За что? – спросил Вулф.

– За то, что нашли моего брата Карло. Но нашли его не вы. И не полиция. Его нашли какие-то мальчишки. Я ничего вам не заплачу.

– Возможно. – Вулф вздохнул. – Я ни о чем таком не думал, мисс Маффеи. Мне жаль, что вы заговорили об этом. У меня сразу же появились корыстные мысли. Однако пока давайте оставим разговор о деньгах. Вы ничего мне не должны. Забудьте. Но позвольте спросить вас… Прошу прощения, если причиню вам боль, но это необходимо… Вы видели тело вашего брата?

Она посмотрела на него мутным взором, и я понял, что ошибся: жизнь вовсе не исчезла из ее глаз, она просто ушла вглубь и, словно в засаде, поджидала возвращения. Женщина ответила спокойно:

– Я видела его.

– Возможно, вам показали рану у него на спине. Ножевое ранение, нанесенное убийцей.

– Я видела его.

– Хорошо. Если бы я мог с вашей помощью изобличить того, кто пустил в ход этот нож, и добиться его наказания, помогли бы вы мне?

В мутных глазах мелькнул проблеск и тут же угас.

– Я заплатила бы вам за это, мистер Вулф, – произнесла Мария Маффеи.

– Полагаю, заплатили бы. Но пока забудем об этом. Я прошу о другой помощи. Поскольку вы достаточно сообразительны, чтобы делать здравые предположения, и должны испытывать неудобство, когда ничего другого на ум не приходит, мне лучше все вам объяснить. Человека, который убил вашего брата, я – наравне с другими – разыскиваю за еще одно совершенное им деяние. Деяние более сенсационное и не менее прискорбное. Я знаю, кто он, но ваша помощь нужна…

– Вы знаете? Скажите мне! – Мария Маффеи дернулась в кресле, блеск в ее глазах на этот раз не угас.

Вулф направил на нее палец:

– Полегче, мисс Маффеи! Боюсь, вы должны доверить отмщение другим. Не забывайте, что цивилизованные и благоразумные люди совершают убийства, следуя сложным правилам, которые позволяют избежать личной ответственности. Продолжим. Вы можете помочь. Вы должны мне довериться. Муж вашей подруги Фанни, мистер Даркин, подтвердит, что мне можно доверять. Кроме того, он и сам будет помогать. Я хочу поговорить о мисс Анне Фиоре, девушке, которая работает в пансионе, где жил ваш брат. Вы знаете ее?

– Конечно я знаю ее.

– Вы ей нравитесь? Она вам доверяет?

– Не знаю. Она из тех, кто скрывает свои цветочки.

– Если они есть? Тактичный способ выразить это, благодарю [17] В английском языке под «цветком» (flower) может подразумеваться менструация. . Не могли бы вы сегодня вечером отправиться в моем автомобиле, с водителем, к мисс Фиоре и уговорить ее на продолжительную поездку с вами? Придумать такое убедительное объяснение, чтобы она охотно согласилась?

Мария Маффеи посмотрела на него и через мгновение кивнула:

– Я уговорю ее. Хотя это будет довольно необычно, мне придется подумать…

– У вас будет время для этого. Я предпочитаю, чтобы предлог сочинили вы сами, в таком случае вы используете его с бо́льшим толком. Но это все, что вам необходимо будет сделать. Один из моих людей поведет автомобиль. Во всем остальном вы должны тщательно и точно следовать моим указаниям. Вернее, указаниям мистера Гудвина. Арчи, будь так добр, объясни. – Вулф уперся в край стола, оттолкнулся от него вместе с креслом и встал. – Простите, что покидаю вас, мисс Маффеи, но настало время для моих растений. Возможно, когда мистер Гудвин закончит объяснения, вам захочется на них взглянуть. Тогда он проводит вас наверх.

И он ушел.

В тот день я не повел Марию Маффеи наверх, чтобы показать орхидеи. Когда я закончил объяснения, было уже почти пять часов, а мне еще нужно было кое-что сделать. Она вовсе не упиралась, но потребовалось многое растолковать, а потом я прошелся по деталям еще три раза, желая убедиться, что она от волнения ничего не испортит. Мы решили, что для нее будет лучше предварительно навестить Анну и обо всем договориться, поэтому я вывел ее на улицу, посадил в такси и отправил на Салливан-стрит.

Затем я приступил к своим хлопотам. Мне надо было раздобыть нож, маски и пистолеты и договориться о прокате автомобиля, потому что мы не могли допустить, чтобы Анна узнала «родстер», а также подключить Билла Гора и Орри Кэтера. Их предложил я, и Вулф согласился. Он уже велел Даркину явиться в семь часов.

Я все сделал, но лишнего времени совершенно не осталось. В половине седьмого я торопливо пообедал на кухне, Вулф же в это время инструктировал Сола Пензера. Уходя, Сол заглянул на кухню, скорчил мне рожу, как будто его физиономия и так была недостаточно уродливой, и сказал:

– Давай наворачивай, Арч! Это может оказаться твоей последней трапезой, сегодня вечером ты имеешь дело не с сачком!

У меня был набит рот, поэтому я только и ответил:

– Шкройся, шморчок.

Билл Гор и Даркин прибыли вовремя, Орри же опоздал не настолько, чтобы это имело значение. Я пересказал им сценарий и повторил его для Орри несколько раз, потому что от него зависело многое. У нас не было совместных дел вот уже больше двух лет, и, видя вновь, как он кривит свои тонкие губы и оглядывается, куда бы сплюнуть табак, мне даже казалось, что старые денечки вернулись.

Вулф все еще обедал, когда незадолго до восьми мы вышли. Я арендовал черный «бьюик-седан». Да, у него было четыре колеса и мотор, но все-таки это был не «родстер». Мы с Орри сели спереди, а Билл Гор и Даркин сзади. Про себя я подумал, жаль, что это всего лишь подстава. С такими орлами я бы вызвался остановить все, что угодно, хоть автобус со шпаной, хоть бутлегерский грузовик с партией нелегальной выпивки. Орри сказал, что мне надо бы повесить на радиатор знак «В машине разбойники». Я ухмыльнулся, но через силу. Я знал: все должно было пройти в точности как задумывалось и ответственность за это лежит на мне. Как справедливо заметил Вулф, хотя разум Анны Фиоре и было ограниченным, в пределах своих способностей она могла бы заметить такое, что ускользнуло бы от более широкого ума.