Найо Марш - Последний рубеж. Роковая ошибка

«Еще один признак того, как одинок сельский полицейский», – подумал Аллейн.

– Ну что ж, – сказал он вслух. – Ферранта видели в Ля-Турньер и в Марселе.

– Что я говорил? – оживился Фокс.

– А еще он ездил в местечко близ Марселя, где живет, причем на широкую ногу, один тамошний туз, насчет которого у полицейских имеются серьезные подозрения. Но ничего вменить ему они не могут. Все как обычно. Давняя история.

– И что они предпринимают?

– Много чего. Мимо «наркокоманды» муха не пролетит незамеченной; стоит им что-то заподозрить, как они тут же начинают копать. Однако французы без особого энтузиазма берутся за расследования, которые не сами начали. Ну и, между нами говоря, не так строго они следят за мелкими портами, как надо бы. Дюпон – один из лучших профессионалов. С ним очень даже хорошо можно работать, главное – никоим образом не задевать его самолюбие. Он говорит, что у них на этого персонажа – кстати, корсиканца, как и большинство таких типов, – уже талмуд целый набрался: по образованию химик, почти миллионер, живет в шикарном особняке между Марселем и Ля-Турньер, рядом – оборудованный по последнему слову техники якобы научно-исследовательский центр, где этот «эксперт» превращает морфин в героин.

– Ничего себе! – воскликнул Фокс. – И его до сих пор не повязали?

– Согласно французским законам, для ареста требуются подробные и убедительные доказательства. Их у наших коллег недостаточно. А за Ферранта они сейчас взялись всерьез. В Ля-Турньер он всегда останавливается в дорогом отеле, который известен как место встречи наркоторговцев. Вчера утром он неожиданно съехал оттуда. Да, помню, Рики так и сказал. Ферранта пасут уже несколько недель. Информация, похоже, поступила от разгневанной бывшей любовницы, узнавшей, что он женат.

– Дюпон ведь сказал что-то про Джонса? – спросил Фокс.

– Да. Ища улики против Ферранта, они решили выяснить, не совершает ли еще кто-нибудь из жителей острова регулярные поездки в Сен-Пьер, и вышли на Сида. Пока что это мало что дало, но как вы, возможно, заметили, когда я сказал Дюпону, что Джонс – приятель Ферранта, децибел в его голосе прибавилось. Так чаще всего и бывает в делах с контрабандой наркотиков: за каждым явным подозреваемым стоит фигура на следующей ступени преступной иерархии, контролирующая поставки на остров. Схема очень разветвленная и продумана до мелочей. В каком-то смысле это похоже на трудовые лагеря в странах с тоталитарным режимом: надсмотрщик рапортует начальнику, а за ним самим тоже кто-то наблюдает и рапортует на самый верх. Разумеется, между ними должен быть еще кто-то, скажем, агент типа Ферранта и главарь, как тот миллионер в замке возле Марселя. Дюпон уверен, что такой человек есть.

– И что все это нам дает? – поинтересовался Фокс.

Аллейн беспокойно зашагал по маленькому кабинету, на подоконнике зазвенела синяя стеклянная бутылка. На кухне миссис Планк разговаривала с дочкой.

– Ну, мне, например, – сказал наконец Аллейн, – это дает одну фантастическую версию, основанную только на предположениях, а потому недостойную внимания.

– А нам можно ее услышать?

– Ладно, расскажу. Может, хоть тогда перестану думать о ней. В общем, так. На рассвете Феррант прибывает в Ля-Турньер, а Сид Джонс – в Сен-Пьер. Сид теперь убежден, что Рик поехал в Сен-Пьер, чтобы за ним шпионить. Беспокойство его нарастает, и по прибытии он звонит Ферранту. Разговаривают они полунамеками, но у них есть своя секретная фраза, которая означает «Надо поговорить». Феррант прилетает в Сен-Пьер первым утренним рейсом – Дюпон говорит, что есть самолет в семь утра. Они встречаются в кафе напротив фабрики «Джером и К°». Рик сидит в кафе, изображает ищейку и следит за Сидом через дыру в газете. За этим нелепым занятием его застает Феррант. Рик уходит из кафе. Сид, совсем потеряв присутствие духа, да еще и вколов себе дозу наркотиков, рассказывает о своих подозрениях Ферранту, и Феррант, который сам видел моего сына с газетой, помня о том, что я полицейский, решает, что Рики надо убрать. Кто-то из них следит за ним, тут как раз начинается гроза, и парня сталкивают с пристани. – Аллейн на мгновение закрыл глаза. – Если бы паром сидел в воде ниже… – Он осекся.

– Да, пожалуй, так, – сказал Фокс.

Планк прокашлялся.

Какое-то время все трое молчали. Миссис Планк тихонько пела на кухне, а дочка все время донимала ее вопросами.

– Он считает, что это был Феррант, – наконец сказал Аллейн.

– А этот… Джонс плотно сидит на наркотиках?

– Мы не знаем точно, Фокс.

– Если он принимает их, а похоже, так и есть…

– Да.

– И под влиянием Ферранта…

– Это только догадка, – сказал Аллейн. – И ее не обязательно принимать на веру, так же как необязательно есть, скажем, невкусный торт, который поставили перед вами.

– Однако все сходится, – произнес Фокс после долгого молчания.

Планк утвердительно кашлянул.

– Итак, что дальше? – спросил Фокс.

– Продолжим фантазировать, – сказал Аллейн. – Что делает Феррант? Затаился в Сен-Пьер и ждет новостей о найденном у берега теле? Чтобы вернуться в Ля-Турньер и отрапортовать о том, что дело сделано? Если да, то кому? А что будет делать Джонс? Допустим, он получил новую партию своих напичканных наркотиками красок. Он останется пережидать в Сен-Пьере? Или, окончательно испугавшись, исчезнет в неизвестном направлении?

– Если он наркоман, – сказал Фокс, – то наркотики у него под рукой.

– Простите, мистер Фокс, что вы имеете в виду?

– Его работодателей.

– Наркодилеры обычно не используют тех, кто плотно подсел, Планк, – пояснил Аллейн. – Такие курьеры становятся непредсказуемыми, а потому слишком опасными. Если Джонс подсел, он вылетит из дела.

– Заляжет на дно где-нибудь во Франции?.. – спросил Фокс и тут же добавил: – Впрочем, сейчас это неважно, мистер Аллейн. Если предположить, что ваша гипотеза верна, то мне совсем не нравится, во что ввязался наш молодой человек. Полагаю, вам тоже.

– Конечно, не нравится, – сказал Аллейн с таким нажимом, что сержант Планк вздрогнул. – Никак не могу решить, не отослать ли его домой. Он упорствует в своем желании остаться, и, если честно, я его понимаю.

– Но что будет, когда эти двое обнаружат, что парень выжил и уже рассказал вам все, что знал? У них ведь не останется причин избавляться от него?

– Я об этом тоже думал, Фокс. Вряд ли эти люди так глупы, чтобы открыто убирать со своего пути тех, кто им мешает. И все же… – Он замолчал и посмотрел на сержанта Планка, который взирал на суперинтенданта с пиететом и жадным любопытством. – Дело все в том, что мне трудно смотреть на вещи объективно. Не должен ли я просить об отстранении от дела по причинам личной заинтересованности?