Агата Кристи - Икс или игрек?

Брови обрели совершенно другую форму, изменив все выражение лица. Маленькие кусочки пластыря, скрытые под волосами над ушами, подтягивали кожу и меняли контуры лица. Малая толика гумоза изменила форму носа, сделав его неожиданно клювообразным. Искусный макияж прибавил ей несколько лет, по обе стороны рта пролегли глубокие складки. Все лицо приобрело благодушный, довольно дурацкий вид.

– Потрясающе, – изумленно сказала Таппенс. Осторожно потрогала нос.

– Будьте осторожнее, – предупредила ее женщина и достала два тонких кусочка ластика. – Как думаете, вы могли бы держать это за щеками?

– Думаю, придется, – мрачно ответила Таппенс.

Она засунула их за щеки, подвигала челюстями и констатировала:

– Не так уж и неловко.

Тони тихонько вышел из сарая, и Таппенс сняла свою одежду и надела форму санитарки. Чужая одежда не так уж и плохо села, хотя несколько тянуло в плечах. Темно-синий берет стал последним штрихом к ее новому образу. Однако она отказалась надевать прочные туфли с квадратными носами.

– Если мне надо идти пять миль, – решительно сказала она, – то я пойду в своих туфлях.

Оба согласились, что это разумно – особенно поскольку собственная обувь Таппенс представляла собой темно-синие башмаки, очень подходящие к форме.

Она с интересом заглянула в темно-синюю сумку – пудра, помады нет, два фунта шесть пенсов в английской валюте, носовой платок и удостоверение личности на имя Фриды Элтон, Манчестер-роуд, 4, Шеффилд.

Таппенс переложила в сумку свою пудру и помаду и встала, готовая выступать.

Тони Мардсон отвернулся.

– Я чувствую себя полной свиньей, отпуская вас на это дело, – хрипло проговорил он.

– Прекрасно вас понимаю.

– Но, понимаете, это чрезвычайно важно, чтобы мы получили хоть какой-то намек, где и как произойдет вторжение.

Таппенс похлопала его по руке.

– Не беспокойтесь, мой мальчик. Верите или нет, но для меня это удовольствие.

– Вы просто невероятны! – повторил Тони Мардсон.

Немного уставшая, Таппенс остановилась у дома номер 14 по Сент-Азалф-роуд. Она поняла по вывеске, что доктор Бинион – стоматолог, а не терапевт.

Краем глаза миссис Бересфорд заметила Тони Мардсона. Он сидел в заметной машине ниже по улице.

Было решено, что Таппенс необходимо пройти пешком до Лезербэрроу, согласно инструкции. Иначе, если бы она приехала в машине, это показалось бы подозрительным. К тому же над дюнами прошли два вражеских самолета и сделали низкий круг прежде, чем улететь, так что они могли заметить одинокую фигурку идущей пешком санитарки.

Тони вместе с женщиной-полицейским подъехал с противоположного направления и сделал большой крюк прежде, чем въехать в Лезербэрроу и остановиться с противоположной стороны Сент-Азалф-роуд. Теперь все было готово.

«Двери арены открываются, – пробормотала себе под нос Таппенс. – Один из христиан идет навстречу львам. Что же, никто не скажет, что я плохо пожила».

Она перешла через дорогу и позвонила в дверь, думая о том, на самом ли деле Деборе нравится этот молодой человек и насколько. Дверь открыла пожилая женщина с флегматичным крестьянским лицом – не английским.

– Доктор Бинион? – сказала Таппенс.

Женщина медленно окинула ее взглядом с головы до ног.

– Полагаю, вы сестра Элтон.

– Да.

– Тогда вам в кабинет.

Она отступила в сторону, дверь за Таппенс закрылась, и та оказалась в узком коридоре, застеленном линолеумом.

Горничная пошла впереди нее вверх по лестнице и открыла дверь на втором этаже.

– Подождите, пожалуйста. Доктор подойдет к вам.

Она вышла и закрыла за собой дверь.

Обычная приемная дантиста – немного старая и обшарпанная. Таппенс посмотрела на врачебное кресло и улыбнулась тому, что на сей-то раз оно не вызывает у нее привычного ужаса. Да, она боялась зубного врача – но теперь по другой причине.

Сейчас откроется дверь и войдет «доктор Бинион». Кем окажется этот самый Бинион? Незнакомцем? Или тем, кого она уже видела прежде? Если это тот, кого она почти ожидала увидеть…

Дверь отворилась.

Человек, который вошел в кабинет, оказался вовсе не тем, кого ожидала увидеть Таппенс! Уж его-то она подозревала в последнюю очередь.

Это был коммандер Хайдок.

Вихрь самых невероятных предположений о роли коммандера в исчезновении Томми пронесся в голове Таппенс, но она решительно отмела их в сторону. Она должна была собрать волю в кулак.

Узнает ли ее коммандер? Вопрос был интересный.

Таппенс настолько настроилась заранее не выказывать никакого намека на удивление, кого бы ей ни пришлось увидеть, что была уверена, что ничем не выдаст себя в этой ситуации.

Она встала и почтительно выпрямилась, как надлежало простой немке в присутствии венца творения.

– Значит, вы прибыли, – сказал коммандер.

Он говорил по-английски, совершенно как обычно.

– Да, – сказала Таппенс и добавила, словно вручая верительные грамоты, – сестра Элтон.

Хайдок усмехнулся, словно услышал шутку.

– Сестра Элтон! Блестяще. – Он оценивающе посмотрел на нее и одобрительно сказал: – Вы выглядите совершенно правильно.

Таппенс склонила голову, но ничего не сказала. Она оставляла инициативу ему.

– Полагаю, вы знаете, что вам следует делать? – сказал Хайдок. – Садитесь, пожалуйста.

Таппенс послушно села.

– Подробных инструкций мне приказано ждать от вас, – ответила она.

– Очень правильно, – сказал Хайдок. В его голосе послышался легкий намек на насмешку. – Вы знаете дату? – спросил он.

– Четвертое.

Хайдок словно бы испугался. Глубокая складка прочертила его лоб.

– Значит, это вам известно? – пробормотал он.

Повисла пауза. Затем Таппенс сказала:

– Так вы скажете мне, что делать?

– Всему свое время, дорогая, – ответил Хайдок. Он помолчал минуту, затем спросил: – Вы, несомненно, слышали о «Сан-Суси»?

– Нет, – ответила Таппенс.

– Не слышали?

– Нет, – решительно ответила женщина.

«Посмотрим, что ты будешь с этим делать!» – подумала она.

На лице коммандера возникла странная улыбка.

– Так вы не слышали о «Сан-Суси»? – сказал он. – Удивительно, мне-то казалось, что вы прожили там последний месяц…

Повисла мертвая тишина. Затем коммандер сказал:

– Что вы на это скажете, миссис Бленкенсоп?

– Не знаю, что вы имеете в виду, доктор Бинион. Я спустилась на парашюте сегодня утром.

Хайдок снова улыбнулся – и улыбка его была определенно неприятной.

– Несколько ярдов парашютного шелка в кустах создают отличную иллюзию, – сказал он. – И я не доктор Бинион, дорогая леди. Доктор Бинион официально считается моим дантистом – он любезно время от времени сдает мне свой кабинет.