Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 41. Дело об отсроченном убийстве

— В течение последних двух лет она выигрывала все соревнования по заплыву на дальние дистанции. В прошлом году она выиграла также соревнования по заплыву на четыреста метров свободным стилем среди женщин. В…

— Думаю, этого достаточно, — прервал его Мейсон. — Достаточно, чтобы полностью подтвердить мою точку зрения. Теперь, мистер Грастин, я покажу вам эту фотографию и попрошу вас обратить внимание на лежащий в коробочке предмет, похожий на монету. — Мейсон вручил ему фотографию и показал, куда смотреть. — Пожалуйста, возьмите увеличительное стекло. Вы можете сказать, что это?

Грастин навел увеличительное стекло, посмотрел через него и медленно сказал:

— Почему же нет? Это медаль, которую мы вручаем за второе место в соревнованиях по теннису среди женщин. Изображение линий на медали воспроизводит теннисную сетку.

Мейсон — сама любезность — повернулся к судье Скэн-лону:

— Я думаю, пока окружная прокуратура умножает два на два, ответ на вопрос, кто убил Пенна Уэнтворта, уже ясен. Это не Мэй Фарр.

Мейсон, Делла Стрит, Мэй Фарр и Пол Дрейк сидели в офисе Мейсона. Мэй Фарр была потрясена таким развитием событий.

— Не могу понять, как вы в этом разобрались, — говорила она. — Я не сомневалась, что буду признана виновной.

— Я все время шел как по тонкому льду, — начал Мейсон. — Во время разговора с Хейзел Тумс я почувствовал: очень уж она хочет уехать из страны. Сначала мне показалось, что это вызвано тем, что в ее номере установлено подслушивающее устройство и полиция пытается заманить меня в ловушку. А когда Хейзел Тумс увидела, что добровольно я в нее не войду, она попыталась надавить на меня. Так я думал. Однако дальнейший ход событий заставил меня изменить свое мнение. А что если ее желание убежать из страны не было попыткой завлечь меня в ловушку? Чем оно тогда вызвано? Это открывало интересную возможность для всяких размышлений. Я знал, что она всесторонне развитая спортсменка. Это было видно по ней, да и она сама сказала, что заняла второе место в соревнованиях по теннису. Кроме того, я чувствовал, что она действительно любит Пенна Уэнтворта, и это не просто платоническая дружба, хотя доказательств у меня, конечно, не было. Я понял, что Уэнтворт был застрелен или с аэроплана, или кем-то, кто был с ним на борту «Пеннвенты» и смог, застрелив его, добраться до берега вплавь. Я знал, что у Марли не было железного алиби, но он не произвел на меня впечатление человека, который может вплавь добраться до берега, выйти из воды совершенно голым и как ни в чем не бывало вернуться домой. Миссис Уэнтворт смогла бы, но она, совершенно очевидно, была в Сан-Диего. Но если Эверсел не застрелил Уэнтворта сверху, я никак не мог связать его с этим делом. Вы, мисс Фарр, были на яхте Марли. Привели ее обратно. Убить Уэнтворта по причинам, уже указанным мною, вы не могли. С того Момента, как я понял, что вы приняли за выстрел щелчок фотоаппарата, сопровождающийся вспышкой, я не сомневался, что убийство было совершено позже. А раз уж я пришел к такому заключению, мне было нетрудно реконструировать все события. Хейзел Тумс завоевала второе место в финальном соревновании по теннису. Она явилась на яхту Уэнтворта за причитающейся ей порцией поздравлений. Зная Уэнтворта, можно предположить, что после поздравлений Хейзел Тумс потребовалась губная помада. Восстановив нанесенный ее внешности ущерб, она положила помаду и медаль на полку. Затем Уэнтворт рассказал ей о своем намерении отправиться в Энсенаду и спросил, не хочет ли она сопровождать его. Хейзел Тумс охотно согласилась, но заметила, что ей нужна кое-какая одежда и, кроме того, им необходимо запастись едой. Она покинула «Пеннвенту», приехала домой, собрала вещи и на обратном пути купила провизию. Когда она ушла, вы, Мэй, поднялись на яхту, и тут на вас накинулся Уэнтворт. Вы начали бороться. В это время на борту оказался Эверсел и сфотографировал Уэнтворта в компрометирующей его позе. После этого он уехал. На борт поднялся Андерс, чтобы спасти вас. Потом вы оба ушли. Спустя какое-то время, может быть, довольно быстро, вернулась Хейзел Тумс, и они отправились в Энсенаду.

Уэнтворт, без сомнения, был расстроен и зол. Он знал, что его сфотографировали. И конечно, догадывался, что теперь ему будет гораздо труднее получить развод на приемлемых для него условиях. Возможно, он изложил все это Хейзел Тумс. Обещал ли он Хейзел жениться на ней, когда получит свободу, или нет, я не знаю. Возможно, Хейзел сама решила, что таково его намерение, а он разрушил ее надежды. Во всяком случае, она пришла в ярость. Возможно даже, он посмеялся над ней. Тогда она выхватила пистолет и выстрелила. Он упал. Она поняла, что убила его наповал. Теперь ей надо было выбираться с яхты. Вероятно, у нее была с собой холщовая сумка — молодежь использует их сейчас вместо чемоданов. Думаю также, что она всегда носила при себе пистолет на случай, если кто-нибудь из яхтсменов начнет слишком грубо к ней приставать. По-видимому, она сняла одежду, сложила ее в сумку, бросила туда же свою награду, губную помаду и пистолет, установила курс на Энсенаду, если он еще не был установлен, прыгнула за борт и поплыла к берегу. Сначала я не мог понять, почему она взяла с собой орудие убийства, вместо того чтобы выбросить его за борт. Затем я поставил себя на ее место и понял, почему она так поступила. Ведь она выбралась на берег голой, в незнакомом месте. Натянула на себя мокрую одежду и нашла какого-то водителя, который бесплатно подвез ее и высадил где-то недалеко от яхт-клуба, там, где она оставила свою машину. Она решила сохранить пистолет в целях обороны. Она оказалась у яхт-клуба как раз тогда, когда Мэй Фарр возвращалась на «Атине». Затем она поехала домой. Наутро она узнала, где Андерс выбросил свой пистолет. Она поехала на то место и, так сказать, подстроила вещественное доказательство. Тем же утром она рассказала Фрэнку Марли, что видела, как Мэй возвращалась на «Атине» в гавань.

— Что ж, реконструкция довольно полная, — заметил Дрейк. — Одного не пойму: как ты разглядел потенциального убийцу в такой нормальной, уравновешенной спортивной девушке, как Хейзел Тумс?

— Она бы и меня одурачила, если бы не одна вещь.

— Какая?

— Видишь ли, предполагать можно что угодно, но был тут один совершенно очевидный факт. Человек, который убил Уэнтворта и подбросил орудие убийства туда, куда Андерс выбросил свой пистолет, надеялся навлечь на него подозрение. Иначе говоря, он был не прочь, чтобы Андерсу вынесли обвинительный приговор. Значит, убийца знал о возможности последующего расследования, предвидя, что его могут подозревать, и, предвосхищая результаты такового расследования, попытался снять с себя подозрение, «создав» железные улики против Андерса.