Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 35. Доступен каждому

Мы поехали по дороге, добрались наконец до места, где торчали несколько зданий, потом появились еще дома, потом перекресток, потом снова пошли постройки.

— Давайте-ка проскакивайте через перекрестки, — велел я. — А я послежу за дорогами позади. — И через какое-то время спросил: — Можем поехать куда-нибудь поговорить?

— Ко мне на квартиру, — предложила она.

— Не говорите глупостей. За вашей квартирой следят, точно ястребы.

— Дональд, я так не думаю.

— Почему?

— Потому что входила и выходила и никого вокруг не было. Я несколько раз проезжала мимо автомобильных стоянок и всякий раз полностью убеждалась, что никто не следит.

— Как вы это делали?

— Точно так же, как вы. Садилась в машину и разъезжала по множеству переулков, где можно приметить любое средство передвижения, которое вынырнуло бы позади.

— И уверены, что не заметили даже тени, проезжая на сигнал светофора в тот момент, когда он должен был переключиться, или что-нибудь в этом роде?

— Нет, Дональд. Я специально изображала подсадную утку на случай, если меня кто-то преследует.

— Все равно, — заключил я, — мы не воспользуемся вашей квартирой. Куда еще можно направиться?

— А как насчет вашей квартиры?

— За ней тоже могут следить.

— У меня есть подруга. Могу звякнуть. По-моему, она нас к себе пустит.

— О’кей, — сказал я. — Поехали к телефону.

Мы свернули на бульвар. Хейзл остановилась у телефонной будки, позвонила, вернулась и сообщила:

— Все в порядке. Подруга оставляет дверь незапертой и выделяет нам полтора часа. Наверняка больше и не понадобится.

— Возможно, — буркнул я. — Где это?

— Недалеко. Доберемся за десять минут. Она решила, что у меня интрижка с женатым мужчиной, и умирает от любопытства.

Я повернулся на сиденье и продолжал посматривать, не ползет ли кто за нами.

— Так как же? — спросила Хейзл.

— Что?

— Да или нет?

— Не понял.

— У меня интрижка с женатым мужчиной?

— Откуда мне знать?

— Ну ладно. Спрашиваю прямо. Вы женаты, Дональд?

— Нет. А что?

— Ничего.

— Да ведь вы-то замужем, — напомнил я.

Она собралась было что-то ответить, однако сдержалась.

Мы подъехали к дому ее подруги, припарковали автомобиль, поднялись в лифте на пятый этаж. Хейзл Даунер безошибочно прошагала к квартире и отворила дверь.

На грациозные движения ее длинноногой фигуры было любо-дорого поглядеть.

Квартира оказалась прелестной, по-настоящему дорогостоящей.

Я обождал, пока Хейзл усядется.

Она предпочла диван, я подошел и опустился рядом.

— Хорошо, давайте теперь выяснять правду.

— О чем?

— О деньгах.

— Но я рассказала вам о деньгах истинную правду.

— Не будьте идиоткой, — предложил я. — Я хочу знать правду подлинную. Не желаю, чтобы меня водили за нос.

— Ведь вчера мы со всем этим покончили.

— Нет, не покончили, — возразил я. — Вчера вы пудрили мне мозги дядей и всем прочим. Сейчас мне нужна реальная подноготная.

— Зачем, Дональд? Вы узнали, где деньги?

— По-моему, мне удастся их вам вернуть.

Она подалась вперед, глаза засверкали, губы приоткрылись.

— Все?

— Пятьдесят тысяч.

— Дональд, — пробормотала она, — я… Дональд, вы просто великолепны! Ужасно!

Она смотрела на меня снизу вверх, приподняв подбородок, ожидая поцелуя. Я сидел, выжидал, уставившись в окно.

— Дональд, — выдохнула она, — вы столько для меня сделали…

— Ну, отлично, — оборвал ее я. — И теперь вы тянете время, чтобы выдумать неплохую историю. Это явно единственный из знакомых вам способов тянуть время. Разумеется, вы с успехом воспользовались также временем, прошедшим со вчерашнего дня, чтобы пораскинуть мозгами.

— Правда, — со смехом призналась она.

— Что ж, давайте послушаем.

— Стэндли дал мне эти деньги.

— За что?

— Я должна представить вам смету?

— На пятьдесят тысяч долларов просто обязаны.

— Стэндли играет, причем по-крупному. И всегда помнит, что его могут перехитрить, задержать или даже ограбить.

— Дальше.

— Держит какую-то сумму в банке, но желает иметь деньги в таком месте, откуда их можно вынуть в любой час дня и ночи — наличными.

— Ну и что?

— А то, что время от времени он выдавал мне тысячедолларовые банкноты. И говорил, что они мои. Тогда при проколе никто бы не смог заявить, будто это его деньги, а я сумела б ему пособить… если бы захотела.

— Фу, — фыркнул я. — Запросто объявили бы, будто деньги его и что…

— Нет, Дональд. Каждый раз^ выдавая мне те банкноты, он маникюрными ножницами отрезал от уголка крошечный кусочек… и в конце концов набежало пятьдесят тысяч… а потом он от меня удрал… и по-моему весь куш достался его последнему увлечению.

— Но ведь он передавал деньги вам в собственность, так что…

Раздался громкий стук в дверь.

— Лучше взгляните, кто там, — велел я.

Хейзл раздосадованно махнула рукой.

— Разносчик какой-нибудь, или кто-то зашел навестить подругу. Минутку.

Она вскочила, одернула юбку, пошла к двери, с присущей ей грацией переступая длинными ногами, открыла и чуть не рухнула, сбитая с ног, когда в квартиру ворвался, с грохотом захлопывая за собой дверь, Фрэнк Селлерс.

— Привет, малыш, — бросил мне сержант.

— Вот это мне нравится! — сердито воскликнула Хейзл Даунер. — Да как вы смеете вваливаться сюда таким образом! Вы…

— А теперь оба немедленно прекратите валять дурака, — приказал Селлерс.

— Я не желаю, чтобы вы разговаривали со мной подобным тоном, — заявила Хейзл Даунер. — Вы…

— Послушайте, Хейзл, — перебил я, — вы знаете какого-нибудь хорошего адвоката? v

— Да, а что? — переспросила она.

— Позвоните ему и попросите поскорее приехать, — посоветовал я.

— Никому из вас это не принесет ничего хорошего, — пригрозил Селлерс. — Я предупреждал тебя на сей счет,

Дональд. Я тебя под орех разделаю и не собираюсь прибегать к анестезии при проведении операции.

— Свяжитесь с адвокатом по телефону, — твердил я Хейзл Даунер, — и пошевеливайтесь.

Селлерс уселся в кресло, положил ногу на ногу, вытащил из кармана сигару, откусил кончик, выплюнул его в пепельницу и чиркнул спичкой.

Хейзл двинулась к телефону. Селлерс сгреб ее в объятия.

— Она звонит адвокату, — пояснил я. — Любой гражданин имеет на это право. Попробуйте остановить ее и увидите, что получится.

— Уберите руки, — сказала Хейзл.

Селлерс поколебался и разжал руки.

— Ладно, давай звони своему адвокату. А потом я обоим вам кое-что покажу.

Селлерс зажег сигару. Хейзл тихо поговорила по телефону и положила трубку. Сержант вытащил изо рта сигару, оглядывая возвращавшуюся к дивану Хейзл Даунер.

— Ну, ясноглазая, — объявил он, — теперь ты действительно вляпалась.